Трон сломленных богов - Эмбер Николь

class="p1">– Ах так? И как ты планируешь меня удержать? Ты действительно готов рискнуть своей драгоценной семьей? Миром? Я обращу его в пепел. Возможно, я не смогу убить тебя, но я могу прикончить каждого из них за секунду. Спроси Кэмерона.

Она улыбнулась, когда Имоджин застонала.

– Камилла была достаточно любезна, чтобы поместить в это здание тот же яд, который использовала София. Одна моя команда, и сработает противопожарная система.

– Так-так, и после этого вы говорите, что я низко пала? Тот Самкиэль, которого я знала, никогда бы меня не отравил. Не очень героический поступок. – Она наклонила голову в сторону Имоджин, я содрогнулся от того, насколько близко клыки Дианны были от горла Небожительницы. – Я впечатлена. Ты наконец-то отказался от нытья и попыток убедить меня, что это не я? До сих пор думаешь, что я все еще здесь?

– Ты довела меня до отчаяния и не оставила мне выбора. Снова.

Держа Имоджин за горло, Дианна подняла ее в воздух. Имоджин поперхнулась, ее ноги безвольно болтались внизу.

– Единственный способ вернуть меня – это превратить в пепел.

– Никогда.

Комнату заполнил дым, загудела сигнализация, а затем сработали разбрызгиватели. Дианна дернулась и закричала, выпустив Имоджин. Она думала, что я причиню ей боль, – от одной этой мысли у меня заболело сердце. Наивная ложь, но она в нее поверила.

Вскоре Дианна поняла, что это была обычная вода. Я схватил Имоджин и выпустил в пол поток энергии, унесший нас на несколько этажей вниз. Я услышал вопль Дианны и рев пламени. Она поняла, что произошло, и на смену страха пришла ярость.

– Это твой план? – ухмыльнулась Имоджин.

Я прикрыл ее своим телом, чтобы защитить на случай, если здание рухнет. Это не ее вина, и я не позволю кому-либо из членов моей семьи пострадать. Больше никогда.

– Обмануть и разозлить ее?

– Мне нужно было увидеть.

– Увидеть что? Чистую ослепляющую ярость? – спросила Имоджин.

Я поднялся и протянул ей руку.

– Увидеть, что я все еще ей дорог.

Лицо Имоджин смягчилось, уголок ее губ изогнулся.

– Сложно придумать более изощренный способ убедиться в этом.

– Я делал гораздо более безумные вещи ради тех, кто мне дорог.

Я поднял ее на ноги и услышал, как над нашими головами ревет пламя. Нас окутал дым и пар – когда вода из разбрызгивателей безуспешно пыталась погасить магический огонь.

Имоджин взглянула на себя. Ее рубашка была разорвана, но, похоже, это был весь нанесенный ущерб.

– Она не причинила мне вреда.

– Нет, не причинила.

– Значит, она все еще там.

Я кивнул, сосредоточившись на этажах над нами.

– Уходи. Найди остальных и жди моего возвращения.

Имоджин протянула руку и сжала мое предплечье.

– Удачи, Самкиэль.

Имоджин ушла, а я взлетел, вернувшись на верхний этаж. Пламя охватило весь зал, вода не могла остановить его яростный напор. На моих губах заиграла улыбка.

– Это напоминает мне о нашей первой встрече.

Дианна, вернувшаяся в свой облик, вытерла лицо, смочив руку в стекающей с потолка воде. Она зарычала, ее мокрые волосы прилипли к щекам. Не колеблясь, она двинулась вперед. Быстрая когтистая рука ударила меня по лицу – я откинулся назад, уклоняясь от удара, и схватил ее за запястье, предотвращая новую атаку.

– Ты солгал мне, – прорычала она, прижимаясь к моему телу.

– Это не ложь, а маленькая хитрость. Я брал пример с тебя.

Свободная рука Дианны снова потянулась к моему лицу, и я схватил ее, слишком поздно осознав, что именно этого она и хотела. Ее колено взлетело прямо к моему паху. По телу пробежала волна нестерпимой боли, меня затошнило, и я выпустил Дианну из рук. Она развернулась и толкнула меня с такой силой, что я пробил телом целых две стены.

Моя спина заскользила по сухому полу. Я находился в совершенно другой части здания. Здесь не было ни пламени, ни воды. Я сделал несколько глубоких вдохов, надеясь, что боль утихнет, и уронил голову на пол.

– Умно, Самкиэль, чертовски умно. Покажи ей, насколько сильны ее ноги, чтобы она смогла надрать тебе задницу.

Она прошла через дыру, проделанную моим телом, с клинком в руке.

– Больно, не так ли, Дианна? Думать о том, как кто-то другой прикасается к тому, кто дорог тебе больше всех на свете.

Еще один низкий рык пронзил воздух.

– Теперь я знаю, что ты чувствуешь.

– Я ничего не чувствую.

– Ты совсем не умеешь врать. Никогда не умела.

Она открыла рот, чтобы ответить мне что-то резкое, но не произнесла ни слова – ее глаза сосредоточились на чем-то позади меня. Тогда я понял, в какой комнате мы находимся.

Карта, которую она так отчаянно искала, лежала на столе в конференц-зале, окруженная книгами. Она бросилась к ней, полностью игнорируя мое присутствие.

В следующую секунду я уже был на ногах и попытался схватить ее за плечо. Она увернулась, и мои пальцы поймали воздух. Ее рука метнулась к карте, и я понял, что, как только она ее получит, я потеряю ее навсегда. Молния вырвалась из кончиков моих пальцев, опалив пергамент.

Она остановилась, в ужасе глядя на то, как облако пепла, которое еще мгновение назад было картой, плывет к потолку.

– Нет, – прошептала она. – Что ты наделал?

Затем она повернулась ко мне. Ее алые глаза горели яростью, и комната содрогнулась от яростного рева.

Первым делом я с облегчением подумал о том, как вовремя эвакуировал город – сейчас он горел. Каждый огненный шар, который она бросала в меня, прорывался через стену и поджигал дома и улицы.

Затем я подумал, что никогда по-настоящему не осознавал высоту этого здания, пока не провалился с последнего этажа на первый. Я смахнул пыль с серебристой брони, которая приняла на себя основной удар и защитила меня во время падения. Я не мог позволить травме меня замедлить – не в этот раз. Не тогда, когда я наконец оказался так близко.

Я оттолкнулся от пола. В дыре, оставленной моим телом, искрилось электричество.

– Ты все испортил, – прошипела Дианна, ее гибкая фигура появилась прямо передо мной.

– Конкретнее, акрай, что именно я испортил. Твое настроение? – насмешливо произнес я. – Может быть, твои трусики?

Она нахмурилась, и я увидел мелькнувшее в ее глазах удивление – я назвал ее «мое сердце» на эорианском языке. Я с удовлетворением подумал о том, что время, потраченное на изучение древнего языка, прошло не зря.

– Не называй меня так, – прорычала она, бросаясь вперед.

Мой клинок заблокировала ее удар всего в нескольких дюймах