Дитя минувшего - Кристина Веда

видел, как это было. Он должен был лишь выкрасть тебя, но Кикимора влезла раньше и Марку пришлось отгонять от тебя нечисть, но кровь Морока сделала свое дело. Волки, которые гнали тебя и Лешего в лес от горящего дома, они были сотканы из тьмы. Они же не последовали за тобой, вернулись к горящей избе, чтобы сразиться с Кикиморой. Но окружили лишь твоего деда, когда тот выбрался на воздух и… Бац!

Я закачала головой, пятясь назад.

– Ты врёшь, – прошипела. – Думаешь, если выставишь Марка убийцей, я поверю в твою сказку?

Мороз усмехнулся.

– Я не прошу тебя верить. Я просто сажаю семена. Они прорастут сами.

Я хотела что-то сказать, но вдруг осознала – он наслаждался этим. Мороз хотел, чтобы я запуталась, чтобы в душе зародилось сомнение.

Я сделала шаг назад, а затем развернулась и побежала прочь из пещеры, прочь от его ядовитых слов.

Мороз усмехнулся в спину:

– Беги, Миша. От правды, как и судьбы, не убежать.

Сама пурга пульсировала в моей крови. Холод хлестнул в спину, и пустота обрушилась на меня, точно я потеряла веру. Стоило выбежать из огромной пещерной залы и оказаться в узком коридоре, как каменные стены начали сжиматься, точно петля на хрупкой шее.

Пришлось широко раскрыть рот, схватить им воздух как рыба. Идти через силу. Мягкая шуба коснулась моего бедра, и я вздрогнула, опустив взгляд на огромного, белого волка. Тот вильнул хвостом, подталкивая, и прошел вперед, будто вел пленницу, кем я и являлась.

Какое-то время наши шаги эхом расходились по коридору, но не могли перебить голос Мороза в моей голове.

Ему нет доверять, одно только присутствие Мороза царапало льдом кожу, а взгляд замораживал сердце.

Я сжалась, обняв себя за плечи. Из рта вышло облачко пара и белая шуба волка, что была так близка, оказалась чертовски манящей. Точно ощутив мое внимание, волк остановился и развернулся боком. Зубы его блеснули во мраке коридора и рычание разрушило тишину.

– Что ты хочешь? – злобно ответила я на рычание, на что волк хлестнул меня хвостом по бедру. Подтолкнул.

В стене оказалась дыра. Блеклый свет очертил стальную решетку, за которой держали пленников.

– Мне туда? – догадалась я, и очередной хлыст ударил по бедру. Я сжала кулаки. – Если я не хочу?

Рычание отскочило от стен и по каменному полу заскоблили когти. Ответ был ясен, и я вошла в клетку спиной, не сводя ненавистного взгляда со зверя.

– Когда я выберусь, то надену твою шкуру как куртку.

Волк боком толкнул решетчатые двери, пока те не захлопнулись. Посмотрел на меня с прищуром, точно с вызовом, и тихий рык послужил мне ответом. Выполнив задание, верный страж вернулся к хозяину.

Схватившись оледеневшими руками за ржавую, покосившуюся решетку, я прижалась к ней лбом. Мысли уже невозможно было распутать, только злобная пустота клубилась в сердце, а то всё пульсировало, жалобно трепыхаясь.

Мороз не мог быть прав, он лишь играл.

Жаль, что эта игра была по его правилам.

За спиной кто-то тихо, почти беззвучно вздохнул. Мои задубевшие пальцы разжали решетку. Спина покрылась мурашками, и я медленно обернулась. Во тьме, у края темницы, лежал человек. Промелькнула мысль, что это был Марк, но воздух вибрировал по-другому.

Очередной вздох.

На согнутых ногах я прошла во тьму, к телу на каменном полу. С каждым шагом воздух заряжался и маленькие искры с треском освещали вспышками пространство. Будто кто-то чиркал огнивом то там, то тут. У самого носа.

Я встала над телом.

Треск.

Воздух загудел и резко покинул меня. Желудок вдруг скрутило, точно из него вырвалась невидимая нить и вывернула органы наизнанку. С очередной вспышкой из тьмы выскользнуло бледное девичье лицо без сознания.

Я захрипела и упала на колени перед девушкой. От боли сводило пальцы и темнело в глазах. Яркая искра вновь осветила пространство, пока я сгорбленно сидела над и ловила наши переплетенные вдохи.

Через пару вспышек боль отступила, незримая нить натянулась между нами. Наконец бледное, бесчувственное лицо вновь всплыло перед глазами. Знакомое, но чужое. Руки сами потянулись к девушке, накрыли голову и плечо.

Девушка вздрогнула. Со стоном распахнула глаза. Зеленые.

И эта зелень воронкой вернула меня в прошлое, затянула. Зеленые глаза мелькали вспышками, и я проваливалась в их глубины. Младенец. Ребенок. Подросток. Вокруг глаз залегли морщинки, а время всё проглатывало меня, пока наконец не пережевало и не выплюнуло на пол темницы.

Холод смешался с запахом гари, и я по-новому уставилась на девушку, что лежала в моих руках. Осознание наконец отрезвило и ответ повис на губах, но девушка произнесла раньше:

– Сестра?

И очередная вспышка под потолком осветила наши лица.

18 Глава, где переплетаются дороги судеб

Хриплое дыхание нарушило тишину. Его подхватил ветер и мягко покачивая рассеял средь деревьев. Точно пепел.

У Марка загорелась кожа и легкие, стоило ему поднять голову и громко вдохнуть лесной воздух. К щеке прилипли ветви и клочок влажной земли.

Марк распластался там, куда его бросил северный ветер. Как и в прошлый раз, когда Марк упустил Мишу из-за быстрого такси Бабы-Яги, северный ветер облепил липким, влажным снегом и выплюнул на опушке. Он опять лежал промокший, продрогший и тело его не слушалось.

– Р-р-р-аар…

Марк вскинул голову и наткнулся на знакомый взгляд белых, пустых глаз.

– Азиз, – протянул Марк, а волк тут же подошел ближе и склонился. За его шкуру у самой холки зацепились негнущиеся от холода пальцы, и волк выпрямился, подняв за собой Марка.

– Спасибо, опять выручил.

Марк сел на земле и отряхнулся от прилипших веток. Футболка также липла к телу, влажная и хрустящая от звенящего вокруг холода.

Марк осмотрелся.

Еще недавно летний хвойный лес цвел, в его ветвях селились птицы и раскосые зайцы бегали по земле. Сейчас же всё застыло от холода, только блеклое и ледяное нечто касалось сердца леса.

– Где Миша? – поежившись спросил Марк.

– Р-р…

Марк понимающе кивнул и отвернулся от Азиза, белого волка и верного слуги отца – Морока. Еще недавно Марк только учился трансформировать свои чары в темную плоть с зубастой пастью. По примеру отца, он смог создать стаю волков, сотканных из тьмы. Они появлялись по его свисту. Клубящиеся из тьмы, созданные в ночи, они нападали и разрывали то, на что Марк направлял свои эмоции. Он еще не умел приказывать через мысли и проникать в сознание своих тварей, для этого нужно больше опыта. А потому его волки нападали на того, к кому Марк испытывал