Когда поют цикады - Стивен Амидон

начале седьмого. Сначала пошумел в ванной, затем звуки жизнедеятельности переместились в кабинет. Где-то через минуту дверь кабинета снова хлопнула. А спустя мгновение муж предстал на пороге ее комнаты. Взбешенным Джеффа Элис видела крайне редко. И зрелище это было отнюдь не эстетичным. В подобных случаях лицо у него искажалось так, будто оказывалось под воздействием юпитерианской гравитации.

– Ты навредила моей дочери!

– Так было нужно.

– Так было нужно? Ты серьезно? Ты же публично обвинила ее во лжи, покрывающей Джека!

– Джек изнасиловал Иден Перри, а потом вернулся и убил ее, чтобы заткнуть ей рот.

– Ты ошибаешься. Всю ночь он пробыл у нас.

– Да тебе-то откуда знать! Ты же был в полном отрубе. На тебе треники можно было поджечь, ты бы очухался, только когда ноги до костей обуглились бы. Джефф, ты врешь. Мне и копам. Потому что тебе велел Оливер Пэрриш.

– С чего это мне врать ради него?

– Да потому что он знает, что дети принимали твои стимуляторы. И знает, что, если сдаст тебя, ты просрешь хренову тучу бабок!

– Кто тебе сказал, что это были мои препараты?

– Ханна.

Джефф так и застыл на месте.

– И еще ты пошалил с записью с нашей камеры слежения. Только не вздумай отрицать это, Джефф. Я видела тебя за этим. Вправду видела. И даже видела вас обоих в его машине посреди ночи.

Мужчина и вовсе вытаращил глаза, и Элис решила, что здесь-то прижала его. Да так, что ему и не рыпнуться. Но затем Джефф с горечью улыбнулся и покачал головой.

– Боже. Опять твое воображение. Ты все не так поняла.

– Да ну? И как же это?

– Да, Оливер приезжал повидаться со мной на рассвете в четверг. И да, он хотел, чтобы я сказал копам, что Джек всю ночь пробыл у нас. Его беспокоило, что одной лишь Ханне полиция не поверит, но, если ее слова подтвержу я, сын будет вне подозрений. Для него действительно было очень важно, чтобы Джек не стал подозреваемым, хоть он и невиновен. Ему могло бы навредить одно лишь подозрение. Но не мне тебе об этом говорить, так ведь?

Элис промолчала. Ее ощущение триумфа стремительно испарялось.

– Вот только я не мог просто взять и подтвердить, что Джек оставался у нас, потому что – да, ты права – на какое-то время отключался. Тогда Оливер спросил, есть ли у нас камера слежения, я ответил, есть, и он попросил меня проверить запись. Элис, он попросил меня проверить запись! Только подумай над этим! Он знал, что его сын невиновен. Что ему ничего не грозит. Тогда препараты еще даже не всплыли. Он поступил как обеспокоенный отец, всего лишь. Ну я и проверил. И знаешь что? Джек действительно пробыл у нас всю ночь. Появился вместе с Ханной в 23:57 и ушел только в 6:58. В этом промежутке никто не выходил и не входил. Ни через парадный вход, ни через задний, ни через гараж. Так что да, я удружил парню. Но я всегда говорил правду.

– Значит, слов Ханны тебе было недостаточно?

– Тебе, что ли, было достаточно?

«Туше», – подумала Элис.

– И ты показывал записи копам?

– Естественно, я переслал им копии. Элис, Джек – не подозреваемый. Полиция арестовала того, кого следовало. А своими твитами ты только и добилась, что вынудила страдать невинную семью. – Джефф протянул руку в направлении своего кабинета. – Если хочешь, могу и тебе показать.

– Но наркота, – отозвалась Элис, осознавая, как жалко звучит ее голос.

– Это снотворное, пока еще не одобренное саннадзором. Мне его дал Сид. Вроде «Триазолама», только более специфическое. Период полувыведения у него очень короткий, чуть ли не час. Я сам принял его той ночью. – Вдруг Джеффа вновь охватил гнев. – Никто никого не шантажирует! Иден убил сын твоего дружка! Полиции это известно, и теперь он получит свое.

Элис продолжала молчать.

– Повар, – фыркнул мужчина. – Просто невероятно! Повар в колпаке! Но довольно. Я хочу, чтобы ты убралась из моего дома. Немедленно. Собирай вещички и выматывайся. Живи у своего повара. Или под мостом. Где хочешь. Но еще раз подойдешь к Ханне – и я перережу твою гребаную глотку.

Угроза весьма напыщенная, однако про набор ножей на кухне забывать все-таки не стоило. Убедившись, что суть предупреждения донесена, Джефф двинулся прочь из комнаты.

– Джефф, подожди.

Он развернулся. Холодное и твердое выражение лица мужчины давало понять, что мольбы о прощении его не проймут.

– Мне просто интересно. Когда вся эта каша заварилась, тебе хоть раз приходило в голову рассказать все мне?

– Ага. В среду вечером. Когда мы вернулись из участка. Тогда-то я и хотел поговорить с тобой. Но тебя не оказалось дома. Потому что ты была с ним, верно?

Элис ничего не ответила.

– Какое-то время я что-то подозревал, – продолжал Джефф. – Не такой уж я и идиот. Окончательно мне стало ясно, когда я увидел повязку у тебя на руке.

– Повязку?

– Сама себе сделать ее ты не могла. В способности водителя «Убера» мне тоже не особо верилось. Я собирался серьезно поговорить с тобой, но со всеми этими событиями… Хотя мне и в голову не приходило, что это может быть он. – Такого горестного тона Элис в жизни от мужа не слышала. – Ты просто долбанутая, Элис. Мнишь себя оторвой, но по большому счету ты всего лишь паршивая эгоистка.

– Но разве не из-за этого ты и женился на мне? Из-за моей оторванности? Думал, тебе удастся унять меня?

На это ответа у Джеффа не было. Едва лишь он ушел, Элис, как ей и было велено, собрала кое-какие вещи и добралась до ближайшей приемлемой гостиницы. И лишь когда она вселилась в номер, страх и унижение по-настоящему проняли ее. Вот и все. Она все потеряла. Мишеля, дом, Ханну. В конце концов она зашла слишком далеко и теперь заплатит за это.

Раздался звонок гостиничного телефона. Элис схватила трубку.

– Что?

Записанный голос предложил ей вкратце поделиться впечатлениями о проживании в гостинице.

– Да я только въехала! – рявкнула она и с такой силой швырнула трубку, что ни в чем не повинное устройство уцелело лишь чудом.

Мишель

Когда Кантор сообщил ему о статье, он даже не удивился. Все выходные его не оставляло ощущение надвигающейся новой катастрофы. Да, после опубликования Элис разоблачительных твитов надежда у него на какое-то время воскресла. Глядишь, и привлекут Джека Пэрриша к ответственности. Но полиция ни на что не обращала внимания, задержание Кристофера сменилось арестом, и