Элегия смерти - Чжоу Хаохуэй
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Я думал о вас как о человеке чести. Хотя, чтобы так откровенно говорить о своих мотивах, тоже нужна смелость. По крайней мере, вы не лицемер.
Директора Гао эти слова не разгневали и не смутили.
– Нисколько. Жаль, что Дэн не принял мое предложение. Он посмотрел на меня и отчеканил: «Я тебя сюда не приглашал, какое ты имеешь право кормить моих рыб?»
Хуа фыркнул.
– Конечно, директор Дэн видел вас насквозь. Ваша маленькая уловка его не одурачила бы.
– Мало того, что Дэн меня осадил, мой начальник тоже был недоволен. В общем, я оказался не в фаворе у обеих сторон. Затем Дэн произнес только одну фразу: «Поскольку вы не поможете мне накормить рыбу, тогда притворимся, что этого банкета никогда не было».
Хуа догадался, что случилось дальше, но все же спросил:
– Что стало с вашим боссом?
– Ну, тот, другой, кто тоже отказался, исчез через несколько дней. Тело так и не нашли. Мой начальник занервничал и скрылся в безопасном месте. Там и сидит все тринадцать лет.
– Так долго скрываться… Впечатляюще.
– Места лучше не придумать. Тюрьма строгого режима. Даже Дэн Хуа не смог его там достать.
– Вы говорите о Шэнь Цзяньпине?
Гао кивнул и хлопнул по ручке кресла.
– Впрочем, достаточно воспоминаний. Тогда Дэн унизил меня, заявив, что я не имею права кормить его рыбу. С тех пор я верил, что придет день, когда его рыба станет моей.
– И теперь желание сбылось, – резюмировал Хуа.
Гао еще мгновение смотрел на рыбу, а затем обвел взглядом роскошный зал, в котором они находились.
– Правду говорят: иногда ты на вершине, а иногда нет. Эта рыба чуть не съела мой глаз, а теперь я собираюсь съесть ее. Удивительные перемены, правда?
– Директор Гао, – Хуа решил перейти к делу, – вы принесли кассету?
– Конечно, – улыбнулся Гао. – Я знал, что ты захочешь послушать.
По его знаку подчиненный принес магнитофон, нажал кнопку воспроизведения и поставил устройство на стол.
Через секунду раздался мужской голос:
«Я, капитан Хань Хао из отдела уголовных расследований полиции Чэнду, записываю это признание, чтобы раскрыть правду о преступлении, которое должно произойти в ближайшее время. Начальник службы безопасности здания „Лунъюй“ Рао Дунхуа – он же братец Хуа – планирует убить двух вице-президентов „Лунъюй“, Линь Хэнганя и Мэн Фанляна. Он сделает это завтра, второго ноября, в комнате 1801 здания „Лунъюй“, то есть в бывшем офисе покойного генерального директора Дэна Хуа. Вчера Рао Дунхуа вручил двум жертвам уведомление о смерти от имени серийного убийцы по кличке Эвмениды, а затем предложил им укрыться в комнате 1801. Рао заключил договор с Мэн Фанляном, подстрекая его убить Линь Хэнганя завтра ночью. План Рао Дунхуа таков: после того, как Мэн устранит Линя, Рао и я войдем в комнату 1801 и я убью Мэна. Мы сделаем так, чтобы обе смерти выглядели как работа Эвменид. Я тайно записал беседу Рао и Мэна, запись послужит первой уликой. Мое признание докажет, что за смерть Мэна ответственен Рао Дунхуа. После убийства Мэна я оставлю опознавательные знаки: надрежу ему правую мочку уха; вложу в его рот монету в один юань, датированную 1999 годом, вырву у него прядь волос и оставлю ее в ближайшей луже крови. Эти подробности не будут известны никому, кроме следователей и убийцы. Излагая их сейчас, я доказываю, что являюсь исполнителем этого преступления. У меня нет мотива убивать Мэн Фанляна, я действую по указанию Рао Дунхуа. Без его помощи я не смог бы получить доступ к месту убийства. Я с детства мечтал стать полицейским, однако сбился с пути. Мне уже поздно исправляться. Все, на что я надеюсь, – поймать Эвменид, иначе не обрету покой и после смерти. Это единственная причина моего участия в убийстве. Как только я исполню свое желание, сдамся полиции и прослежу, чтобы Рао Дунхуа предстал перед правосудием. Если со мной что-то случится, я оставляю две записи в качестве улик. Я по-прежнему ценю справедливость и чту закон. Записано капитаном Ханем Хао, первого ноября две тысячи второго года».
Подарком, о котором говорил Гао по телефону, была неполная копия этой записи. Хуа впервые слушал запись полностью и мрачнел с каждой секундой. Он узнал голос Ханя Хао, и слов бывшего капитана было достаточно, чтобы поставить его в крайне невыгодное положение.
Теперь Хуа сожалел, что недооценил капитана. Он принял меры, чтобы его разговоры с Ханем не записывались, однако всего предусмотреть не смог. Описания трех деталей убийства он уж точно никак не ожидал.
– Где вы взяли запись?
Гао откинулся на спинку кресла.
– Хань Хао организовал отправку записи семье Мэн Фанляна в случае своей смерти. Ты послал человека, чтобы перехватить запись. Увы, каждый хищник – чья-то добыча. Некто нокаутировал твоего парня и украл кассету. Вероятно, это был Эвмениды, которого ты пытался подставить.
– Похоже, вам многое известно… – Хуа покосился на Леопардовую Голову, которого он послал следить за домом Мэна.
Гао рассмеялся.
– О, Хуа, я знаю, о чем ты думаешь. Зря ты так. Я заполучил запись благодаря чистой интуиции. Недавно кто-то из уголовного розыска хотел обыскать квартиру моих людей. Те обратились ко мне. Я понял, что речь идет об убийстве в здании «Лунъюй». И завладел записью еще до того, как подоспела полиция.
Хуа по-прежнему недоумевал.
– Как кассета оказалась в квартире?
– Туда недавно въехали двое вышибал из моего клуба, – объяснил Гао. – Пленку оставил предыдущий жилец. Судя по описанию домовладельца, Эвмениды.
Гао, очевидно, понятия не имел о сделке, которую Эвмениды заключил с Хуа. В голове Хуа закрутились шестеренки. Эвмениды поклялся, что не делал копий. Возможно, он не соврал, но все же эту запись сохранил. Значит, запасной план он подготовил…
Если б Хуа не выполнил свою часть сделки, Эвмениды обнародовал бы запись. Только никто не планировал, что кассета окажется в руках Гао…
– Я спас тебе жизнь, Хуа, – заявил директор Гао. – Если б запись попала в полицию, ты не отвертелся бы.
Хуа собрался с мыслями.
– Вы правы. Отдайте мне кассету, и, вероятно, мы сможем заключить сделку.
– Сделку? – Гао усмехнулся. – Что за сделку?
– Мне нужна запись. Назовите то, что вы хотите взамен, – это будет наша сделка.
Гао посмотрел на брата Хуа и рассмеялся еще громче, словно
