Вечность сумерек, вечность скитаний - Сергей Юрьев

ГЛАВА 12

Когда мелеют алые ручьи, и ветер разгоняет дым пожарищ,

Мечи и копья падают в цене,

И золото пылится в сундуках, в страдания и кровь не превращаясь,

Мир грезит сном о будущей войне.

«Песнь о войне и мире», запрещена к исполнению в центральных имперских провинциях.

– Имя?! – рявкнул Геркус Бык, и у Хенрика, решившего лично поприсутствовать на вербовке добровольцев, заложило левое ухо.

– Тука Морковка! – в тон ему отозвался очередной кандидат. Вид у него был вполне бравый – дорогие чешуйчатые доспехи, рогатый шлем, сверкающий тщательно надраенной бронзой, чёрные глаза привычным злым прищуром блестели сквозь густые чёрные заросли на лице. Он явно знал, куда и зачем пришёл.

– Чем занимался?

– Вольный охотник, – уклончиво ответил Тук, продолжая поедать глазами командора.

– А вот слово «вольный» мне не нравится, – заметил Хенрик, продолжая вертеть пальцами отравленный дротик в два вершка длиной. Все, кого принимали в армию лорда Великого Литта, выходили отсюда в левую дверь, а остальных рабы в ошейниках выносили в правую – там, в конце коридора, стояла печь, и в ней ревело жаркой пламя, в котором тела тех, кто не приглянулся лорду и командору, сгорали без остатка.

– Странное у тебя прозвище, охотник, – произнёс Геркус, ожидая, что дротик вот-вот вонзится в шею бородача.

– Мой кинжал всегда в крови, и похож на морковку. Потому так и прозвали, – сообщил Тук, с сожалением глядя на пустые ножны – и меч, и кинжал пришлось оставить за дверью.

– Ну, и что же тебе и дальше не охотилось? – спросил Хенрик вместо того, чтобы просто убить подозрительного типа.

– Братков почти всех перебили, казну спёрли, сам едва копыта не отбросил, – честно признался Тук. – А тут, я слышал, великие замыслы, и всё такое… И Вашей Милости услужу, и свои дела поправлю, а заодно, и поквитаюсь кое с кем… Со мной, кстати, ещё полдюжины молодцов. За всех ручаюсь – лихие ребята.

– А за тебя кто поручится? – Геркус ехидно усмехнулся, полагая, что участь Морковки уже решена, и лорд лишь играет с ним, как кошка с мышкой.

– За меня поручится ваше золото. Чем выше плата, тем вернее слуга.

– Браво! – Хенрик воткнул дротик в подлокотник кресла и два раза лениво ударил в ладоши. Ему почему-то сразу вспомнился Раим Драй, который больше верил в магию золота, чем в магию заклинаний. – Сотником? – обратился он к командору.

– Можно и сотником, только командовать ему пока некем.

– Я и сам могу людей набрать. Меня от Литта до Каппанга каждая собака знает! Только свистни. Если дело верное, братва сбежится, – поспешно заявил Тук. – Только скажите, почём…

– Платим, как в имперской гвардии, – прервал его Геркус. – За каждый подвиг во славу нашего лорда – награда особая. А теперь иди, собирай своих головорезов.

– Неплохо бы… – Тук слегка замялся. – Неплохо бы на расходы монет этак сотни полторы.

– Смоешься – поймаю и удавлю, – пообещал Геркус, швырнув ему два мешочка с золотом из кучи, возвышавшейся на столе. – А теперь пшёл вон. Следующий!

Бравый разбойник скрылся за дверью, а с центрального входа, заранее согнувшись в поклоне, мелкими шажками зашёл какой-то заросший бродяга в потёртом сером кафтане явно с чужого плеча и широкополой шляпе, которая годилась разве что для огородного пугала.

– А это что за чучело? – удивлённо сказал Геркус. – Шляпу долой!

Вошедший торопливо сорвал с себя головной убор, уронил его, наклонился, чтобы поднять, но дрожащие коленки подвели его, и он с грохотом растянулся на полу. Но именно это спасло ему жизнь – отравленный дротик просвистел над его спиной и воткнулся в дверной косяк.

– К вашим услугам, Сайк Кайло, мирный обыватель имперского города Лакоссе, – довольно связно представился странный доброволец, не решаясь подняться с колен.

– И что же делать мирному обывателю в моей армии? – поинтересовался Хенрик, доставая из ящика новый дротик.

– Я, собственно, не служить, простите, Ваша Милость. Я, собственно, с предложением… Но мне сказали, что вы сегодня никого не принимаете, и вообще никого не принимаете…

– Тогда зачем припёрся? – задал Геркус вполне естественный вопрос.

– Хочу одну вещицу продать, Ваша Милость. – Оборванец, не поднимаясь с колен, попытался приблизиться к лорду, но командор шагнул ему навстречу и приставил клинок к его горлу. – Хорошая вещица, полезная, – как ни в чём не бывало, продолжил Сайк. – Только настоящей цены никто не даёт, жадничают все. А вещица того стоит.

– Ты нам покажи, а мы подумаем, – предложил Хенрик, метнув ещё один дротик, который просвистел в полувершке от уха наглеца.

– Ну, нет… Сайк не дурак. Сайка на мякине не проведёшь. Вещица спрятана в надёжном месте, а денежки вперёд. Тридцать тысяч дорги, и я вам доставлю в лучшем виде…

– Геркус, прикажи-ка отвести этого торгаша к Тренту, и к вечеру пусть доложит мне, что за вещица у него, и где лежит.

– Да я ему прямо сейчас рёбра переломаю, и всё скажет, – предложил Геркус, отводя ногу для удара.

– Занимайся своим делом, – посоветовал ему лорд. – А палач пусть займётся своим.

Командор кивнул стражникам, стоявшим у входа. Они тут же схватили Сайка и уволокли его в ту дверь, куда выносили покойников.

– На сегодня хватит. – Хенрик метнул в дверной косяк ещё один дротик, и тот вонзился между двумя предыдущими. – Пусть Тайли поднимется ко мне.

Провожая взглядом своего лорда, Геркус пробормотал себе под нос: "Нашёл мальчишку бабу свою пасти…", но сказать то же самое вслух не решился. После того, как бесславно закончился штурм Ан-Торнна, она почти всё время проводила в подвале чёрной башни, варила какие-то зелья, листала какие-то книги и явно замышляла какую-то пакость. При случае следовало намекнуть лорду, что не надо бы так приближать к себе эту рабыню, а уж доверять такой стерве опаснее, чем мандра за усы дёргать – сколько волка не корми…

Внизу, во внутреннем дворе замка, раздался многоголосый вопль – стражники приветствовали своего лорда, своего щедрого господина, который обещал им вечное благоденствия в лучах своего будущего величия. Почему-то самые отъявленные мерзавцы, которые с некоторых пор потянулись в Литт со всей империи и даже из Окраинных земель, и все они верили в то, что теперь-то уж точно всех их ждёт неувядаемая слава и неиссякаемые богатства, и лорду как-то удалось заставить их не думать о том, что его победы, скорее всего, будут стоить им жизни. Но даже если они все передохнут, потеря будет невелика – придут новые, потому что богатство и слава – лучшая наживка для негодяя…

Громкий и нестройный вопль повторился снова – головорезы приветствовали своего командора, и крики не стихали до тех пор, пока Геркус не пересёк двор и не скрылся в узкой двери, ведущий в подвалы чёрной башни, место, куда доступ имели лишь командор, сам лорд, его рабыня Тайли и ещё те горландцы, которым посчастливилось сдаться в плен в ущелье Торнн-Баг. Сразу после побоища каждому из них нацепили ошейник, и случилось чудо: все они стали покорны, дисциплинированны и готовы по приказу лорда сделать всё, что угодно – хоть ночь просидеть на муравьиной куче, хоть перебить всех своих родственников в родной Горландии. Только говорить они стали как-то странно, будто не своим голосом и только то, что от них хотели услышать.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});