Гарри Поттер и Орден Феникса (Анна Соколова) - Джоан Роулинг

Кубок с вытяжкой мирохлюпа упал на пол и разбился. Гарри осознал, что стоит, хотя не мог вспомнить, когда вскочил. Крукшанкс забился под диван. Улыбки с лиц Рона и Гермионы стерлись.

— Вы даже представить себе не можете, что это такое! Вы… ни ты и ни ты… с таким даже не сталкивались! Думаете, можно заучить кучу заклинаний и бросать их в него, как ни в чем не бывало, как на уроке, и все? Вообразите себе, когда постоянно знаешь, что между тобой и смертью уже ничего нет, и если вдруг мозги откажут или кишка тонка… Когда за миллисекунду соображаешь, что ты или труп, или будешь от боли корчиться, или твои друзья умрут!.. Нас на уроках никогда не учили, как бывает на самом деле, как надо вести себя!.. А вы, двое, сидите тут и делаете вид, будто я просто смышленый малый, поэтому и стою перед вами, живой, а вот Диггори был дурак и поэтому все испортил… Да вы даже не понимаете, что я запросто мог оказаться на его месте, если бы только не был нужен Волдеморту!..

— Да мы ничего такого не говорили, приятель… — ошеломленно выдавил Рон. — Мы и про Диггори ничего не думали говорить… ты нас неправильно понял…

Он беспомощно оглянулся на сидевшую с несчастным лицом Гермиону.

— Гарри, — робко произнесла она, — ну разве ты не понимаешь? Вот… поэтому ты нам и нужен… нам нужно знать, что это такое на ссамом деле… с ним встретиться… встретиться с Вволдемортом.

Гермиона впервые произнесла имя Волдеморта, и этот факт успокоил Гарри больше, чем чтолибо еще. Все еще тяжело дыша, он опустился в кресло и понял, что рука у него опять ужасно болит. Жалко, что он разбил кубок с эссенцией мирохлюпа.

— Ну… ты подумай об этом, — тихо предложила Гермиона, — пожалуйста, ладно?

Гарри теперь не знал, что и сказать. За вспышку гнева уже стало стыдно. Он просто кивнул, слабо представляя, на что соглашается.

Гермиона встала.

— Ладно, я пошла спать, — произнесла она как можно более естественно. — Ээ… спокойной ночи.

Рон тоже встал.

— Идешь? — неловко спросил он Гарри.

— Да, — кивнул тот, — я… чуть попозже. Только уберу здесь.

Он показал на осколки кубка на полу. Рон кивнул и ушел.

— Reparo, — шепнул Гарри, наставив палочку на фарфоровые осколки.

Они слетелись вместе, и кубок стал как новенький, но эссенция мирохлюпа в нем не появилась.

Гарри внезапно почувствовал такую усталость, ему так захотелось опуститься в кресло и заснуть прямо здесь, но вместо этого он вынудил себя встать и отправиться за Роном.

Ночью его снова мучили сны о длинных коридорах и запертых дверях, а назавтра он опять проснулся от боли в шраме.

Глава 16. В «Кабаньей Голове»[148]

Предложив однажды, Гермиона потом целых две недели ни словом не обмолвилась с Гарри насчет занятий по Защите от темных искусств. Взыскания с Амбридж у Гарри наконец закончились (но слова впечатались в кожу так, что вряд ли когда-нибудь сойдут окончательно); у Рона прошли еще четыре тренировки по квиддичу, и на последних двух он уже не получал нагоняй; всем троим удалось устранить мышей на Трансфигурации (Гермиона даже перешла к устранению котят) — и только ветреным и непогожим вечером на исходе сентября, когда они сидели в библиотеке, подыскивая компоненты зелья для Снейпа, разговор опять вернулся к прежней теме.

— Гарри, а вот интересно, — внезапно начала Гермиона, — ты насчет Защиты от темных искусств еще размышлял?

— Естественно, — угрюмо буркнул Гарри, — с этой ведьмой по Защите и захочешь, не забудешь…

— Нет, я про ту идею, которая была у нас с Роном…

Рон вскинулся и угрожающе взглянул на Гермиону. Гермиона скорчила ему недовольную мину:

— Ладно-ладно, это была моя идея… Гарри, ты думал о том, чтобы нас учить?

Гарри не стал отвечать сразу. Он сделал вид, что зачитался «Персидскими противоядиями», потому что рассказывать все, что пришло в голову, ему не хотелось.

А за эти две недели в голову приходило многое. Иногда предложение Гермионы представлялось, как он ей и сказал тогда — безумной идеей, но иногда Гарри ловил себя на том, что вспоминает заклинания, которые больше всего помогли ему в разных стычках с Темными существами и Искушёнными Смертью… по сути, ловил себя на том, что подсознательно планирует занятия…

— Ну хорошо, — неторопливо отозвался он, когда изображать увлеченность «Персидскими Противоядиями» стало уже невозможно, — да, я… кое о чем я подумал.

— Ну и? — нетерпеливо спросила Гермиона.

— Я не знаю, — Гарри решил потянуть время и взглянул на Рона.

— Мне с самого начала показалось, что это стоящая затея, — по всей видимости, поняв, что пока Гарри кричать не собирается, Рон решил принять более активное участие в разговоре.

Гарри неловко поерзал на стуле.

— Вы вообщето слышали, как я говорил, что считаю многое делом случая?

— Да, Гарри, слышали, — мягко подтвердила Гермиона. — Но всетаки какой смысл притворяться, что в Защите от темных искусств ты ничего не смыслишь, это ведь — не так. В прошлом году только ты смог сбросить с себя проклятие «Империус», ты умеешь вызывать Патронуса, ты столько всего умеешь делать, чего и совершеннолетние маги не могут, Виктор всегда говорил…

Рон так резко обернулся к ней, что чуть не свернул себе голову. Потирая шею, он буркнул:

— Ну? И что сказал Викки?

— Ноно, — процедила Гермиона. — Он говорил, что Гарри знает такие вещи, которые даже ему неизвестны, а ведь он тогда Дурмштранг заканчивал.

Рон с подозрением посмотрел на Гермиону:

— Ты что, все еще с ним общаешься?

— А что если и так? — не моргнув глазом, ответила Гермиона, хотя при этом слегка покраснела. — Могу же я иметь друга по переписке, если я и…

— Ему не только переписка нужна, — Рон заговорил уже в обвинительном тоне.

Гермиона поджала губы, покачала головой и, отвернувшись от Рона, который продолжал испепелять ее взглядом, обратилась к Гарри:

— Ну ладно, так что ты решил? Будешь нас учить?

— Только тебя и Рона, да?

— Вот, — Гермиона опять вошла в раж. — Вот… сейчас, только не заводись опять, Гарри, пожалуйста… но, по-моему, ты должен учить каждого, кто захочет учиться. Суть ведь в том, что мы обсуждали нашу защиту против Вволдеморта… О, Рон, не нужно таких душераздирающих взглядов… Мне кажется, будет несправедливо, если мы не дадим другим шанса.

Гарри задумался на мгновение, потом пожал плечами:

— Ну да, только я сомневаюсь, что ктонибудь еще кроме вас двоих захочет у меня учиться. Я ведь псих, помнишь?

— Ты, наверное, удивишься, сколько народу готовы послушать, что ты им расскажешь, — серьезно ответила Гермиона. — Знаешь что… — она наклонилась поближе к Гарри. Рон, который все еще глядел на нее исподлобья, тоже подался вперед. — Первые выходные дни в октябре у нас — в Хогсмеде, да? Как смотришь на то, если мы предложим всем, кому интересно, встретиться с нами в деревне и там все обсудить?

— А почему это нельзя сделать в школе? — поинтересовался Рон.

— Потому что, — Гермиона вернулась к схеме Китайской кусачей капусты,[149] которую до этого начала перерисовывать, — не думаю, что Амбридж обрадуется, если узнает, что мы затеяли.

Гарри ждал выходных в Хогсмеде с нетерпением, но его беспокоило одно обстоятельство. С тех пор, как Сириус в начале сентября появился в камине, он больше не давал о себе знать. Гарри понимал, что Сириус на них разозлился, когда услышал, что они не хотят его видеть… но все-таки время от времени переживал, что Сириус может плюнуть на все и явиться в Хогсмед. И что прикажете делать, если на хогсмедской улице к ним подбежит огромный черный пес, а тем более, если это произойдет на глазах у Драко Малфоя?

— Ну нельзя же его осуждать за то, что он хочет прогуляться? — заметил Рон, когда Гарри поделился опасениями с ним и с Гермионой. — Он ведь больше двух лет провел в бегах, тоже мало радости, само собой, но он хоть свободным был! А теперь сидит взаперти с этим жутким эльфом.

Гермиона метнула на Рона гневный взгляд, но больше никак на пассаж о Кричере не отреагировала.

— Проблема в том, — обратилась она к Гарри, — что пока Вволдеморт… ох, ради всего святого, Рон… не объявится, Сириусу придется скрываться, так? Я имею в виду, что министерские болваны не оправдают Сириуса до тех пор, пока не согласятся, что Дамблдор все время говорил правду. И только когда эти идиоты начнут ловить настоящих Искушённых Смертью, тогда и станет ясно, что Сириус не из их числа… то есть, во всяком случае, Метки у него на руке нет.

— Не думаю, что Сириус сваляет такого дурака и заявится, — бодро решил Рон. — Дамблдор тогда взбесится, а Сириус Дамблдора слушается, пусть даже без всякого удовольствия.