Русское тысячелетие - Сергей Эдуардович Цветков

перенесены из Парижа в Петербург, принимают иной цвет».

21 февраля (5 марта) 1774 года он выехал из Петербурга. На прощание Екатерина предложила ему богатейшие подарки, но Дидро отказался от всего и увёз с собой только перстень с её пальца и меховую муфту. Дюран вручил ему «пакет, содержащий несколько меморандумов о состоянии российской торговли и карту Чёрного моря, интересную в особенности тем, что на ней обозначены крепости, что должны быть построены в устье Дона, вовсе отсутствующие или плохо нарисованные на гравированных картах».

Несмотря на политические разногласия, Екатерина и Дидро расстались друзьями и сохраняли добрые отношения вплоть до смерти философа в 1784 году.

P. S.

В заключение нельзя не отметить ещё одно бросающееся в глаза обстоятельство: Дидро не заметил Петербурга, а Петербург не заметил его. Французскую знаменитость, правда, сделали по желанию Екатерины членом Академии наук, но и только. Дидро не нашёл в Петербурге никого, кроме императрицы, с кем можно было бы поговорить, а в русском обществе не нашлось никого, кто захотел бы с ним разговаривать. «Дидро, — писал Гримм, — не одержал здесь ни одной победы, кроме как над императрицею…»

Русское общество делало первые шаги в своём умственном развитии, и даже такой образованный и интеллектуально развитый человек как Фонвизин писал в 1778 году из Парижа: «Даламберты, Дидероты в своём роде такие же шарлатаны, каких видал я всякий день на бульваре; все они народ обманывают за деньги и разница между шарлатаном и философом только та, что последний к сребролюбию присовокупляет беспримерное тщеславие…»

— Строжайше б запретил я этим господам На выстрел подъезжать к столицам. А. С. Грибоедов. «Горе от ума»

С таким настроением русское общество вступало в XIX век.

Плодоносящее русское чрево

Сейчас буду русофильствовать.

Порою кажется, что Господь имел особый замысел о русском народе. Именно русским суждено было показать наивысшие личные достижения на войне (70 побед Суворова), в силовых видах спорта (Иван Поддубный), в интеллектуальных играх (Алехин), стать первыми в осуществлении заветных стремлений человечества (справедливое устройство общества, освоение космоса).

Именно мы, судя по всему, могли бы стать и самым многочисленным народом на Земле. Ибо абсолютный рекорд плодоносящей силы материнского чрева принадлежит не китаянке, не арабке, не африканке, а русской женщине.

Жила эта женщина во времена Екатерины II, за время царствования которой (с 1762 по 1796 год), кстати, население России возросло с 30 до 44 миллионов человек.

27 февраля 1782 года игумен Никольского монастыря, расположенного в окрестностях уездного города Шуя, сообщил императрице в одном любопытном факте. Речь шла о местном крестьянине Фёдоре Васильеве. Фёдор Васильев родился в 1707 году в семье монастырского крепостного крестьянина, приписанного к Николо-Шартомскому монастырю. Жил он в селе Введенском (ныне Введенье), а в период церковных реформ Екатерины II был переведён в разряд «казённых» крестьян и переехал на хутор Куфрино, который располагался всего в нескольких саженях от деревни Желтоносово, в начале XVIII века территориально входящей в состав Шуйского уезда (сейчас — это Ивановский район).

Васильев женился в 17-летнем возрасте. За последующие 40 лет — с 1725 по 1765 год — у него в семье появилось 69 детей: 16 двоен, 7 троен и 4 четверни. Причём только трое из них умерли в детстве, остальные были крепкими и здоровыми.

Кстати, Васильев — это не фамилия. Фамилий у крестьян на Руси не было. Это лишь означало сокращённую форму его отчества, т. е. имени его отца. Сын Фёдора Алексей именовался уже Фёдоровым, внук Фёдора Егор — Алексеевым и так далее.

Екатерина пожелала лично увидеть рекордсменов. Крестьяне Васильевы удостоились высочайшей аудиенции и были щедро одарены.

Императрица описала сей примечательный феномен в письмах к своим заграничным корреспондентом. А историк Иван Болтин использовал факт о семье Васильевых в споре с хулителями российской истории, в частности, с французским учёным Леклерком, утверждавшим, что русский народ неплодороден.

Но самое интересное, что Фёдор Васильев был женат дважды. И в браке со второй женой он прожил ещё 17 детей! Таким образом, его общий вклад в русскую демографию — 86 детей.

Родовая ветвь рекордсмена:

«Прокормить такую большую ораву детей было очень трудно. Детей отдавали на воспитание в бездетные и малодетные семьи. Так, один из сыновей Фёдора Васильева — Алексей Фёдоров — был передан в деревню Теплинцево крепостному крестьянину помещицы А. Г. Плаутиной. В этой деревне Алексей вырос, женился, обзавёлся домом, родил детей Егора, Степана, Василия. Здесь же родились, выросли, обзавелись семьями внуки Алексея: Фёдор, Иван, Василий, Флор. Внук Василий женился на захарьинской крестьянке Марье Антоновой и переехал жить в дом тестя. В Захарьине родились, выросли и обзавелись семьями сыновья Василия — Фотий и Никифор. Их двоюродный брат Яков, живший в Теплинцеве, взял фамилию Флоров в честь своего отца. Иван и Василий получили фамилию Егоровы в честь их отца Егора. А Фёдор вообще взял непонятную (по крайней мере, нам) фамилию Парухиных. Из деревни Теплинцево потомки Фёдора Васильева — вольные крестьяне — разбежались. Захар Парухин, зачисленный в ряды мещан, занялся торговлей в городе Кохме. Старики умерли, молодые уехали, след их затерялся. Из деревни Захарьино дети Фотия и Никифора Васильева тоже уехали. Однако на рубеже XIX‒XX веков Егор Фотиевич, Пётр Фотиевич, Фёдор Никифоров и его братья Михаил, Пётр, Димитрий, Максим вернулись в родные края.

Вот и живут на белом свете многочисленные отпрыски тех Флоровых, Васильевых, Егоровых, Парухиных, не догадываясь, что их предок — легендарный Фёдор Васильев»[47].

По сведениям Шуйского краеведа Евгения Ставровского, многие из прямых потомков Васильева оказались долгожителями, но многодетность в их семьях встречается не часто.

Обидно то, что имя первой жены Фёдора Васильева, родившей 69 детей, история умалчивает. А вот вторая жена, подарившая ему 17 детей, звалась Анна и была она родом из села Мельничное.

P. S.

До Фёдора Васильева самым многодетным отцом в истории России считался крестьянин села Введенского Яков Кириллов, который в 1755 году в связи с этим был