Горны Империи - Олег Верещагин

Кенесбаев отнесся к охране серьезно – двое полицейских стояли у входа, еще четверо ходили парами по периметру, хотя и был день. Мальчишек пропустили только после того, как Денис предъявил удостоверение личности и поручился за Олега. Они почти вбежали в коридор – и остановились при входе в зал. Шесть или семь мужчин – в рабочей потрепанной одежде, деловито переговаривающихся – шоркали от старой краски стены и что-то мерекали с полами. Франц Ильич гордо прохаживался туда-сюда и что-то указывал тростью (его выслушивали вежливо, кивали, но, как заметил Денис, делали по-своему). А Володька распевал, сидя на решетчатой лестнице и болтая ногами. Впрочем, увидев Дениса, он тут же опасно слетел вниз с воплем: «Денис!» – и бросился к Третьякову.

Правда, затормозил в полушаге, смутился и махнул рукой:

– А мы тут… работаем.

– Вижу, – улыбнулся Денис. – Доброе утро, Франц Ильич. Доброе утро, – это он сказал мужчинам, которые с интересом смотрели на мальчишек и ответили вразнобой, но доброжелательно, а потом вернулись к работе. – Это кто? – понизив голос, кивнул на них Денис.

Володька пожал плечами:

– А… наши. С шахт позакрытых. Помочь пришли.

– Держи, – Денис передал Олегу несколько крупных купюр. – Забирай этого, – он толкнул Володьку в затылок, – и купи-ка инструментов для ремонта… – Денис примолк, поняв, что не очень представляет, что именно надо купить. Как-то не приходилось ему заниматься такими вещами.

Но Олег кивнул:

– Да понятно. Сейчас сбегаем.

– А с тобой остаться можно? – непосредственно спросил Володька и огорченно посмотрел на Дениса.

Тот отрицательно покачал головой:

– Олегу помоги, если уж работать собираешься. А я пока тут…

Володька вздохнул, но возражать не стал и покорно направился за Олегом к выходу.

Подошел Франц Ильич.

– Честно говоря, я не ожидал, что кто-то придет вот просто так… а утром пришел – люди ждут около дверей, охранники их не пускают… – Он проводил взглядом уходивших мальчишек. – Володя отлично поет, ты знаешь?

Денис кивнул, перевязывая галстук, как и вчера, на голую шею.

– Ужасно, что мальчику с его талантом досталась такая судьба… – сказал старый учитель.

– При чем тут судьба, Франц Ильич? – резко спросил Денис. – Судьба. Просто слово такое для оправдания бессилия и трусости. Простите…

– Ничего, – учитель вздохнул. – Возможно, ты и прав. Мне хочется верить, что ты прав. Мне очень хочется верить, что ты прав.

– Вы знали его родителей? – Денис примерился и ловко сорвал пахнущий сыростью занавес, отскочив из-под кишевших мокрицами складок. – Фу!

– Нет, – Франц Ильич поворошил тростью затхлые складки занавеса возле своих туфель. – Володя найденыш. Неясно, что с ним, где родители… Ему было три года, когда его нашли в лесу, на юг от поселка. И все. Искали, конечно, родителей или родню, но так – спустя рукава. А потом – привыкли, что есть такой вот мальчишка. Ходит, поет. Никто его особо и не обижает…

– Привыкли… – Денис пнул складки. Гадливо даванул ногой выбравшуюся оттуда жирную мокрицу. Поднял глаза на учителя. – Мы когда сюда ехали, я видел – дети в луже играют. К этому тоже привыкли?

С языка у Дениса готовы были сорваться еще немало злых – и справедливых! – слов. Тем более что Франц Ильич молчал. Но именно это молчание и заставило Дениса потупиться и тихо пробормотать:

– Простите…

– За что? – тихо спросил Шенк. И положил длиннопалую сухую руку на голое плечо Дениса. – Ты все правильно сказал… Когда начнем занятия – поможешь мне?

– В чем? – искренне изумился Денис.

– Ну, хотя бы доработать программы – в соответствии с вашими требованиями, – Франц Ильич улыбнулся.

– Но я в этом ничего не понимаю, – хлопнул глазами Денис.

Шенк тихо засмеялся:

– Похоже, в других случаях тебя это не останавливает.

– Да, в целом, да, – согласился Денис, повеселев. И набросился на занавес.

К полудню небо расчистилось совершенно, сияло и жарило солнце. Наработавшиеся мальчишки – все трое – сидели около ограды парка, рядом с журчащим фонтаном (тут и там исчерканным надписями). Точнее, даже не сидели, а полулежали на краю, разувшись и передавая друг другу бутылку с лимонадом. Володька булькал в воде рукой и то и дело совал ногу под струйку, вытекавшую из раструба-цветка.

– Хорошо, – неожиданно сказал Олег и потянулся.

Денис открыл глаза и усмехнулся:

– Хорошо.

– Хорошо, – эхом отозвался Володька и утвердительно хлопнул ладонью по воде, окатив обоих старших мальчишек.

Они мгновенно повскакали с воплями – вода в фонтане уходила вниз, не успевая нагреваться, и была холодной. Володька немедленно удрал по воде на другую сторону фонтана, а Денис с Олегом, закончив – вполушутку – ругаться, обратили внимание на то, что мимо идут и идут люди – много, самые разные. Целеустремленно, переговариваясь, в одну сторону. Там, куда они шли, нарастал шум толпы.

– Валерия Вадимовна же выступает! – хлопнул себя по лбу Олег. – Бежим скорей!

– Погоди, обуюсь! – завопил Денис, на ходу натягивая на мокрые ноги сперва носки, потом легкие ботинки.

Олег свои потащил в руке, а Володькины пятки уже мелькали где-то в конце квартала…

…Глядя на площадь, трудно было поверить, что в поселке всего двадцать пять тысяч населения. Денису показалось на глаз, что тут – вокруг большой трибуны, поставленной на скорую руку, – на четверть больше народу. А потом мальчишка сообразил, что, скорей всего, ему не показалось. Видимо, съехались и сошлись люди из окрестностей. А еще потом он заметил и солидную группу казаков – и понял, что точно не обманулся. Вся площадь, все прилегающие улицы были заполнены людьми, сидели и на крышах, и на деревьях.

Олег смылся, и Денис не обиделся. Мальчишки разного возраста обсели заборы и деревья по периметру – видимо, Олег подался к ним, и это хорошо (ох, а вечером еще встреча на прудах…). Володька держался рядом с Денисом, вертел головой, как будто попал в чужие места. А сам Денис сконцентрировал внимание на помосте.

Там уже скопилось все руководство. Иван Павлович Безгин на этот раз был без супруги и выглядел довольно убито. А потом толпа качнулась и стихла – на помост поднялась одетая в парадную форму Валерия Вадимовна. Рядом с нею появился высокий, спортивно-стройный немолодой мужчина – и встал чуть позади.

– Это твоя мама? – спросил Володька.

Денис кивнул, не сводя с матери глаз. А та вдруг шагнула к самому краю помоста и подняла руку.

– Раз собрались здесь – то слушайте, что я вам скажу! – резкий сильный голос Валерии Вадимовны разом перекрыл всю площадь и отскочил от стен домов. – Самое первое и самое важное, – она отступила чуть в сторону и отдала честь шагнувшему на ее место мужчине.

Тот повторил жест Валерии Вадимовны – поднял руку.

– Внимание! – У него оказался тоже сильный, немного высоковатый металлический голос. – Я уполномочен довести до вас следующее распоряжение Президента: с настоящего момента градоначальник поселка Седьмой Горный Безгин Иван Павлович считается снятым со своего поста и находящимся под следствием за ненадлежащее исполнение своих обязанностей.

На площадь рухнула тишина.

В ней насмешливо каркнула ворона, пролетая над помостом.

Потом кто-то отчетливо сказал:

– Пизд…ц, – и раздался общий хохот.

Володька где-то под рукой Дениса – Третьяков-младший и не посмотрел на него – выдохнул очарованно:

– Вот это да-а-а…

Мужчина вновь вскинул руку – тишина вновь установилась мгновенно.

– Резкое, но точное замечание, – ровно сказал он. – Позвольте представиться – полковник личной охраны Президента Полянцев Аркадий Тимофеевич, ваш новый градоначальник с этой минуты.

На этот раз над площадью ровной волной покатился шум – до стен зданий и обратно, отразившись от них. Безгин, сгорбившись, спускался с помоста – на него, наверное, никто и не смотрел уже, а вот Денис проводил взглядом и увидел, как двое неприметных крепких парней взяли его под локти. Вот так, подумал мальчишка без малейшей жалости. Нечего было покрывать воров. Он вспомнил виселицы на площади и на миг поежился… но жалость не пришла и тогда. Каждый получает, что хочет. И должен быть готов за это платить.

Конечно, сейчас должны были посыпаться вопросы. Но Аркадий Тимофеевич опередил их:

– Я никуда не ухожу сейчас и не намерен ограничивать прием посетителей двумя часами раз в неделю. Однако теперь я вновь предоставляю слово государственному санитарному инспектору Валерии Вадимовне Третьяковой… – И он отступил в сторону, изысканным жестом пригласив на первый план Валерию Вадимовну.

«Ай да мама, – подумал Денис, затаив дыхание. – Государственный санитарный инспектор. И молчит».