Трудно быть богиней - Анастасия Александровна Латышевич

согласилась или Харла как-то её заставила? Если бы волшебница сама об этом не сказала, эльф никогда бы и не подумал, что Настя способна на такое. Она изначально отличалась от других учениц Харлы, казалась более целомудреннее и порядочнее, никогда не строила глазки ни ему, ни Визару, если работала с ним в ангаре, а тут…Продаться за деньги неизвестному магу — это было выше его эльфийского понимания.

Сначала молодой эльф хотел уйти и никогда больше не возвращаться. Обида и разочарование в девушке, которая ему нравилась переполняли его. Ле-Рой уже намеревался воспользоваться амулетом перехода, но тут на минуту задумался. «Нет. Так быть не может! Он не мог в ней ошибиться, он эмпант и отлично чувствует состояние души и тела того, с кем находиться рядом. Она всегда казалась такой искренней и милой».

Ле-Рой закрыл глаза, перед ним возник образ смеющейся девчушки. Иногда ему чудилось, будто произошла какая-то ошибка: она и парные клинки, словно этим двум несовместимым вещам по иронии судьбы пришлось встретиться, хотя изначально, им предназначалось существовать порознь. Воины обычно хмурые, суровые, сосредоточенные, даже женщины, а тут веселая, добродушная девушка. Она совсем не укладывалась в критерии великой воительницы, по крайней мере, внутренне. Внешне совпадения имелись, выносливая и сильная, но в душе абсолютно нет. И он это чувствовал. Та воинственность, во время тренировок, словно маска, чужая, вынужденная.

Зачем Настя здесь и почему взяла клинки в руки? Он никогда её не спрашивал, а она не говорила. Существовал ещё один нюанс, благодаря которому он уважал её: она никогда не теряла голову в его присутствии, в отличие от местных девушек, при чем не только людей, словно нет в нём эльфийской красоты, и он обычный человек. Настя, с самого первого дня, вела себя достойно и сдержанно, ценила его, как преподавателя и всегда считалась с ним.

Ле-Рой, так и не нажав на амулет, спрятал его в карман, решив дождаться момента, когда появится Настя и он сможет лично с ней поговорить и узнать, как она согласилась встать на скользкий путь? Понурый и озадаченный он побрёл в ангар. «Может Визар уже прибыл для осмотра своих любимых зверушек? Интересно, а он в курсе, что у Насти теперь покровитель?»

Остаток дня прошёл спокойно. Из спальни Насти никто не выходил, и никто не входил. За всем тщательным образом следили другие ученицы Харлы. Лика, Эфра и Теута частенько прохаживались возле комнаты человечки, словно невзначай, хотя до недавнего времени, сравнительно редко бывали в правом крыле. Девушки, слышав приглушённые стоны из недр комнаты, долго перешёптывались между собой о чрезмерной любвиспособности Настиного ухажёра. А, возможно, даже завидовали ей.

Всё оставшееся до вечера время, Ле-Рой провёл в ангаре, помогая Визару и, попутно, беседуя с ним. Как оказалось, принц тоже ничего не знал о причудливой выходке своей помощницы и также, как и эльф, был чрезвычайно удивлен и разочарован её поступком. Ведь Настя и для него представляла собой воплощение чистоты и доброты.

И вот, когда с делами в ангаре было покончено, Визар собирался уходить, но Ле-Рой задержал его, попросив составить ему компанию и узнать ответ. Они вместе направились в терем. Харла стояла в холле и с царственным видом посвящала одну из девушек в завтрашние планы. Заметив мужчин, хозяйка замолчала и гордо посмотрела на них с легкой полуулыбкой, а девушка, кокетливо опустила глазки.

— Вы что-то хотели, молодые маги? — величественно спросила Харла.

— Да. Мы пришли к Насте. Она уже освободилась? — поинтересовался Ле-Рой.

— Что сразу вдвоём? — игриво подмигнув, осведомилась хозяйка.

— Харла, оставь свои намёки. Мы просто поговорить. Если ты сомневаешься в наших благих намерениях, то можешь присутствовать при разговоре, — вступил в полемику Визар.

— Да, нет. Я не сомневаюсь. Идите, она ещё в комнате, — небрежно махнув рукой мужчинам и потеряв к ним интерес, проговорила Харла.

— То есть, как в комнате? Она что, так и не вышла? — взволнованно спросил Ле-Рой.

— Нет. Никто не выходил, — спокойно ответила Харла.

— И, по-твоему, это нормально? — вновь спросил эльф. — Почти сутки заниматься любовью, без перерыва даже на обед? Что же это за любовник такой?

Харла, на мгновение, задумалась. Её лицо сделалось серьёзным, улыбка исчезла, а аккуратные брови сместились к переносице. Спустя ещё секунду, все присутствующие тревожно переглянулись и стремительно бросились в правое крыло терема к комнате девушки. Мысли в их головах бродили разные, но все сводились к тому, что ничего хорошего ждать не следует.

Вся публика одновременно подошла к Настиной двери и прислушалась. В комнате царила тишина, лишь изредка раздавались едва различимые, уставшие стоны. Эльф сжал руки в кулаки, воображение рисовало неприличные картинки с участием его ученицы в главной роли. Он взял себя в руки, поскольку был не один. Лицо Харлы стало ещё более озабоченным. Эфра порозовела и похотливо улыбнулась. Визар же выглядел серьёзнее обычного. Ему тоже не нравилось то, что он слышит.

— Кого ты там ей подсунула, Харла? Что за неугомонный монстр? Может он её уже до смерти…. — начал было эльф, но Визар его прервал.

— Успокойся, Ле-Рой. Это не женские стоны, а мужские.

Все снова переглянулись. Эфра покраснела ещё больше. Становилось интереснее. Визар присел и внимательно осмотрел замочную скважину.

— Замок надёжный. Тот, кто закрывал дверь явно высший маг. И, — он сделал паузу, получше прощупывая чужую магию, — открыть дверь может только он.

Визар встал. Харла подошла к двери, проверила замок и утвердительно кивнула, соглашаясь с выводами мужчины.

— Позови его. Пусть открывает, — гневно заявил Ле-Рой.

Его огненного цвета волосы, казалось, стали ярче и вот-вот вспыхнут настоящим пламенем.

— Магистр Льюил, вы там? — Харла постучала открытой ладошкой по двери.

Из глубины комнаты раздалось невнятное мычание.

— Ты что ей этого прохвоста и лицемера подсунула? — начал было вновь возмущаться эльф, но Визар снова остановил его.

— Попроси его открыть дверь, — обратился он к волшебнице, отгораживая Ле-Роя от Харлы.

Женщина кивнула.

— Магистр Льюил откройте дверь.

Мычание усилилось, но дверь не открывалась. Прошло пару минут, но ничего не происходило.

— Раз он не открывает сам, будем вышибать! — твердо сказал Ле-Рой.

Харле очень не хотелось, чтобы молодые