Синдикатер - РуНикс

уже набухшие соски, потянув их. Амара вскрикнула от сильного ощущения, забыв о своей ярости, на грани, капля молока вытекла, так как она все еще кормила грудью, когда он снова остановился.

Теперь она уже злилась.

Но прежде чем она успела сказать хоть слово, Данте поднял ее правую ногу за колено, высоко, положил ее на кушетку и раздвинул другую. Он потянул ее бедра от себя и к себе, заставив ее наклонить корпус вперед, чтобы двигаться в ритме. Он держал ее ногу, перекинув ее через одно сильное предплечье, а другим удерживал ее бедра, удерживая ее на месте.

«Сегодня вечером», — проговорил он ей, его член пульсировал внутри нее, — «я буду трахать тебя целую неделю. Я заставлю тебя кончить столько раз, что ты забудешь, каково это — не иметь меня внутри себя».

Ее мышцы сжались вокруг него при этих словах, ее тело снова нагрелось, и она обхватила его за шею, притянув его ближе. «Возьми меня, как хочешь. Я вся твоя».

С хриплым звуком из груди он приподнял ее за бедра и полностью вытащил.

«Данте», — умоляла она, нуждаясь в нем, иначе она взорвется.

«Блядь, Амара», — выдавил он, прежде чем она почувствовала, как он снова скользнул в нее, медленно, дюйм за дюймом.

Она попыталась оттолкнуть его, заставить его двигаться быстрее, но он держал ее неподвижно, двигаясь мучительно медленно. Ее мышцы дрожали и приветствовали его внутри, обхватывая его как перчатка, пытаясь заставить его двигаться быстрее. Но он оставался неподвижным, и он пульсировал.

«Двигайся, Данте», — пробормотала Амара, чувствуя, как ее бедра напрягаются от необходимости двигаться. Но он остался неподвижен, только переместил ее колено через свой локоть и положил палец на ее клитор. Он надавил на крошечную мышцу, потирая ее, пока был полностью внутри нее, и Амара вскрикнула, чувствуя себя такой полной и такой чувствительной, настолько на грани, что еще один щелчок его большого пальца, и она потеряла его. Ее голова откинулась назад на него, ее руки скользнули для опоры, а спина выгнулась, звезды взорвались за ее закрытыми глазами в таком мощном оргазме, что все ее тело сотряслось, ее внутренние стенки трепетали вокруг него, когда его рот сжал ее грудь.

И посреди оргазма он вытащил и вонзил, жестко, заставив ее громко кричать, ее оргазм не мог закончиться, его рука терла ее клитор, когда он грубо вонзал в нее свои бедра, молотя их снова и снова, угол сзади заставлял его войти намного, намного глубже внутрь. Ее грудь вздымалась, когда крики и всхлипы покидали ее вместе с его именем, стонами и хриплыми вздохами, смешивающимися вместе, ее пальцы пытались схватиться за диван, но не могли. Она переместила одну руку вниз к его, где он держал ее бедра и впивался в его плоть, чувствуя, как теплые мышцы сокращаются под ее прикосновением, когда он увеличивал свой темп, движение его бедер полностью открывало ее, так быстро и так быстро, что он входил и выходил, прежде чем она успевала вздохнуть, ее тело никогда не покидало этого почти оргазмического состояния.

А затем он сильно укусил ее за грудь, одновременно глубоко вонзившись в нее, его грубый голос пробормотал хрипло: «Блядь, ты моя. Вся моя. Моя королева, моя грязная девчонка, только моя», прямо над его меткой, и Амара тяжело дышала, ее ноги полностью подкосились.

Данте тут же вытащил ее и повернул, подхватив на руки и приняв ее вес на себя, заставив ее сесть на него верхом, когда он снова вошел в нее.

«Оседлай меня, моя королева. Покажи мне, каково это — сидеть на этом гребаном троне».

Это возбудило ее еще больше. Она потянула его за волосы, приподняла его лицо для небрежного поцелуя и начала извилисто двигать бедрами навстречу ему, как ему и нравилось, ее тело полностью расслабилось в его объятиях, и он мог делать с ним все, что захочет, следуя его примеру и вместе достигая новой вершины.

Его руки обхватили ее грудь, дразня ее соски, не обращая внимания на молоко, которое стекало по ним. Их рты сплелись, а языки переплелись, и она почувствовала, как он дернулся внутри нее за секунду до того, как он излился резкими движениями, удерживая ее в воздухе, его семя было теплым и вызывало ее собственный финальный оргазм, заставляя ее стонать против его рта и крепко сжимать его, полностью втягивая его в себя. Он замер, позволяя своему оргазму вытечь, его руки полностью обхватили ее, и откинул голову назад, прижавшись лбами друг к другу.

Они открыли глаза и быстро взглянули друг на друга, а затем одновременно нежно улыбнулись друг другу.

«Это было горячо», — сказала она ему, прижавшись к нему.

«Да», — согласился он, тяжело дыша, все еще находясь внутри нее.

«С первым днем рождения детей, которых мы создали», — сказал он после долгой секунды, пытаясь прийти в себя.

Она снова поцеловала его в губы. «Ты уже знаешь, что ты лучший папа в мире?»

"Ага?"

«Ммммм».

Он серьезно посмотрел на нее. «Хочешь еще?»

«Секс? Всегда».

Он усмехнулся, потирая большим пальцем ее мокрый сосок. «Я имел в виду младенцев».

Ее сердце остановилось от его вопроса. Она отстранилась и посмотрела ему в глаза, увидев искренность на его лице. «Я не знаю. Я не уверена, но если это произойдет…» — пожала она плечами. «Я бы не возражала».

Данте завопил, снова прижимая ее к себе. «Тогда мне лучше заняться репетициями».

А затем он уложил ее на диван, заставив ее смеяться благодаря многолетней практике и доказав, что физическое соприкосновение никогда не станет для них проблемой.

Глава 25

Зефир, город Тенебра

Ее муж был возбужден.

Он был им с того самого момента, как она пришла в лагерь. С того момента, как она взяла Темпест на руки и поцеловала ее. С того момента, как он увидел новые розовые пряди в ее волосах со старыми синими.

Он был возбужден, когда она взяла его за руку и увела от уменьшающейся группы, вниз по склону к маленькой поляне, которую она нашла в один из своих предыдущих визитов, зная, что место будет пустым, особенно с тех пор, как гости ушли, а большинство людей устали и легли спать. Он последовал за ней, конечно, он последовал, и он был твердым, думая, что она уводит его для небольшого действия "бам-бам". Так и было, но она уводила его особенно потому, что ей нужно было сказать