Полуденные врата - Майкл Роэн

Я посмотрел вперед, назад, желая заметить хоть какие-то признаки движения. Но если сейчас здесь и было нечто живое, то оно очень умело затаилось.

– Может, и есть следы, но при таком дожде трудно сказать с уверенностью. Мы ведь могли подойти и с другой стороны, правда?

– Нет. Вы же сказали, что видели перед собой сплошные джунгли. А с другой стороны – холмы. Так ведь? Значит, это где-то здесь.

– Верно. Мы бегом спускались по какой-то узкой лестнице, убегали от слона… Потом шла широкая терраса, шире, чем верхняя, потом мы бежали по большой лестнице, действительно широкой.

– Угу. А над ней арка с какой-то рожей наверху?

– Я не заметил. Но в таком тумане…

– Ну да, похоже, здесь должны быть главные ворота. Лучше нам не бродить вслепую, раз вы говорите, что они такие сильные.

– Но тогда был полдень, – неуверенно проговорила Джеки. – И было сухо.

– Сейчас тоже скоро полдень, – сказал Те Киоре. – И пока мы шли сюда, дождь вроде стал поменьше. Минут через пятнадцать, наверное, совсем прекратится. Затаимся тут ненадолго и понаблюдаем.

Прижавшись друг к другу, мы разглядывали величественное сооружение, стараясь представить себе, в какой его части мы тогда оказались. Но каждый всплеск тумана открывал нам в лабиринте ещё одну террасу, ещё один пролет лестницы, всё это было симметрично, все похоже одно на другое, только кое-где пятно зелени говорило о зарослях, покрывших разрушенную террасу, а сквозь растрескавшуюся резьбу иногда выглядывал куст или высовывалась ветка плюща. Все стены были покрыты серыми пятнами лишайника, слабо светившимися в моросящем дожде. Однако то тут, то там среди резных украшений я замечал более яркие пятна – желтые, малиновые или сильно выцветшие фиолетовые. Значит, когда-то стены были покрашены. Эта мысль заставила меня вспомнить о красках на контейнере. Хорошо ли они держатся? Не потеряли ли силу магические знаки, которые оставил на контейнере Шимп?

– Интересно… – смущенно проговорила Джеки. – Я даже не могу соотнести всё это с какой-нибудь книгой или картиной. Борободур восстановили много лет назад. А это?

– А это – его дух, помнишь? Это не знающая времени сущность, его тень. Ну, как Сурабая [100], мы ещё в неё заглянули. Она ведь не принадлежит современности…

Деревянные пристани, пыльные немощеные улицы, глухие стены из высохших глиняных кирпичей и ни одного белого лица, кроме наших, только высокомерные голландцы, как тот, с важным видом восседавший с женой в европейском экипаже, взмахами рук они прокладывали себе путь сквозь шумную толпу на рынке и воротили носы от оживленных женщин в ярких саронгах, с ничем не прикрытой грудью. В зданиях – от каменных башен до деревянных хижин – не было ничего европейского. А при этом у нанятой нами большой повозки, запряженной быками, оказались стальные оси, грубо выточенные, но вполне пригодные подшипники, а упряжь, хоть и украшенная плетением, напоминавшим куклы Вайанга [101], явно было заимствована у европейцев. Здесь смешались прежняя и более поздняя Ява, и если бы я знал, за какой угол завернуть, я, наверное, увидел бы очертания Явы будущей.

– Да, странно, – кивнула Джеки. – Я думала… Борободур мог бы быть ещё живым, посещаемым. Но, выходит, от него отказались, как только закончилось строительство. Значит, то, что он так зарос, это и есть его истинная суть. Даже не то что заросло, а ещё хуже… Похоже… – Она не договорила.

– Да?

Джеки взглянула на меня своими спокойными глазами.

– Только не смейся. Похоже, в нём обитают духи.

– Я и не думаю смеяться, поверь мне. А кстати, когда Борободур был построен? И кем?

– Когда? О, в девятом веке. Его построили принцы Салиендра [102], буддисты, принесшие сюда новую религию, когда здесь уже царил индуизм, смешавшийся с местными верованиями. Примерно в это время земляки моего отца как раз плыли из Швеции, чтобы разграбить британский берег и похитить женщин. – Она вдруг усмехнулась. – Может, и твоих предков в Линдисфарне тоже поприжали…

– Разве что предков матери. А предки отца, должно быть, жили тогда вдоль цивилизованного берега Рейна. Возможно, они продавали негодные сапоги и доспехи шарлеманской армии. Они пришли из Германии с Георгом Первым, а может быть, и раньше.

– Вот как! А я и не знала. Но в шарлеманские времена они не строили ничего подобного этому, правда? Большие соборы появились позже. Но и они не были такими огромными.

Я улыбнулся про себя. Нет, Джеки совсем не изменилась, она не упускала возможности восславить Восток, словно хотела оправдать текущую в её жилах восточную кровь.

– Да, наши соборы не такие громадные. Но и без призраков зато! И потом, они служат нам до сих пор, разве не так? А почему эти принцы, построившие Борободур, оставили всё это гнить? Ведь возвести этот храм, наверное, стоило им целого состояния?

– Никто не знает. Просто они воздвигли его, и всё.

На нас опустилась завеса молчания. Было слышно только, как шумит дождь и стучат капли. Горгульи, ещё более безобразные, чем их западные собратья, по капле источали воду, она падала на камни, и без того уже растрескавшиеся и разрушающиеся, ведь горгульи трудились уже много-много лет.

Туман, словно прозрачными усиками, коснулся моей щеки. Значило ли это, что ветер переменился? Дождь, во всяком случае, стал утихать. Вдруг подлесок зашумел и закачался. Размахивая тощими руками, из него появился Батанг Сен, своей энергией и длинными худыми ногами он напоминал быстрого паука. По дороге сюда я беспокоился, как этот старый, слабый человек выдержит такой тяжелый переход. А сейчас усы у Батанга Сена молодцевато топорщились, маленькие черные глаза весело блестели, и выглядел он в десять раз бодрее, чем я.

– Ветер меняется! – прошипел он. – Шимп говорит, приближается что-то странное! Так что будь осторожен, старина!

Я согласно кивнул.

На случай каких-нибудь неприятных неожиданностей Шимп замыкал нашу процессию. У нас у всех было оружие, а он захватил с собой только свой необыкновенный посох. Насчёт ветра он оказался прав. Сейчас туман, напоминая соблазнительницу-танцовщицу, покачивался, кружился, обнажая верхнюю часть башни, круглые террасы, находившиеся в середине Борободура, и высокую ступу, являющую собой его сердце. Внезапно стала видна похожая на иглу верхушка шпиля, находящаяся метрах в сорока от земли, а за ней всего на мгновение показался клочок сияющего неба. Однако тут же более тяжелый туман внизу лениво заклубился и закрыл собой все, но при этом он на секунду обнажил нижние террасы. И тут я увидел то самое место, по которому мы с Джеки бежали, прыгая через лужи, по скользким каменным плитам, потом по ступенькам под покосившейся аркой, так что казалось, будто звериная морда с раскрытой пастью наверху просто висит в воздухе, подобно улыбке Чеширского Кота. [103]