Наездник - Радик Соколов

— Ирке звони. Она у вас в семье самая умная. Специалист по бабьему вопросу. В момент все женские дела решит. Пусть присоветует, а я пока пойду стопочку приму, да за свежей газеткой схожу. Что-то холодно. Как одеваться. Ну не поймешь эту погоду. То жарко, то холодно. Часика через четыре вернусь, пожалуй.

— Иди, — махнула рукой Юля, а про себя подумала, — Толку от тебя. Даже не изменил ни разу, при его то должности. Ну до чего дурак. Придется и вправду сестренку привлекать.

На счастье, сестра, которая родилась уже очень хваткой и деятельной, сейчас должна была подойти. В отличие от Юли, она сама, так и не выйдя замуж в свои неполные тридцать, прекрасно устроилась в жизни и даже кое в чем помогала старшей. Вот и сейчас сестричка занималась загрузкой продуктами очередного санитарного поезда, отправлявшегося на запад. Сегодня занята она была только первую половину дня, а вечером, собиралась заскочить и поздравить выпускницу.

— Располагайся, Ира, — через полчаса сказала Юлия Емельяновна, тоном, который безуспешно пыталась сделать безмятежным. — Устраивайся поудобнее. — Закончила она уже замогильным голосом.

— Как дела? — Приподняв вопросительно бровь, поинтересовалась Ирина. — Вижу же, что проблемы у тебя. Давай делись, сестренка.

В комнате повисло напряженное молчание.

— Черт возьми. Ну что ты молчишь. Неужели все настолько плохо, что ты язык проглотила. — Вышла из себя Ирина, не любившая экивоков и предпочитавшая все говорить прямо.

— Еще пока ничего не случилось. — Театрально закатила глаза Юля.

— Дура, чего время тянешь. Я ведь тебя как никто знаю. Не строй из себя таинственную незнакомку, «Ах, я не знаю, как Вам открыться.» Правильно тебя в актрисы не взяли. С этакими закидонами только в ДК пищевиков роли третьего плана играть.

— Юля стоически промолчала, она знала, что прежде чем выслушать просьбу о помощи Ирка вдоволь покуражиться.

— Ну что, кто из вас обгадился, или вы что-нибудь новенькое придумали. Опять деньги нужны? Никогда не было и опять случилось? Твои грехи замазывать будем. Родственнички трах тибидох.

— Заткнись и послушай, — не выдержала Юля — тут дело семейное, так что и тебе может поплохеть. Может так статься, что все под петлей окажемся. Уверена, что уже вечером на нас сигнал поступить может.

— Понятно, дело серьезное, а теперь просто спокойно скажи, что случалось? — Ирина уселась в кресло и приготовилась внимательно слушать.

— Любашу пригласили на прием в иностранное посольство. Вот пригласительный. — Юля с ненавистью швырнула яркий билет на стол.

— Как он ей достался, неужели второй фронт лично вручил? — Ирина мгновенно осознала всю грандиозность возможных последствий для себя лично. Член семьи врагов народа! Всему конец. Сердце предательски затрепыхалось.

— Да нет, слава богу, просто подруга только что пригласила, а ей его заграничный кавалер передал, мол приходи с подругами, ничего не опасайся. — Юля рухнула в кресло и закрыла руками лицо.

— Значит все пока не так страшно. Ты точно уверена, что она лично ни с кем подозрительным не общалась. Если она просто приблизится к посольству или будет дальше общаться с этой подругой, то пиши пропало. Все можем оказаться без права переписки. — Ира уже мысленно перебирала варианты и не реагировала на «провинциальный театр» сестры. — Надо срочно что-то предпринять. Как бы не опоздать.

— Не успокаивай себя, уже прямо сейчас эту вечеринку можно истолковать как общение с пособниками врага или идеологическую диверсию. Да и эта дурочка может пообещать одно, а потом возьмет и попрется. — Юля специально сгущала краски, надеясь на более деятельную помощь, чем совет запереть дверь и никого не выпускать.

Сестры замолчали, обдумывая ситуацию. Дело обстояло чрезвычайно серьезно. Родина крайне не одобряла не санкционированного общения с иностранцами и если сейчас она сжав зубы смолчит, то уж точно не забудет и рано или поздно припомнит со всей пролетарской беспощадностью. Все это было так, только чувствовать себя бесправным ничтожеством это одно, а признаться в открытую — унизительно.

— Вечно за вас отдувайся — наконец произнесла Ира. — Пришедшая в голову идея показалась поистине гениальной. Не понятно, как она не додумалась до этого сразу.

— Ну, не томи! — воскликнула Юля, понявшая, что сестра нашла выход.

— Она ведь ходила у тебя на курсы подготовки медичек, да и в первый мед хочет поступать. Надо надавить на сострадание. Есть возможность устроить ее сестрой в санитарный поезд, который послезавтра уходит на Дальний Восток. Риска никакого, одни плюсы.

— Отлично, только еще Гену придется уговаривать. — Легко усмехнулась Юля.

— Так он что, не в курсе? — Удивилась собеседница.

— Да как-то не сказалось.

— Ира молча вышла. Она поражалась сестре так за много лет и не раскусившей истинного облика своего необычайно ловкого и пройдошистого супруга.

Глава 2

На погрузку приехали заранее. За крохотный пузырек разведенного спирта, старенький почтальон подрядился довезти до места сбора. Мысленно прощаясь с городом, приютившим, полюбившим и спасшим от смерти, Шатов, опираясь на палочку, тянул за собой тяжелый чемодан и периодически, поправлял висящий за спиной мешок. Вокзал выглядел весьма странно. Пассажиров было поразительно мало и только бегающие глаза железнодорожников, говорили о том, что им что-то известно. Подойти и как бы невзначай спросить, было и вовсе глупо. Оставалось молча наблюдать, ожидая подачи. Рядом с Шатовым происходило постоянное броуновское движение. То присел невзрачный мужичок с сонным выражением на бледном невыспавшемся лице. То остановился носильщик, поправляя огромную гору мешков, едва поместившуюся на тележку. То притулилась бабка держащая на коленях небольшой узелок, раздувший как мяч свои тряпичные бока. Посидев минуту, она вскочила и с удивительной для ее возраста прытью бросилась к кассам, куда мгновенно выстроилась очередь. Вокруг очереди как акулы сновали люди с помятыми физиономиями имеющие одинаково крысиное выражение на лице.

Раздался пронзительный гудок. Судя по звуку, состав вот-вот должен был подойти. Чуть проржавевшие во время долгой стоянки колеса издали последний, особо страшный визг. Лязганье сцепок прекратилось. Механизм остановился. За минуту до того пустой перрон молниеносно заполнился. Откуда только люди взялись. Погрузка раненых началась раньше времени. Это было очень странно. Покинув свое место, Паша двинулся вдоль окон зала. Вскоре нашлось удобное место для наблюдения за процессом заполнения вагонов. До официального начала регистрации остался час.