Принц-сокол - Франческа Гиббонс

Взгляд Миро метнулся в его сторону, однако он не произнёс ни слова.

– Ты был… птицей? – спросила Имоджен.

Миро посмотрел на неё своими широко расставленными глазами.

– Горным соколом, если быть точным.

– Ух ты! – воскликнула Мари. – Но как ты смог измениться обратно? Ведь у тебя даже нет книги о перевёртышах!

Миро поёжился под своим плащом.

– Не знаю. Всё произошло так быстро…

Золотистая зайчиха возбуждённо подпрыгивала возле детей, тёрлась о ногу Миро. Мари наклонилась и взяла её за подмышки, длинные задние заячьи лапы повисли до земли.

– Это наша мама, – сказала она. – Она рада с тобой познакомиться.

Зайчиха впилась глазами в Миро. Потом завертелась в руках Мари, высвободила одну переднюю лапу и протянула её мальчику.

Миро взял её лапу и поцеловал. Имоджен подавила смешок. Она прекрасно понимала, что мама хотела всего лишь пожать Миро руку, но уж как вышло, так вышло. В этом мире всё было по-другому.

– Для меня большая честь познакомиться с вами, – сказал Миро. Он посмотрел на Имоджен и Мари: – Почему вы не рассказывали мне, что ваша мать – зайчиха?

– Потому что она вообще-то не такая, – ответила Имоджен.

– Значит, Маг Богош и её обманул?

– Нет, – процедила Имоджен. – Хотя это из-за него мы пришли сюда. Он сказал, что хочет от тебя избавиться. Мы прибежали тебя предупредить, но, похоже, опоздали… Богош, наверное, думает, что ты теперь навсегда останешься птицей.

Вперёд вышла Конья-женщина.

– Мур-рослав, – сказала она. – Это я.

Миро вытаращил глаза.

– Конья? Но как ты спаслась от Богоша?

Конья грациозно пожала плечами.

– Сбежала. И забрала с собой вот эту маленькую мурррцессу.

Она вытянула вперёд руку с длинными ногтями, и все увидели маленькую ядовито-зелёную лягушку, сидящую на её ладони.

Казимира квакнула, и на какую-то долю секунды Имоджен испугалась, что Конья сейчас её съест. Но Конья лишь откинула за спину волосы, позволив Казимире вспрыгнуть на её плечо.

– Хорррошая Квазимира, – промурлыкала она.

– Богош за это ответит, – процедил Миро.

С этими словами он захромал к краю парка, туда, где возвышалось здание со стеклянной купольной крышей. Толпа молча расступалась перед ним.

– Я должен побеседовать с Магом Богошем в Гостевом дворце! – крикнул Миро, обернувшись через плечо. – Думаю, он и раньше превращал людей в животных. Я подозреваю, что он сделал это с моей семьёй.

Глава 78

Миро шагал к Гостевому дворцу, Имоджен и Мари шли за ним. Мама скакала рядом с девочками. Конья замыкала шествие, лягушка-Казимира балансировала на её плече.

Имоджен думала, что им велят ждать снаружи, но стражники, очевидно, узнали Миро.

– Они со мной, – бросил он, и стражи послушно расступились.

Разношёрстная компания детей и животных затопала по сводчатому коридору. В конце галереи Миро остановился и распахнул дверь в круглый зал. Помещение чем-то напомнило Имоджен консерваторию – тёплое, светлое, с множеством комнатных растений с толстыми листьями.

Судя по всему, внутри тоже шумел праздник. Гости, как и все горожане, были наряжены животными. Однако они сняли самые неудобные части своих костюмов – когтистые лапы и колючие меховые плащи. Теперь они походили больше на людей, чем на зверей.

Только один человек был без наряда. Имоджен мгновенно узнала его по длинным туфлям с закрученными носами. Это был тот самый человек, который приходил в библиотеку – Маг Богош собственной персоной. Он развалился на скамье посреди комнаты, среди бесчисленных подушек и подушечек. Остальные гости толпились вокруг, передавали друг другу сыр, разливали вино.

– А я говорю, – кричал Богош, – что он похож на ламу!

Все так и покатились со смеху.

– Богош! – крикнул Миро, и вокруг всё стихло.

Великий маг поднял голову. Его рот открылся… и закрылся.

Наступила мёртвая тишина. Кто-то громко отхлебнул вино. Потом женщина, наряженная овцой, вскочила со своего места.

– Мирослав! – воскликнула она. – Ты… это ты!

Миро шагнул к магу.

– Что ты сделал с моей семьёй? – громко спросил он.

Богош съёжился на своей скамье, как будто хотел утонуть в подушках.

– Но я всего лишь покорный слуга трона…

Женщина в костюме овцы ткнула пальцем в маму:

– Зайцам вход во дворец воспрещён!

Но Миро и не думал отступать.

– Ты превратил моих бабушек в животных, да?

– Что за вздор! – воскликнул Богош. – Какая нелепая выдумка! Ты прекрасно знаешь, что маг из меня никудышный.

– Лжёшь, – рявкнул Миро. – Ты вполне неплохой маг – в тех случаях, когда тебе это нужно.

Конья-женщина нервно расхаживала взад-вперёд за спиной Миро. Будь у неё хвост, он бы сейчас непременно раскачивался из стороны в сторону.

Мари подняла маму с пола и обеими руками прижала к своей груди.

– Это наша мама, – сказала она Магу Богошу. – Вам известно заклинание, которое снова сделает её человеком?

– Уберите эту тварь! – закричал один из гостей, рот которого был набит вонючим сыром. – Они разносят инфекцию!

– И эту лягушечку тоже, – сказала Конья, показав на ядовито-зелёное земноводное, сидевшее на её плече. – Преврати её обратно в муррцессу.

– Вы можете это сделать? – спросила Имоджен, не сводя глаз с Богоша.

– Разумеется, нет! – отрезал он. – Я не перевёртыш. Я всего лишь скромный волшебник, который всецело посвятил себя благу этого города. Не правда ли, распорядительница Лида?

Женщина-овца чопорно кивнула.

Имоджен угрюмо уставилась на них обоих. Она знала, что они лгут. Богош превратил Миро в сокола. Он хотел уничтожить книгу о перевёртышах. Нет, не было в нём ничего ни простого, ни скромного.

Мари опустила маму на землю, и зайчиха принялась чесать себя задней лапой за ухом.

– Вам следует обратить свои просьбы к Мирославу, – продолжал Богош. – Я понятия не имею, каким образом он превратился в мальчика! – Он указал на Конью: – И вообще, я не понимаю, что вас не устраивает. Ваша, с позволения сказать, снеголика в таком виде гораздо менее опасна, чем раньше.

Конья бросилась к магу.

Богош молниеносно вскочил на ноги и выставил перед собой скамейку, чтобы защититься от разъярённой женщины.

– Опасна? – заорала Конья. – Я тебе сейчас покажу, как я опасна! Да я задеру тебя насмерть! Я сожру твоё лицо!

Имоджен едва успела поймать Казимиру, которая свалилась с плеча Коньи. На полу было слишком много больших ног. Если и есть на свете что-то хуже превращения в лягушку, так это только превращение в раздавленную лягушку.

– Я из него паштет сделаю! – надрывалась Конья. – Давай, старикашка, хочешь поиграть?

Понадобилось несколько человек, чтобы удержать её.

– Животное навсегда останется животным, – сказала Лида.

– Останется животным?! – воскликнул Миро. – Так вот что, по вашему расчёту, должно было произойти со мной! Вы думали, что я