Религия Библии. Христианство - Андрей Борисович Зубов

состояния. Мы помним, что Бог пытался преодолеть последствия падшести Адама, изме­нить ситуацию через Ноя, через Авраама, через Давида, через вразумление разорением Иерусалима, сожжени­ем Храма и Вавилонским пленом. Но грех всегда побе­ждал. Сатана раз за разом одерживал над Богом побе­ду. Это звучит очень странно, потому что мы считаем Бога всесильным, а сатану — ничтожным. И это, в прин­ципе, верно. Но одновременно мы видим, что «сатана правит бал» на протяжении всей истории человечества. Почитайте так называемого Второ-Исаию, то есть того че­ловека из школы пророка Исаии, который пишет о том, что евреи вернутся из плена в Святую землю. Там же ве­ликие упования, там рассказывается, какое будет сча­стье, как будет хорошо, как будет радостно на вновь об­ретенном Сионе! Эти пророчества есть в Ветхом Завете, они сохранены каноном. Но мы, зная историю Израиля эпохи Второго Храма, понимаем, что эти пророчества то­гда не исполнились, что послепленная история Израиля была трагической и часто не лучшей, чем в эпоху Первого Храма, — с такими же злодеяниями, насилием, коллабо­рационизмом и всем, чем угодно. Но эти неудачи сви­детельствуют не о слабости Бога, а о величайшем дове­рии Бога человеку. Не Бог, а именно человек, то есть тот, кто когда-то соблазнился посулами лукавого врага, дол­жен победить сатану и все воинство его — с упованием, конечно, на помощь Божию, но сам, своей человеческой волей. Но всякий раз человек соблазнялся сатаной, под­падал греху и не достигал победы

И вот Богом предпринимается новая попытка, со­вершенно неслыханная, — заново создать человека, но не так, как было во времена Ноя, когда был уничтожен грешный род человеческий, и не так, как потом пред­лагал Моисею Бог. Помните, когда народ сошел с ума, прыгал вокруг золотого тельца, Господь сказал Моисею: «Я обращу Свой гнев на них и погублю их. Потом Я про­изведу великий народ от тебя» [Исх. 32: 9]. Моисей умо­лил Бога этого не делать. Но ничего хорошего из этого все равно не получилось: как прыгали, так и продолжали прыгать, по большому-то счету. Моисей и сам имел в се­бе то же греховное семя Адама. И потом именно за его грех малодушия Бог не допустил Моисею войти в Землю Обетованную. Так что вряд ли народ, произведенный от него, оказался бы лучше народа, произошедшего от Ноя или Авраама.

Теперь же Бог делает попытку создать человека без трансляции греха, без семени порока. И в Моисее, и в Аврааме, и в Давиде это семя было. А здесь — создать без семени порока нового человека, но не уничтожая прежнее человечество, а — внутри его. Вот новая задача.

Для этого выбирается юная девица Мария как пред­ставитель всего человечества, которое существовало от Адама. Выбирается одна девица. А мужа нет — не бу­дет семени, которое перенесет порок. Будет Дух Святой, который «найдет» на Марию, и будет зачатие «от Духа Святаго и Марии Девы (как о том говорится в Символе веры. — A3.)». Разве это не напоминает историю сотво­рения человека? Это же абсолютный аналог, кроме одно­го, но важнейшего момента, прописанного евангелиста­ми. Как и в творении Адама, Бог взял «персть земную» (то есть материю) и вдунул в нее дыхание жизни, то есть Свой Дух, Дух Божий. «И стал человек душою живою», — говорит книга Бытия [Быт. 2:7]. Здесь же этой материей является Дева Мария, а Дух Божий есть тот же Дух, только он не «вдунут», а «найдет» (eneXevaerai), но это уже осо­бенности языка и перевода (на самом деле здесь не та­кое уж принципиальное отличие греческих слов).

Но есть одно великое отличие: чтобы старое челове­чество не было отсечено, чтобы Дева Мария не была без­гласным орудием, наподобие персти-земли (ведь земля не давала согласия Богу, что из нее сделают человека, она была взята — и все), с человеком, пусть даже обычным, грешным человеком, транслирующим грех, так поступить нельзя. Мы знаем, что Бог никогда не насилует челове­ческой воли. Никогда. Он может создать те или иные об­стоятельства, но человеческая воля неприступна для воли Божией — так Он Сам нас создал, что человеческая воля подчинена только самому человеку. За это человек и су­дится. И чтобы прежнее человечество вошло в это новое творение, в создание нового Адама, Мария должна была дать Свое свободное согласие. Этим и отличается творение второго Адама от творения первого Адама. Человечество в лице Девы Марии дает на это творение свое согласие.

А могла ведь и не дать! Дева Мария могла просто испу­гаться! Характерно, что сразу же после приветствия ангел говорит Ей: «Не бойся, Мария!» [Лк. 1: 30]. Это мы сейчас, зная всю двухтысячелетнюю историю христианства, зная то почитание Девы Марии, которое есть во Вселенской Церкви, можем подумать: что ж Ей было отказываться? Но все было совсем не так, все выглядело совсем по-ино­му в этой маленькой горнице в Назарете.

Как вся эта история могла быть воспринята в еврей­ском обществе того времени? Молодая девушка, обручен­ная пожилому вдовцу, становится беременной, а Иосиф, ее жених, прекрасно знает, что он с ней не имел никаких отношений. Для любого нормального человека это озна­чает одно: что девушка, как мы бы сейчас сказали, гульну­ла. Иосиф, вероятно, так сначала и подумал. В Евангелии по Матфею на это прямо указывается: «Иосиф же, муж Ее, будучи праведен и не желая огласить Ее, хотел тайно отпу­стить Ее» [Мф. 1:19]. «Не желая огласить», то есть публич­но объявить Ее преступницей закона — прелюбодейкой. А прелюбодеяние в Иудее означало одно — побитие кам­нями, мучительную смертную казнь. Иосиф же, будучи че­ловеком добрым, решил Ее просто отпустить от себя: «Ну, иди, как-то сама устраивайся. Можешь идти к язычникам, там родишь, как-нибудь проживешь». Иосиф показал себя милостивым христианином до Христа, но тогда, в разго­воре с ангелом, Мария не могла рассчитывать на доброту Иосифа. Она, должно быть, ясно понимала, что все могло закончиться очень быстрой и страшной для Нее развязкой.

И даже изгнание невесты добрым Иосифом предвеща­ло Марии очень горькую долю на враждебной чужбине — долю нищей, бесправной молодой женщины с младенцем на руках. Понадобилось новое явление ангела, который сказал Иосифу: «Иосиф, сын Давидов! не бойся принять

Марию, жену твою, ибо родившееся в Ней есть от Духа Святого» [Мф. 1:20], чтобы благочестивый муж согласил­ся сохранить прежние отношения со своей обручницей.

Но вернемся к диалогу Архангела Гавриила и Марии. Архангел говорит: «И рождаемый Святой наречет­ся Сыном Божиим». Здесь каждое слово значимо. «Рождаемый Святой» — то есть Тот, в Ком нет порока, нет греха.