Земля мечты. Последний сребреник - Джеймс Блэйлок

ним, будто удивленный тем, что они летят на него. В воздухе, в темноте клоун увидел блеющую овцу и, ухмыляясь и насвистывая под звук ветра, задувающего под дверь, приготовился перерезать ей горло садовым ножом. Все это время он ухмылялся и насвистывал, воспроизводя звук ветра, задувающего снизу под дверь. Джек отвернулся.

Снова раздался резкий гудок поезда, шипение выходящего пара. Скизикс вернул ему пузырек, и Джек повернулся, собираясь отдать его Хелен, одновременно думая, что ей может не хватить духа выпить его содержимое. Но Хелен исчезла. Он сидел в вагонетке вдвоем со Скизиксом. Они оказались вдруг в поезде – необъяснимым образом и мгновенно, – который пыхтя заезжал под арочный свод громадного каменного вокзала.

Джек закрыл глаза, потом снова открыл. Он провел рукой рядом с собой, но Хелен не было, это наверняка был один из волшебных трюков луна-парка. Рядом с ним не было ничего, кроме дерева, кожи и латуни пассажирского вагона.

– Мне все это кажется? – спросил Скизикс.

– Нет. Хелен исчезла. У нее не было возможности выпить эликсир.

Скизикс молча ждал. Джек смотрел в окно, думая о Хелен в этом бесконечном аттракционе. Это он был виноват, что не поторопился с эликсиром? Но как он может исправить ситуацию сейчас?

Пасть вокзала медленно приближалась к ним, впрочем, похоже было, что их поезд проедет это место без остановки. В окно он видел звезды на темном небе, хотя ему казалось, будто это небо не столь глубоко, как обычно, он словно смотрел в хитроумно расписанный потолок огромной ротонды. Снаружи стоял туман или пар. Ничто не двигалось и ничто не нарушало сумеречную монотонность ландшафта, если только это был ландшафт. Джек предполагал увидеть, скажем, судя по размерам вокзала, город вдоль путей. Но он не увидел ничего – ни одинокого огонька, ни даже тени. По такой местности и прогуливаться не хотелось, здесь даже не было горизонта, просто темнота, которая постепенно бледнела, встречаясь с сумеречным небом.

Он чувствовал себя идиотом. Что, черт побери, он рассчитывал получить, начиная эти игры с эликсиром? Он предполагал, что это такая штука, похожая на судьбу, на неизбежность, только он в такие вещи не верил. Это его отец соблазнял. И миссис Лэнгли с ее книгой, и доктор Дженсен с ботинком-парусником, и Макуилт с его подзорной трубой, сделанной из очков гиганта.

Двумя часами ранее у него возникло ощущение, что он до конца во всем разобрался. Все жители деревни подпрыгивали от возбуждения при мысли о том, что могут отправиться на другую сторону, но на самом деле никто из них туда не попадал и не попадет. Отчасти казалось, что на самом деле они вовсе и не хотят на другую сторону, что им просто нравится сама эта мысль, что они похожи на ребенка, который может подобраться к самому краю пропасти, но последнего шага так никогда и не сделает, не полетит вниз. У Джека был эликсир, у него была книга миссис Лэнгли, у него был отец, который не раз бывал на той стороне и возвращался, Джек знал, откуда берутся одеяния для великанов, он знал, кто такой Алджернон Харбин, он знал о складе в Сан-Франциско. У него был портфель, набитый информацией, которой вполне хватало, подумал он, для короткого визита в «землю мечты» миссис Лэнгли. Но теперь, когда он там оказался, у него не было ни малейшего представления о том, что здесь делать, и его недоумение и страх перед туманной ночью за окнами вагона по своей силе уступали только желанию вернуться домой, зажечь свечу и читать книгу на чердаке, зная, что Хелен ничто не угрожает.

Скизикс ущипнул его за плечо и улыбнулся. Его улыбка, казалось, говорила: «Мы-таки сделали это». Джек слабо улыбнулся ему в ответ. Он снял крышку с пузырька с эликсиром, пролил последнюю зеленую каплю на свою брючину. Улыбка моментально сошла с лица Скизикса.

– Я, надеюсь, нам эта штука не понадобится, чтобы вернуться домой, – сказал он.

Джек в ответ пожал плечами, словно говоря: жребий брошен, и теперь они уже никак не могут повлиять на то, что с ними случится.

Скизикс снова улыбнулся.

– А какая разница? – спросил он. – Что мы теряем?

Джек тут же вспомнил с полдесятка вещей, которые может потерять. Еще вчера они вовсе не казались ему такими уж важными, но сейчас…

– Я могу составить для тебя целый список.

В вагоне были и другие люди, много людей. Джек никого не узнавал. Большинство из них внешне казались совершенно спокойными, некоторые волновались, некоторые были немного испуганы, словно они, как и Джек, вдруг захотели оказаться где-нибудь в другом месте. Один человек в трех сиденьях от него накручивал на палец свои волосы. Женщина, сидящая напротив, болтала, не закрывая рта, объясняла пожилому джентльмену, как получилось, что она оказалась на другой стороне, – это каким-то образом было связано с корзинкой угрёвых яиц и солонкой, наполненной пылью, которую принес солнцеворотный ветер, а она эту пыль выловила с помощью ситечка, сделанного из рыбных костей и волос покойников. Старик сидел, глядя перед собой, кивал время от времени. Когда она наконец замолчала, он кивнул на свою чадящую трубку и подмигнул женщине. Джек увидел, как женщина наклонила голову над чашей трубки и тут же отпрянула в ужасе. Она встала и пересела на другое место, с отвращением посмотрев на мужчину, который только пожал плечами, надвинул на глаза шляпу и уснул.

Впереди возвышался силуэт вокзала. До него, видимо, было немало миль, если они на такой скорости все еще не добрались до него. Но перспектива почему-то выглядела смазанной. Джеку снова показалось, что это не реальный вокзал, а нарисованная декорация, подвешенная над путями перед поездом, который мчится на параллельной скорости, как цинковый кролик перед борзой. И тут они приехали – внезапно и без предупреждения. В клубах пара они въехали в пещерообразную пасть сооружения и были мгновенно проглочены, словно оказались внутри, а арочная темнота въезда осталась в полумиле позади них.

Бесконечное число поездов двигалось перед ними в одну и в другую стороны, они то тормозили, то вдруг съезжали на боковые пути. В наполненной паром дали тускло светились фиолетовые лампы. Раздавались гудки. Из-под паровозов вырывались клубы пара и рассеивались в темноте наверху. Вдоль путей, между поездов шли в одну и другую стороны люди, другие двигались по лестницам, ведущим на верхний и нижний уровни, о назначении которых Джек мог только догадываться. Некоторые из них шли решительным шагом, спеша к месту назначения. Другие крутили головами в недоумении, подпрыгивали