Земля мечты. Последний сребреник - Джеймс Блэйлок

чего-то – чего-то странным образом привлекательного. Джек знал, что это такое. Он прощупал свой карман в испуге, что разбил пузырек, но пузырек лежал в кармане целехонький и закрытый. Он обвел взглядом комнату, но эликсира нигде не увидел. Вот зачем приходил доктор Браун.

Доктор Дженсен поднял револьвер, холодный и угрожающий. Он так и лежал на прежнем месте.

– Спасибо, – сказал он жене, слегка поморщившись, но отмахнулся от нее, когда она хотела было снять компресс. – Я в порядке, немного хриплю, может быть, но это пройдет. Но он бы меня прикончил.

– За что? – спросила миссис Дженсен. – Да бога ради, неужели ты не мог ему дать то, что он просил? Ничто не стоит жизни.

– Это была моя ошибка, – сказал доктор. – Зато кое-чему научился сегодня.

– Но все же он ушел с тем, что ему было нужно, верно? – сказал Джек. Он посмотрел на часы на стене – почти десять. День был на исходе, как и солнцеворот. До высшей точки оставалось всего несколько часов, приблизительно так писала об этом в своей книге миссис Лэнгли. Вечер снаружи был необычно темным, если не считать ленту сумерек и звезд над Мунвейлскими холмами. И даже во время их разговора Джек слышал стук градин по крыше. Ветер в проулке был тяжелым и влажным и пах как-то экзотически, словно насыщенный экстрактами из тысяч разных земель и бесчисленными воспоминаниями, и предвкушениями, и сожалениями, которые все вместе создавали атмосферное благоухание.

Доктор Дженсен несколько мгновений разглядывал Джека.

– Да, ушел. У меня не было возможности сохранить бутылочку. Он и меня хотел убить.

– Кто это – он? – спросила миссис Дженсен, удивленно посмотрев на мужа.

– Алджернон Харбин.

– Так он уже двенадцать лет как умер!

– Да, он умер, – сказал доктор, – в некотором роде. Это дело непростое. Джек по существу уже почти все понял. Двенадцать лет назад Харбин заключил сделку с Во Линем. Ларс поклялся убить Харбина, и тот отнесся к его словам серьезно. Ларс Портленд слов на ветер не бросал. Харбин попытался его опередить. Он сам собирался убить Ларса, украсть эликсир и перейти на другую сторону, но не получилось. На плато за утесом был открыт бизнес – вы знаете об этом, – но Харбина не вынесло на берег течением, хотя все так думали, даже я. Во Линь продал ему луна-парк – вот что я думаю. А Харбин опасался, что его убьют. Он мог бы избежать всего этого, просто исчезнув. Ларс не стал бы его искать, ему нужно было в другие края. Но для Харбина слишком много было поставлено на карту. Жадность его не отпускала. Он хотел заполучить эликсир, который, как он знал, имелся у Ларса. Попытался выкрасть его, но потерпел неудачу, а я с Ларсом и Кеттерингом отправился за ним на берег, где Ларс его застрелил, а вскоре и сам вместе с Кеттерингом отправился на другую сторону. Что ж, сегодня, двенадцать лет спустя, Харбину повезло. Но на сей раз я не буду его преследовать. Я с этим покончил.

– И что он взял за луна-парк? – спросил Джек, имея в виду сделку Харбина со стариком.

– Смерть. Он устал жить в рабстве, быть подневольным инженером луна-парка. Один господь знает, каким образом он сам за это взялся – за этим наверняка скрывается какое-то жуткое дело. Харбин принял луна-парк таким, каким он был, как средство остаться живым, пока у него не появится новый шанс перейти на другую сторону. И вот этот шанс предоставился ему двенадцать лет спустя.

Судя по виду миссис Дженсен, ее ничуть не удовлетворили бредни мужа. Доктора вполне устраивала возможность забыть о сделке на берегу на двенадцать лет, но в конечном счете его преследование возобновилось. Для Джека в этом деле больше почти не осталось тайн, и хотя доктор Дженсен заявил, что закрыл вопрос, Джек пока ничего не закрывал.

– Откуда взялся эликсир – я говорю про украденную порцию?

Джек догадывался, каким будет ответ, когда задал вопрос.

– От твоего отца, – ответил Дженсен.

Хелен подпрыгнула от удивления.

– Человек из мастерской таксидермиста!

Джек посмотрел на нее.

– Откуда ты знаешь?

– О чем?

– О человеке в мастерской таксидермиста.

– А откуда знаешь ты? Я совершенно случайно наткнулась на него сегодня днем. – Она повернулась к доктору Дженсену. – Это был отец Джека, верно? Крупный такой мужчина. На нем был халат, принадлежавший Джеймсу Лэнгли, художнику. Ему же принадлежали очки. Все вещи гигантских размеров. Он что – вернулся, да?

– Да, – сказал доктор. – Он вернулся. Маленький человечек – это тоже он, хотя объяснить это непросто.

– Карлик, – прошептала Хелен.

– Мой отец не был карликом, – сказал Джек. – И гигантом тоже не был.

Хелен подняла руку, призывая его помолчать.

– Миссис Лэнгли рассказала мне об этом сегодня, о том, как эти другие миры, если вам угодно, существуют в своем собственном времени, а не в нашем, и вы можете попасть в тот из них, который будет на десять лет отставать от нас, а можете пребывать в двух мирах одновременно, а потом вы оба можете свалиться в третий мир и одновременно находиться и в нем, и один из вас будет карликом, а другой – гигантом, и вы оба будете то уменьшаться в размерах, то расти. И одновременно там может находиться еще одна ваша сущность, хотя в данном случае этого не было – отец Джека покинул это место. И все мы тоже находимся там, будем находиться или уже находились, решали свои проблемы.

Она замолчала, чтобы перевести дыхание.

Скизикс уставился на нее широко раскрытыми глазами, похожими на рыбьи. Он подождал секунду, потом хрипловато спросил:

– Ты уверена?

Он скорчил театральную гримасу, словно глубоко задумался над ее словами, а вовсе не выделывался, чтобы поднять ее на смех.

– Она права, – сказал доктор Дженсен.

Хелен самодовольно улыбнулась Скизиксу.

– Конечно, я права. Мне же миссис Лэнгли все рассказала. Последнюю посылку с одеждой из-под мостков взял отец Джека. Она попросила его положить этот пакет для Джимми еще до истории с Харбином, а он нашел эту одежду и взял себе, когда его выбросило на берег. Ведь не мог же он, будучи гигантом, бегать голышом по городу, разве нет? Он, вероятно, проводил время в лесу, пока не уменьшился в размерах. А потом обосновался в мастерской таксидермиста. Мне нужно будет рассказать об этом миссис Лэнгли. Она будет так рада, что ее одежда кому-то пригодилась.

Джек сидел молча, слушая вполуха. Теперь он знал, почему незнакомец из мастерской таксидермиста с такой яростью налетел на Харбина. Знал