Крах всего святого - Илья В. Попов

бочки и вываливать оттуда рыбу, под стоны и причитания последнего и ощупывать всех снизу донизу, шаря по карманам. Один из всадников стащил со Стефана сапоги, взвесил их в руке, а потом кинул один из них на землю и достал нож — раздался треск рвущейся кожи, голенище лопнуло, и на свет показался позвякивающий мешочек. И вот перед ними на земле уже лежала горстка серебряных — луны, пятаки и даже пара десяток — почти все, что осталось от уплаченной мэром короны. Судя по выражению лица Стефана, он впервые в жизни пожалел, что не успел спустить все в таверне или борделе; при виде же такого богатства один из воинов присвистнул, а их командир, подняв с земли серебряный, завертел его в пальцах, глядя на то, как солнце играет по блестящему металлу.

— Кого вы ограбили?

— Никого, — огрызнулся Стефан. — Мы их заработали.

— Правда? — наигранно удивился мужчина и, сжав кулак с монетой, потряс им у носа Стефана. — Да здесь почти на корону наберется! Заработали целый золотой? Это чем же? Короля нашего, прости господи, в задницу целовали? А кровь на твоей рубахе не иначе как от «заработка»? Жак, а ну, тащи веревку! Это походу недобитки из банды того ублюдка Бобрового, что на восток успел слинять.

— Девушка и возница не причем, — произнес Джейми. «Нет!», — закричал взгляд Мелэйны; «Глупо погибать всем вместе», — без слов ответил он, пожав плечами. — Они не с нами.

— Этот хрыч, — один из воинов пнул дрожащего от ужаса Эдмонда в спину, уронив того в пыль лицом, — только что сказал, что вы трое — паломники. Кончайте заливать.

— Он ничего не знает! — выкрикнула Мелэйна и засунула руку за пазуху. Солдаты напряглись и ухватились за мечи — но едва на свет показался медальон Посвященной, как они нахмурились и переглянулись. Один из них даже осенил себя полукругом, правда, так и не выпустив оружия. — Мы — охотники на…

— Мы двое и впрямь охотники, — громко произнес Джейми, перебив девушку. — Деньги мы выручили за дичь, а кровь принадлежит косуле. Подстрелили ее в лесу вблизь Мьезы, разделали и сдали знакомым мясникам. Эти двое не причем.

— Но ведь… — пробормотал Эдмонд, поднимаясь с земли, но тут же захлопнул рот, словив тяжелый взгляд Джейми.

— Допустим, я тебе поверю. И допустим, ты и впрямь не головорез, а охотник. Но разрешения на охоту от местных властей, как я понимаю, у вас при себе тоже нет? — процедил рыцарь, который даже не взглянул в сторону Мелэйны, меряя Джейми тяжелым взглядом. — Вы то паломниками себя кличете, то охотниками, а то и вовсе просто рыбу везете, да только рассказы ваши отчего-то не сходятся, так что будет проще намного проще вздернуть всех четверых прямо на… Чего тебе?

— Девица то вправду Посвященная, — один из воинов, который до того безуспешно пытался завладеть вниманием командира, указал на выбившийся из-под одежды девушки медальон. — Вы сами то гляньте. Эт не подделка какая-нибудь. Меня самого один раз сестры спасли, когда я малой руку себе вилами распорол, так что я амулет их за лигу отличу, клянусь богами.

Мужчина на время крепко задумался, пожевывая собственный ус, а потом сплюнул на землю и махнул рукой.

— Ладно, отвезем их в крепость, а господин Готт пускай и решает, что с ними сделать. Повесить их всегда успеем, да может он из них правду вытянет — думается, не одни эти ублюдки от Бобрового отстали, мож кого еще сдадут. Вот только чего с бродягами святая сестра забыла — этого я не совсем понимаю. Правду говорят, времена ныне не те, не те… Вяжите их.

— А с этим что? — один из солдат кивнул на хлопающего глазами Эдмонд.

— Пес с ним, походу и впрямь крестьянин, — буркнул мужчина и повысил голос. — Но чтоб глаза мои тебя больше не видели, понял?!

Связав всех троих по рукам и ногам — а для верности еще и привязав друг к другу — их бросили в телегу и уже через мгновение они поехали прочь, пока Эдмонд, растерянно почесывая затылок, смотрел им вслед, стоя у опрокинутых бочек.

— Уголь на руку уронили? — пробормотал Джейми сидевшему рядом с ним Стефану.

— Придумал бы чего поумнее, — буркнул тот в ответ. — Жричка тоже хороша. Паломники… мы на паломников похожи как жаба на корову.

— Тихо там! — постучал по крыши повоза один из арбалетчиков, для пущей убедительности щелкнув клином.

— Что делать-то будем? — еле слышно произнес Стефан, убедившись, что солдаты занялись разговором.

В ответ Джейми лишь пожал плечами. Настолько, насколько это позволяли сделать путы.

Глава 13

… конечно же мой так называемый «коллега» написал несусветную глупость (что и не удивительно, учитывая уровень его образованности).

Безусловно — могучая армия являлась одним из решающих факторов гегемонии визрийцев, но утверждать, что заслуга этого лишь в грубой силе — вздор.

Дементий Покоритель в отличие от многих своих предшественников не гнушался ничем: в ход шли подкупы правителей или же их окружения, шантаж, интриги, дворцовые перевороты, экономические блокады и даже наемные убийства.

К слову о последних: мало кто в Визре не слышал о полумифической религиозной организации Шепот Айша, члены которой поставили перед собой цель уничтожить всех врагов Великого Змея; и хоть слухи о ней ходили не один десяток лет, но вот по мнению многих именно при Дементии она обрела наводящую ужас славу, став из горстки фанатиков-отщепенцев реальной силой.

Нет, коллегии наемных убийц существовали с незапамятных времен — но именно члены братства слыли не простыми исполнителями, но призраками в плоти, что могли преодолеть самые неприступные укрепления и обойти самую надежную охрану.

И что интересно — почти все их жертвы за последние года, так или иначе были неугодны императору; от чересчур зарвавшегося жреца, что имел смелость перечить слову Дементия, до слишком авторитетного командира, кой мог представлять реальную угрозу для власти.

И не суть, что Зубы Айша убили много меньше, чем им предписывают; но любой визриец, что имел намерение пойти словом или делом против Дементия, думал дважды. Ведь что может испугать более чем нож у горла? Беспрестанное чувство опасности от того, что он вот-вот вонзится тебе в спину…

Бруно Тош, «Война змеи и солнца»

Этьена разбудил мастер Фернанд — но не как обычно тряся его словно яблоню и ворча под нос, между делом поминая всех святых, а ввалившись незадолго до рассвета, запутавшись в пологе и едва не устроивши пожар, перевернув