Крах всего святого - Илья В. Попов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Но… — девушка растерянно затеребила рукав. — Быть может, Ивон и Пьетр все же остались живы — они подтвердят наши слова. А если чудовища нападут на кого-то еще? Тем более, то зеркало в замке — с ним же нужно что-то сделать. Я думаю, это какой-то магический артефакт или что-то вроде того. Вдруг кто-то найдет его и…
— Ивон и Пьетр… — начал Джейми и закашлялся. Уняв приступ, он продолжил, — … мертвы. Мы все это знаем. И ты тоже, — Мелэйна открыла, было, рот, но потом лишь вздохнула и опустила глаза вниз. — А что касается той штуковины… За нее нам не платили.
Произнеся это, Джейми зашагал дальше — Стефан двинулся вслед, а через несколько мгновений за ними поплелась и Мелэйна. Хоть Джейми и упомянул о деньгах, но истинная причина была в другом — хотя думается, его друзья и так поняли, что тот имел в виду. Если честно, Джейми не вернулся бы в тот замок и за сто корон; да и героями они тоже не были, так что он мог лишь понадеяться, что развалины вскоре окончательно рухнут и погребут под собой то зловещее зеркало и всю память о нем.
В последний раз Джейми испытывал страх лишь во время первого боя, когда руки его тряслись точно у старика, а зубы выбивали дробь; но слушая пение сектантов и глядя на уродливую голову этой твари, что венчала зеркало… Он испытал доселе невиданное чувство — не страх, нет; животный ужас, который, наверно, пронзает ягненка в последний момент перед тем, как ему перережут горло. Джейми стыдился признаться самому себе, что промедли он еще миг, и скорее всего, рухнул наземь и пополз к зеркалу точно червяк, рыдая и моля о пощаде. Судя по дрожащим рукам, стоявший рядом с ним Пьетр чувствовал себя не лучше — но к счастью, тетива его не дрогнула; а едва культисты замолчали, как и Джейми пришел в себя.
Солнце еще не поднялось в зенит, когда сзади послышался топот копыт, хриплый голос, довольно скверно напевающий мотив какой-то заудалой песенки и скрип колес. И вот через некоторое время их нагнала кривоватая телега, забитая бочками, которую вел заросший возница с черной бородищей, доходившей почти до груди. Проехав чуть вперед, мужчина натянул вожжи, останавливая телегу, и приподнял шляпу:
— Здравия добрым путникам! Куда путь держите?
— И тебе не хворать, — ответил Стефан, переглянувшись с друзьями. — В город.
— Так вам в другую сторону, — хмыкнул мужчина. — Вдоль реки лиг так пять, потом озеро обойдете и на Мьезу выйдете. Другого города в округа не стоит, а до Монте-Верта топать и топать.
— Туда как раз и идем, — закивал головой Стефан.
— К тому же, мы не торопимся, — добавил Джейми.
— Хех. Оно и видно, — мужчина оглядел всех троих и почесал подбородок. — Видок у вас, конечно… Ай, прыгайте ко мне. До ближайших выселков довезу, а там, глядишь, еще попутчиков найдете.
— Сколько просишь? — тут же спросил Стефан, закусив губу.
— Не по-божески за помощь награду требовать, — сплюнул наземь возница. — Та и в компании все ж повеселее будет, а то третий день только с конем и говорю. Не, он скотина конечно умная у меня, да и слушать умеет, но вот отвечать, пока не научился, — мужчина глухо хохотнул над собственной шуткой и тряхнул бородой.
Стефан в выжидании взглянул на Джейми, точно ожидая его решения, но тот лишь пожал плечами, не видя ни одной причины отказываться от неожиданного предложения. Что ж, хоть в чем-то им да повезло. Спустя несколько мгновений они уже были внутри повозки — Джейми уселся подле возницы, с наслаждением вытянув ноги, а Стефан и Мелэйна заняли места меж бочонков, угнездившись на низеньких скамейках. Мужчина, что представился им Эдмондом, тряхнул поводьями, громко чмокнул и конь вновь повез их вперед. Некоторое время они ехали молча, однако Джейми заметил, что Эдмонд то и дело косится в его сторону, пожевывая усы и о чем-то размышляя.
— С войны подарочек остался? — наконец, спросил он, кивнув на обрубок уха.
— Да.
— У меня брат домой калекой вернулся, — после короткого молчания произнес мужчина. — С культей заместо правой кисти. А так-то он кузнецом был, не руки — золото. Такие штуки мог сделать — графья всякие к нему под порог выстраивались, лишь бы он их обслужил быстрее. А как без дела остался — запил, да и замерз как-то ночью в сугробе. Еле-еле раскопали, он уже оледеневший весь был, только с собаками и нашли. Я ему и так и эдак — откупись и живи спокойно, дурень, иль в лесу схоронись, пока в рекруты бреют, а он ни в какую. Говорил: что ж я, не мужчина — дома сидеть пока псы имперские по землям нашим шастают. Довоевался…
В ответ Джейми лишь пожал плечами. Он успел повидать и тех, кто потерял руку или ногу; людей, чьи лица походили на кривые маски, сшитые из разных клочков кожи. Несчастных, что собственными руками собирали выпавшие из разрубленного живота кишки или тщетно пытались вытащить стрелы с зазубренным наконечником, въевшиеся в бок. Разрезанные жилы, выбитые глаза, смятые вместе со шлемами черепа — некоторых приходилось хоронить прямо в них — раздробленные кости и вывернутые в другую сторону суставы; крики раненых и стоны умирающих, что умоляли своих друзей прикончить их, медленно загибаясь от инфекции или гангрены. Все это — поначалу казавшееся ожившим кошмаром — довольно скоро превратилось в обыденность.
Да, на войне можно потерять руку или ногу. А можно потерять что-то еще. И вернуться без дыры в брюхе, но с огромной гниющей раной прямо внутри.
Поэтому Джейми просто пожал плечами.
— Ну, что уж там, будто и поговорить не о чем, — откашлялся мужчина и быстрым движением утер уголок глаза. — А какие дела у вас в Монте-Верте, коль не секрет конечно?
Джейми не проронил ни слова, пытаясь на ходу выдумать что-то дельное. Стефан тоже будто проглотил язык, и молчание уже неприлично затянулось, когда ситуацию спасла Мелэйна:
