Оникромос - Павел Матушек

– Почему?

Друсс не получил ответа, но молчание фруха быстро навело его на верную мысль.

– Вы сами не знаете, верно? – спросил он, предчувствуя, что прав. – Вы этого не помните? Но если так, то откуда вы вообще в курсе, что вы фрухи?

– Мы нашли друг друга. В конце концов, тех, кто не отбрасывают тень, здесь не так много. А потом, когда к нам присоединился Муканам, мы перерыли весь антиквариат и нашли какую-то конструктивную схему, содержащую в себе элементы, похожие на нас, вот таких фрухов. Она, правда, очень сложная и содержит множество других фрухов. Вряд ли она представляет именно то, чем мы были, когда составляли единое целое, но она помогает в дальнейших поисках. Благодаря схеме мы знаем, с какими фрухами мы можем соединяться.

– И сколько вас сейчас?

– Трое. Дебе, Муканам и я, Никлумб.

Друсса дернуло словно током.

– Мне кажется, я откуда-то знаю это имя.

– Невозможно, – сообщил металлический куб.

Друсс не собирался спорить с Никлумбом, поскольку вопрос не имел принципиального значения, поэтому он лишь пожал плечами и сменил тему.

– Можно взглянуть на эту схему?

– Нет, Муканам взял ее с собой, чтобы быть уверенным, что не ошибется.

– Жаль, возможно, с ним бы я понял, почему тоже не отбрасываю тень. Он бы мог дать мне какие-нибудь зацепки, и я бы выяснил, что здесь делаю.

– Напоминаю, что это наша схема, – обиженно заметил Никлумб. – Хочешь иметь свою – иди к антикварам и сам поищи. Мы-то хорошо знаем, почему не отбрасываем тень, но эта причина определенно никак с тобой не связана.

Он был чрезвычайно раздражен, но при этом производил впечатление наивного.

– Не думаю, что это так, – пренебрежительно фыркнул Друсс. – Если бы ты говорил правду, вы бы давно нашли способ объединить все необходимые фрухи!

– А что ты можешь знать об этом! – возмутился Никлумб. – Одно с другим не имеет ничего общего! Отсутствие тени – это просто эффект отключения от внешнего источника питания, а не какой-то общий принцип, благодаря которому… Ты спровоцировал меня, ты, ты…

Может, он и был немного наивен, но, безусловно, не глуп.

– Да, прости, я не смог сдержаться.

Металлический куб молча переминался с ноги на ногу, но не уходил. Друсс решил, что это хороший знак.

– Давайте начнем еще раз, – сказал он примирительно. – Я не знаю, есть ли между нами какая-то связь или нет, но полагаю, было бы неплохо со всем разобраться, решить этот вопрос однозначно. Мы все от этого только выиграем. Но мы ничего не узнаем, если не будем честны друг с другом. Позвольте мне сделать первый шаг. Я расскажу все, что знаю. Я только недавно появился в этом городе и не помню, кем был до того, как попал сюда. Но я думаю, что это не имеет значения. Очнувшись здесь, я принял имя Друсс…

– Друсс? – заверещал Никлумб. В его голосе сквозило недоверие.

– Я же говорю…

– На схеме тоже есть Друсс. Это как бы пространство, заполняющее Муканама.

Друсс замер. Этого он не ожидал.

– Значит, я фрух?

– Похоже на то. Отсутствие тени может быть дополнительным подтверждением.

– Как это возможно, если я не механизм?

– То, что ты так говоришь, ничего не значит. Мы займемся этим потом. Ты должен присоединиться к нам. Мы втроем обследуем не только шестиугольные площади, но и коралловые террасы и сможем быстрее найти Муканама. Я не понимаю, почему он еще не вернулся. Это беспокоит.

– А куда он пошел искать этого… как зовут того фруха?

– Райром.

– Вот именно. У вас есть предположения, где он может находиться?

– У Муканама была зацепка, но он настоял на том, что сам ее проверит.

– Почему вы не держались вместе? Вы должны действовать сообща. Ведь вы – части, которые подходят друг другу.

– Я тоже так думаю, но Муканам сказал, что ему будет легче без нас.

– И я полагаю, что он не объяснил, почему так думает?

– Нет. Уходя, он только сказал, что, когда вернется, появится на одной из шестиугольных площадей, и именно там нам следует его искать. Мы до сих пор ищем. Мы постоянно переходим с одной площади на другую, но его все равно нигде нет. Ты присоединишься к нам? Ты поможешь нам? В конце концов, мы – фрухи. Рано или поздно мы должны объединиться.

– Возможно… – задумчиво пробормотал Друсс. Он не разделял уверенности Никлумба, но хотел помочь фрухам. У него было предчувствие, что каким-то неявным и пока непонятным способом они тоже помогут ему. Однако прежде он собирался прояснить вопрос, который не давал ему покоя.

– Когда ты в первый раз предложил мне присоединиться к вам, ты сказал, что вы хотите обследовать не только площади, но и коралловые террасы, так? Я правильно расслышал?

– Правильно, возле них причаливают…

– Минуточку, – резко прервал его Друсс. – Объясни мне, зачем вы собираетесь это сделать, ведь Муканам ясно дал понять, что он появится на одной из шестиугольных площадей?

– Что бы он ни говорил, мы считаем, что по возвращении он с большой долей вероятности сразу направится именно туда. Это место привлекает фрухов и для каждого из нас имеет особое значение. До того, как Муканам исчез, мы часто встречались там. Мы забирались на самый верх, потому что в конце самой высокой террасы, вернее в ее начале, среди множества странных древних машин в воздухе висит и та, что напоминает огромное графитовое изборожденное яйцо. Эта машина открывается, когда мы к ней приближаемся. Она пустая внутри, но мы подозреваем, что это яйцо может быть корпусом того, чем мы были, когда составляли единое целое.

Друсс уже давно не мог отделаться от неприятного ощущения, что Никлумб что-то недоговаривает. Сейчас же он обрел полную уверенность, что так оно и есть.

– И благодаря этой машине вы нашли друг друга, верно? Почему же ты сразу не сказал?

– Я не мог тебе доверять. Я еще не знал, что ты тоже фрух.

– Прежде чем идти на поиски Муканама, я хотел бы взглянуть на эту машину. Покажете мне ее?

Фрухи восприняли это с энтузиазмом.

* * *

Если бы не карта, полученная от Менура, они, вероятно, уже давно заблудились бы в многоуровневом лабиринте узких переходов, пустых залов, широких каналов и крутых лестниц, ведущих в огромные высохшие цистерны, полные затхлого воздуха, который здесь, глубоко под землей, пропитан безмолвием и темнотой. Хемель и Тенан только что миновали одну из них и начали подниматься по широкой бетонной лестнице. На полпути Хемель остановился и обернулся. Тенан замер рядом