Нырнуть без остатка - Катя Саммер

– Вы меня извините, – обращается ко мне мужчина, – дочь подарила новые духи, а я не в ладах с запахами после травмы, мог перестараться.

– До сих пор? – удивляется отец Никиты. – Ты не говорил, что спуск на лыжах так дорого обошелся. В нашем возрасте нужно себя беречь.

Мужчины с головой уходят в беседу, смеются, друг друга стариками зовут. А я ретируюсь от густого запаха, который раздражает ноздри. Никогда вроде бы не было аллергии, странно.

Когда я спрашиваю про уборные, Никита безоговорочно следует за мной.

– Ты видишь, как на тебя смотрят? Конечно я пойду с тобой.

– Что за глупости? – улыбаюсь ему, даже заигрываю, пока не натыкаюсь на знакомый длинноногий силуэт в каких-то десяти шагах.

Лиля стоит под руку с симпатичным кавалером, смеется звонко. Она без сомнения шикарно выглядит в серебристом платье, от которого рябит в глазах, и с уложенными волнами волосами. Правда, улыбка в один миг спадает с ее лица, когда она натыкается на нас. Лиля резко переводит взгляд за мою спину и, подговорив парня, быстро уходит в противоположную сторону.

Никита молча переплетает пальцы с моими и тянет за собой. Я чувствую на себе взгляды отовсюду, знаю, что люди шепчутся, знаю, что обсуждают нас. Но сейчас мне почти плевать. Да, страшно до жути, да, я, наверное, не совсем представляю, во что ввязалась. И все же задираю подбородок выше, выпрямляю спину и увереннее шагаю вперед. Потому что под его взглядом чувствую, что я самая красивая.

Быстро привожу себя в порядок в туалетной комнате, подмигиваю отражению – в нем я и правда выгляжу отлично. После мы с Никитой переходим в другой зал, где с небольшой сцены играет живая музыка, по периметру расположены столики, а на середине под звучную мелодию плавно двигаются несколько пар.

– Здесь будет аукцион?

– Нет, в следующем зале. Когда соберутся все гости.

– То есть мы кого-то ждем? Как-то невежливо по отношению к остальным.

– Этот мир вообще невежлив и не очень-то справедлив. Потанцуем?

Едва спросив, Никита уводит меня ближе к музыкантам. Возражения тонут вместе с его плавными движениями – он кладет мои ладони к себе плечи, обнимает за талию и прижимает чуточку ближе, чем это кажется позволительным. А еще смотрит бездонными океанами, в которые я проваливаюсь.

– Спасибо тебе за то, что ты рядом, – произносит Горский проникновенным шепотом.

– Глупый, это тебе спасибо.

Ухмыляется, как обычно. Думает, он больше всех знает? Знал бы, как дорог мне, как много места занимает в сердце. Да что он вообще единственный, кроме Волка, сумел туда пробраться! Я ведь…

– Никит, – зову и тотчас облизываю губы, потому что пересыхают.

Неужели я собираюсь признаться ему? Это глупо – сказать первой? А если его чувства не настолько сильны? Может, я ему нравлюсь, ему хорошо со мной, но это ведь совсем не значит, что он любит меня! Но он же говорил «любимая», так? Правда, у Волка тоже есть «любимая» игрушка. Он ее в первую очередь сгрыз.

– Да, – слышу и снова смотрю в серые глаза, а он будто знает, что хочу сказать, и наслаждается игрой.

Даже если я одна из нас двоих чувствую подобное, я больше не могу держать это внутри.

– Никит, я…

– Мой брат, – перебивает Никита.

Не сразу соображаю, что он имеет в виду. Пока не останавливается, пока не чувствую, как напрягаются плечи и как он крепче прижимает к себе. Ловлю устремленный в толпу взгляд и делаю шаг вместе с ним.

Странная реакция, они вроде бы ладили с братом, почему вдруг он совсем не рад встрече? А он не рад: залом между бровей рисуется четче, скулы выделяются сильнее.

– Здравствуй, Сева, – здоровается Никита.

Дальше что-то происходит, но я, остолбенев, уже не слежу. Киваю, когда мне задают вопрос, не слышу, что спрашивают. Потому что не могу отвести глаз от брата Никиты. Потому что, как бы я ни хотела сопротивляться воспоминаниям или списать все на игру воображения, не выходит. Потому что именно с ним была Лиля в торговом центре. Но это же ничего не значит, да?

Глава 35

Рада

Не понимаю, что творится, но они будто стреляют друг в друга – и словами, и глазами. Может, Никита что-то знает о брате? Или в чем дело?

Сева же ведет себя отвратительно: небрежные фразы, взгляды в мою сторону, полные презрения, кривая ухмылка на губах. Я ожидала подобного от его родителей, от отца, от семейства Дроздовых, в конце концов, или королевны, но никак нет от старшего брата Никиты.

– Ты ничего не понимаешь! – рычит мой защитник, выйдя вперед и прикрывая меня спиной.

– Это ты! Ты… – старший тычет Никите в грудь, захлебываясь злостью.

А в итоге ничего не понимаю я. Неужели они из-за Лили?

– Где Виолетта? – Такого тона от моего Горского я еще не слышала.

– Дома с ребенком осталась, тебе-то какое дело?

– Вот и вали к ней! Ты там нужнее.

Никита начинает отворачиваться, но я вижу, что брат продолжает лезть к нему, дергает за рукав. Кажется, он пьян. Запаха не заметила, но его движения какие-то неточные и рассеянные.

– Ты под папашу-то не коси. Знает он, что мне нужнее, – тянет резко за бабочку.

Я вскрикиваю и тотчас прикрываю рот рукой. Оглядываюсь – в нашу сторону начинают некрасиво тыкать пальцами, но разве у этих людей есть нормы приличия? Им лишь бы камеры достать. А они достанут, если эти два балбеса в итоге подерутся!

Ныряю Никите под руку и вклиниваюсь между ними. Плевать, что я маленькая и на каблуках, свое защищать я умею. Надо будет – зубами в шею вгрызусь, что с меня взять? Вот только они продолжают