Орден куртуазных маньеристов (Сборник) - Вадим Степанцов

* * *

Как черный клинок из ножен,Мы вырвем изгиб дороги,Взбесившееся пространствоГотовы попрать, как боги.

Мы всё крушим беспощадно,Возвышены от рожденья,Пускай пальбой из засадыЛетят столбы огражденья.

О демон, меня несущий,С тобой я весь мир разрушу,Чтоб только настичь беглянку -Мою сбежавшую душу.

О бубен быстрого бега,О пляска пальцев погони,Где рощи в упряжке ветра -Как скалящиеся кони.

* * *

Шли мы лесами и кручами горными,Шли берегами студеных озер,Чтоб меж камнями оплавленно-чернымиДымчато-синий увидеть простор.

Трудно с пространством недвижимым справиться,С чащами леса, с камнями, с песком,Чтобы от косности здешней избавитьсяВ вечно текучем пространстве морском.

Трудно пройти через землю постылую,Ту, что без счета границ родила,Чтоб безграничность великою силоюВ душу и в плоть через очи вошла.

Скальд, поспеши, чтоб со здешнею гаваньюНынче расстаться тебе удалось:К дальнему Западу в трудное плаваньеНе уходил еще Кетиль Лосось.

От неподвижности, дух угнетающей,Поторопись к побережью земли -Конунга Харальда люди пока ещеВ тихих фиордах смолят корабли.

Жаждою воли к волнам увлекаемый,К спешному шагу себя приневоль -Кузницы викингов звон несмолкаемый,Взвизги железа взывают оттоль.

Если же клики заслышишь прощальные,Если завидишь отплытье, - тогдаПесню зачни, чтобы отзвуки скальныеПеренесли ее вмиг на суда.

И превозмогут пловцы нетерпениеРадостно бросить юдоль берегов,Только заслышат призывное пение,Опередившее немощь шагов.

Взвейся же, песнь, заозерная узница,Зыком призывным наш гнет размечи -Грозного конунга звонкая кузница,Знаю, и нам закалила мечи.

* * *

Сквозь снеговую бахромуКак бы подмигивают зданья.Им ведомо: я их возьмуДля чувственного обладанья.

Люблю я быть в толпе один -Там, где расплавленная смальта,На лед стекая из витрин,Его проела до асфальта.

Я хаотично движусь там,Подвластен странному хотенью,Преследуемый по пятамСвоей аляповатой тенью.

И вдруг закладываю кренС улыбкой похотливо-сладкой,Чтоб каменные струпья стенОщупать в уголке украдкой.

Гляжу я с нежностью во тьму:Она, дома макая в битум,Узор выводит по нему,Слезящихся кристаллов ритм.

Облюбовав себе крыльцоПри выходе из магазина,Гляжу я в каждое лицоС бесцеремонностью кретина.

В дымок витринного стеклаЯ влипнуть норовлю щекою,Чтоб гладь холодная теклаВ меня, как вещество покоя.

* * *

В белизну этой будничной раниЯ гляжу, как запойный кутейник.Облетевшая липа в туманеВозвышается, как муравейник.

Я свободен, но мне неизвестно,Как воспользуюсь этой свободой,Если в мире все мутно и пресно,Как в воде с разведенною содой.

Жалкий опыт лежит за спиною:Те, что пройдены в юные годыИ по пальцам сосчитаны мною, -Все пути приложенья свободы.

Так безжизненны стен вертикали,Так асфальт подметенный бесплоден,Что себе я втолкую едва ли:Ты свободен, свободен, свободен.

И паденье листа по спирали,Отрицая такую возможность,То внушает, что хуже печали:Безнадежность, одну безнадежность.

* * *

Опара зелени взошла,В ней вязнул груз пятиэтажек,Круглились кленов куполаС системой веточных растяжек.

С них листья массой плоскостейСрезали мелкие сегменты,И было все - набор частей,Слагаемые, элементы.

И утомленно в забытьиЯ прикрывал глаза под солнцем,Но вспархивали воробьиПорой пузатым веретенцем.

И, быстро проясняя взор,Я видел ветра продвиженье.Частей разрозненных наборИм приводился в сопряженье.

Бутыль зеленого стеклаТолчками в кронах проливалась,А на асфальте тень жилаИ полной рюмкой колебалась.

И кто-то брел издалека,Листву расплескивал стопою,И вереницей облакаЗа ним тянулись к водопою.

Объединялось естествоСверх внутренних разграничений -Вот так приходит торжествоВенцом для творческих мучений.

* * *

Скакал проселком отдаленнымАвтомобиль, махая саблей;Коровы над лужком зеленымВисели группой дирижаблей;

Меж вётел озеро застыло -Точь-в-точь поднос цветной капусты;Пейзаж подтачивали с тылаГуденья, шорохи и хрусты.

И зренье грузно облеталоКвадраты севооборота,Где бесконечность отдыхала, -Но шла сама ее работа.

И в неподвижном запустеньиПространства силы не почили, -И борону огромной тениВолы небесные влачили.

И та же мощь в меня вселяласьБесстрашием и постоянством,Которая осуществляласьВ самом бездействии пространством.

* * *

Мой взгляд утопает в темнеющих видах,Где тьму распыляют межлистные норы.Вечерние травы - как замерший выдох,Как шепот затихший, живут их узоры.

Пиявицей сумерки к взору припали,И зренье теряют безвольные вежды,И в толщу затишья с предметов упалиДвиженье и звук, как обуза одежды.

И просится сердце в затишье природы,Чтоб скрыться, как птица, в межлистном провале,Чтоб листьев ночных многослойные водыНежданно и нежно его овевали.

* * *

Весь двор мне виделся с балкона(А взгляд мой чрезвычайно меток)Дырявой кисеей зеленой,Обвисшей на распялках веток.

Где кисти с краю колыхалоВоздушною струею слабой,Автомашина отдыхала,Как помесь жужелицы с жабой.

А лапы липы были плоски,Как ряска темного болота,В них вязли птичьи отголоски -И вновь чеканились без счета.

С коробчатых уступов зданьяСходил мой взгляд, безмерно зорок,Для сладостного обладаньяВсей совокупностью задворок.

И чтобы мне полнее вникнутьВ надежность стен родного дома,Хотел прохожих я окликнуть,Хотя мы были незнакомы.

* * *

Беззвучно вопит чапыжник,Скрутившись хвостом дракона,И прядает, словно лыжник,Ручей по уступам склона.

Откоса нависший гребеньС лилово-зеленой чащейОбметан в утреннем небеНезримой нитью блестящей.

И там, над осыпью звонкой,Под листьями грубой ковки,Порхает солнце суконкойПо стали моей винтовки.

Из-под корявой кущиРужье головкой змеинойКивает низость везущимСюда из душной низины.

Речения приговораЯ слышал в обвальном гуле.Здесь вашей дороге в горыПредел полагают пули.

Я - действие, я - хранительНездешнего правосудья.Пускай придет осквернительБезмолвия и безлюдья,

Чтоб на тропе скалистой,На сдавленном перевалеСмеялся над смертью выстрел,А горы громко зевали.

* * *