Рерих - Павел Федорович Беликов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Серия «Знамена Востока» сложилась: 1. «Будда Победитель» — перед источником жизни. 2. «Моисей Водитель» — на вершине, окруженной сиянием. 3. «Сергий Строитель» — самосильно работает. 4. «Дозор Гималаев» — в ледниках. 5. «Конфуций справедливый» — путник в изгнании. 6. «Пенно Суйо Дья» — друг путников (Япония). 7. «Миларепа Услышавший» — на восходе познавший голос дэв. 8. «Додже Дерзнувший» — стать лицом к лицу с самим Махакала. 9. «Сараха — Благая Стрела» — не медлящий в благих посылках. 10. «Магомет на горе Хира» — весть архангела Гавриила, предание. 11. «Нагарджуна — Победитель Змия» — видит знамение на озере владыки нагов. 12. «Ойрот — вестник Белого Бурхана» — поверие Алтая. И те, что уже в музее — 13. «Матерь Мира». 14. «Знаки Христа». 15. «Лао Цзе». 16. «Дзон Ка Па». 17. «Падма Самбгава». 18. «Чаша». 19. «Змий древний».
Серии, или «сюиты», как иногда Николай Константинович называл циклы своих произведений, всегда выражали какую-то определенную идею, которую из-за ее масштабности и многоплановости нельзя было выразить в одном полотне. Однако Рериху редко удавалось исчерпать такую идею и в пределах намеченных серий. Обычно он дополнял их новыми картинами, которые, по существу, продолжали замысел. Это можно сказать о циклах «Его Страна», «Майтрейя», «Учителя Востока» и многих других как зарубежного, так и русского периодов.
Серия «Знамена Востока» свидетельствует о необыкновенной широте замысла Рериха и о его больших знаниях в области религиозной философии и мифологии народов Азии в момент его переезда туда. Прожив в Индии всего около года, художник работает не только над картинами, посвященными Индии, но и над полотнами, посвященными Монголии, Тибету, Аравии, Алтаю, Китаю и, конечно, России.
Список, составленный самим Николаем Константиновичем, чрезвычайно ценен и тем, что, перечисляя входящие в серию картины, он присовокупляет к ним краткие характеристики, позволяющие судить о том, как именно понимал свои персонажи художник и какие цели он ставил перед большой серией, воссоздававшей образы основоположников и проповедников совершенно различных, большей частью враждующих между собой религий.
В серии «Знамена Востока» бросается в глаза отсутствие ортодоксальных религиозных сюжетов. Рерих заменяет их народными поверьями, апокрифами. Так, Конфуция художник показывает терпящим гонение, Сергий у него «самосильно работает», Будда призывает не к отрешению, а к жизненному подвигу, воинственный же Магомет уединяется в пустыню. Духовность и подвижнический пафос персонажей Рериха не божественны, а человечны.
В целом вся серия выражает идею о единстве человечества, о нравственности труда и подвига. Эта идея главенствует и в других произведениях художника, появившихся после первой большой азиатской экспедиции.
Все мифы были для Рериха памятью о прошлом, претворенной народным сознанием в мечту о лучшем будущем. В некоторых случаях он видел в них иносказательные переложения поразительных знаний древних о законах природы, знаний, объяснения которым еще не найдено современной наукой. Так что вся сложность художественных образов Рериха сводится не к какой-то особой интерпретации мифологических сюжетов, а к стремлению художника использовать их для эстетического воплощения философски осмысленной связи прошлого с будущим.
Сцены из караванной жизни, кочевые станы, народные празднества, пейзажи с изображением местных жителей и их обычаев — все это притягивало внимание художника в путешествиях и появлялось на его полотнах и в литературных произведениях.
Так, например, в очерке 1923 года Рерих описывал сходное с русскими народными обычаями гадание. Женщины пускают вниз по течению Ганга плошки с огоньками и загадывают свою судьбу. Через два десятилетия этот сюжет оживает в поэтичнейшей картине «Огни на Ганге» (1945), очаровывающей зрителя голубовато-зелеными тонами, пластичностью рисунка.
Очень интересна картина «Стрела-письмо» (1944), решенная в огненно-красных тонах. При желании и в ней можно найти все признаки «мистики Востока». На краю горного обрыва стрелок целится из лука в глубокую долину. Совершенно очевидно, что на таком расстоянии никакой цели поразить нельзя, и стрелок сражается с бесплотными духами. Но на поверку все оказывается гораздо проще. Рерих изображает практикующийся до сих пор способ посылать домой «депеши» с высокогорных пастбищ. К стреле прикрепляется письмо с нужным сообщением, и, пущенная умелой рукой, она через несколько минут достигает родного селения.
У художника имеется и другой вариант картины на этот сюжет. Стрелок точно так же посылает весть через непроходимое горное ущелье в легендарную страну Шамбалу.
Реалистические пейзажи, исторические и бытовые сцены постоянно переплетаются в искусстве Рериха с мифологическими мотивами. Это приводит подчас к самым противоречивым оценкам творчества художника, однако сам он не испытывает ни малейших внутренних противоречий и замечает в дневнике: «Пишут, что не знают мое кредо. Какая чепуха! Давным-давно я выражал мое понимание жизни. Ну что ж, повторим еще раз… Ценности великого искусства победоносно проходят через все бури земных потрясений. И когда утверждаем: Любовь, Красота, Действие, мы знаем, что произносим формулу международного языка. Эта формула, ныне принадлежащая музею и сцене, должна войти в жизнь каждого дня. Знак красоты откроет все «священные врата». Под знаком красоты мы идем радостно. Красотою побеждаем. Красотою молимся. Красотою объединяемся. И, чуя путь истины, мы с улыбкой встречаем грядущее».
Восток, конечно, сказался и на живописной манере Рериха. Индийская живопись тесно связана с индийским театром, где жесты, цвет строго ассоциируются друг с другом и в своих веками узаконенных сочетаниях приобретают смысловое значение. И это именно то новое, что привнес Восток в творчество Рериха и что еще недостаточно в нем изучено.
В картинах Рериха свет и цвет неотделимы не только друг от друга, но и несут в себе запрограммированную смысловую и эмоциональную направленность.
Но было бы неверно полагать, что Николай Константинович полностью подчинился традициям восточного, в частности индийского, искусства. Они лишь обогатили его творчество точно так же, как до этого его обогащали традиции Византии, древнерусской живописи или некоторые живописные открытия западных мастеров. При всех влияниях и заимствованиях Рерих всегда мудро развивал свою собственную манеру письма, свой стиль, которые соответствовали своеобразному мировоззрению художника.
Прошло каких-нибудь пять лет с начала деятельности института «Урусвати», и Николай Константинович получил приглашение приехать в США. Американское земледелие терпело громадный урон от эрозии почвы. Между тем гербарии, поступившие из института «Урусвати» в ботанические научные учреждения Америки, содержали много сортов засухоустойчивых растений, собранных в Центральной Азии. Ими заинтересовался департамент земледелия США и обратился к Рериху с предложением организовать специальную экспедицию по сбору для США семян растений, предотвращающих разрушение плодоносных слоев почвы.
Николай Константинович принял это предложение
