Сибирский. Детектив. Бракованные - Сергей Панч
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
На севере области, когда болота покрываются льдом, раскатывают «зимники» — дороги в несколько сот километров. Ехать по обледенелой накатанной колее рискованное мероприятие. Особенно в такие морозы, которые стояли этим декабрем. Каждый год на таких «зимниках» замерзали несколько десятков людей. И всегда одна картина: обмороженные трупы рядом с полностью сгоревшей машиной. Иногда и вовсе без тел. Их уносят голодные волки. Автомобиль вылетал с трассы, застревал в сугробе, глох от лютого мороза или ломалась такая деталь, что починить ее невозможно. Ничего не исправить. Вышки сотовой связи отсутствовали. Наступала паника — момент выживания. Сначала жгли колеса в надежде что кто-нибудь проедет мимо и подберет. Когда они догорали поджигали бензин, машина полыхала недолго. Но судьбу и физику не обманешь. Хватало такого костра на 2–3 часа. Дальше только анабиоз и смерть.
Джонни один раз ездил по «зимнику» в минус 30 с отмороженным бизнес-партнером, которому невозможно отказать. Не заглохли, но адреналин зашкаливал. Пару раз уезжали в сугроб, но выбрались. Джонни зарекся больше ездить таким маршрутом. Сейчас ему казалось, что измена, чем-то похожа на рискованный трансфер по заледенелым болотам. Он закрыл глаза и повалился на постель. Голая Снежана залезла руками в трусы. В голове пронеслась мысль: «По «зимнику» ехать не обязательно — можно переплатить и полететь на самолете». Звонок.
«Датая» Кузнецова подводила глаза в женском туалете, плечом прижимая телефон. Она не надеялась, что муж ответит. Уже 10 пропущенных. Взял. Пьяная майорша обещала мужу все бросить: «Пару месяцев поработаю, чтобы дособрать доказательства вины Крапивиной и все. В Таиланд, в Гоа и другие пляжи». Кузнецова даже всплакнула от радости представляя, как будет отдыхать с мужем. Джонни поверил жене и обещал вернуться домой. Снежана с удовольствием выслушала речи о любимой жене, и с еще большим удовольствием взяла деньги за тихую ночь.
Майорша убежала из кафе и ее сменил Лирик. Легкое сотрясение не прошло даром. Дениса вытошнило. Оправившись он вышел в зал кафе и вновь запил. Вот это была настоящая пьянка, когда дело сделано. То, что Сибирский называл «пьянкой после точки». И в деле, и в текст. В разнос. Как в старые добрые. С Лириком они вспоминали студенческие годы, и троллили друг друга. Серьезность напала на них только, когда речь пошла о Крапивиной. Лирик признался, что всегда боялся ее.
— Странные дела, дорогой друг. Вот она говорит правильные вещи, ты с ней соглашаешься, киваешь в такт, но чувствуешь какую-то непреодолимую страшную силу. Как будто тебя гипнотизируют и вот этот липкий противный привкус ее слов, он заставляет тебя противиться всем ее речам. Я как-то попросил помочь, нужен был телефон нарколога, для нашего общего товарища. Она дала, но я так и не решился позвонить, какой-то внутренний протест.
— У меня тоже есть телефон крутого нарколога, — слегка не в тему ляпнул уже серьезно накачавшийся Сибирский. — Художника Артамонова лечила. — Сейчас скажу, как его звали. Мобильник ускользал из рук журналиста, но он совладал с телом и отыскал нужный контакт. — Дружбану нашему надо помочь, звони лучше вот этому.
Телефонные номера оказались идентичными. Денис аж протрезвел. Найдена была еще одна связь Крапивиной с жертвой, с 6 жертвой и теперь пазл сложился окончательно. Сибирский набрал Кузнецову и сумбурно поделился тем, что Крапивину и Артамонова связывает нарколог. Майорша сразу осадила журналиста, связь между жертвами — это еще не доказательство причастности к смерти.
Это уже было не важно. Для фильма надо снять интервью с Крапивиной, хотя с другой стороны ее видео полно в интернете — она часто светилась в программе «Давай поговорим». Друзья помогут. Все было яснее ясного. И можно отрываться.
В полночь друзья поехали к Вике, которая работала в клубе для тех кому за 25… Накатив пару шотов Сибирский совсем размяк и следующие два часа просто наблюдал за танцующим и беснующимся народом. Захотелось домой. Хотя, где он был родной край — там, где вырос в Сибири или Москве, где работал и жил. Задав себе этот вопрос, он понял, что тянуло его не конкретно в какую-то географическую точку, а к Ольге. Надев куртку, он вышел на мороз, достал пачку с кофейными драже, но закинув в рот конфету выплюнул эту дрянь на снег. Куртка была нараспашку и холодок пробрался до спины. Стрельнув сигарету Денис долго не решался ее подкуривать, но в конце концов задымил. В лёгких дым смешался с холодом. Сознание затуманилось, проблемы ушли на дальний план, как когда-то в студенчестве его перестало заботить хоть что-то. Мир вновь стал открытым для всех возможностей и удовольствий. Не было никаких обязательств. Трезвость с морозом проветрила голову. Выбросив окурок в сугроб, он вытянул вверх сжатые в кулаках руки, закрыл глаза, на которых появились еле заметные слезинки. «Победа, — прошептал он. — Победа». Сибирский понял, как ему исправить отношения с Ольгой. От прояснения ситуации захотелось кричать. Голова закружилась и его опять вытошнило.
Лирик затащил его в квартиру и помог разуться. Вика постелила на кухне и еле мыча Денис погрузился на диван. «Вертолеты» одолевали и кружили, преследовали его словно преступника. Спустя полчаса винтокрылые успокоились, наступили сушняки, но вставать было опасно. Вскоре в коридоре загорелся свет. Голая танцовщица появилась на кухне. Она достала йогурт из холодильника и присела рядом с Сибирским вглядываясь и распознавая спит ли желанный гость. Денис зажмурил глаза и попросил Морфея поскорей его забрать.
Когда он проснулся, одежды на нем не было, как и воспоминаний о сексе с Викой. Мысль об Ольге, которая казалось ему вчера великолепной, потускнела и перестала быть холодной, трезвой и морозной. Трусы оказались под подушкой и Сибирский быстро их натянул. Лирик уже ушел на свой ди-джейский пост и вот-вот должен был выйти в эфир. Вика радостная и веселая забежала на кухню и предложила приготовить аппетитный завтрак. Остатки вчерашней блевотины еще остались на губах, есть не хотелось. Денис согласился на кофе, но чуть позже попросил только холодного как снег молока.
