Христофор Колумб - Игорь Валерьевич Ноздрин

матросы и офицеры говорят об острове или материке, а когда пересекут океан, будут называть земли азиатскими странами – Сипанго, Катаем, Индиями. Такое понятие, как «материк в океане», исчезнет из их лексики. Далее мы поговорим о том, почему это произойдет.

Глава XIV

Саргассово море

16 сентября флотилия вошла в Саргассово море, расположенное в центральной части океана на площади шести миллионов квадратных километров. Его границы меняются из-за сезонных изменений течений, окольцовывающих «тихую заводь». Гигантские скопления водорослей движутся по воле волн и переменчивых ветров. Здесь растет сотня видов различных водорослей, отличающихся друг от друга формами, размерами, цветом. Основу зарослей Саргассова моря образуют многолетние бурые водоросли до метра длиной, напоминающие оборванные виноградные плети. Лозы усеяны крупными пустыми «ягодами», поддерживающими стебли на поверхности воды. Саргассовые водоросли похожи на морские виноградники или затопленные луга, богатые пастбища для скота.

Сначала эскадре Колумба попадались отдельные пучки травы, потом мелкие участки, за ними последовали зеленые поля. Испанцы не сомневались, что впереди лежит остров или материк, ведь в восточной части океана нет скоплений травы, ее принесло сюда с запада; а так как она растет на мелководье у суши, то эскадра правильно движется к намеченной цели.

В пересказывавших Аристотеля древних рукописях говорилось о судах, вышедших из Кадиса и попавших в ужасную бурю. Ветер и волны отнесли корабли на запад, где путешественники обнаружили обширные пространства, заросшие травой, между которой плавали стаи жирных тунцов. Перепуганные моряки решили, будто находятся у затонувших островов, и с попутным ветром поспешили назад к материку. Легенда об исчезнувших землях в районе Саргассова моря существовала две тысячи лет.

Существует мнение, будто примерно за сорок лет до Колумба в этих местах португалец Дьогу де Тейве искал Бразилию. В составе его экспедиции находился испанец Педро де Веласко. Постаревший моряк встретился в Палосе с Христофором, рассказал о Саргассовом море, помогал ему комплектовать экипажи судов.

«Видимо, Колумб действительно верил, что проходил в это время между островами, и его биограф Лас Касас утверждает, будто мореплаватель в своем предположении не ошибался, – замечает исследователь прошлого века. – Но, если в этой части океана и были когда-то острова, они давно уже исчезли – такое явление возможно, хотя и не слишком вероятно. Говорят, даже в нашем столетии в этом районе еще видели буруны, и, может быть, здесь существуют обширные отмели»[47]. На второй день перехода через Саргассово море в зарослях обнаружили речные виды травы, живых организмов. Моряки принесли ведро, попытались по вкусу воды определить близость эстуария. Все утверждали, будто снизилось содержание соли. Раки, рыбы, крабы, птицы, дельфины – свидетельствовали о том, что флотилия подплывает к земле. «Опреснение» океана вселяло надежду на встречу с материком, ибо только мощная река способна вдали от берега повлиять на состав морской воды. Корабли устроили гонку, дозорные с марсов искали на горизонте очертания гор, полоску суши.

На третий день произошло неожиданное событие, на которое из-за общего приподнятого настроения не обратили внимания: Мартин Пинсон самовольно покинул эскадру, ушел вперед на быстроходной «Пинте» за скрывшейся на западе стаей перелетных птиц. До вечера капитан продирался сквозь траву, пока не разуверился в надежде отыскать землю, чтобы получить от короны положенное вознаграждение. Встревоженный Колумб выходил на палубу, смотрел на бескрайние зелено-бурые поля, с досадой думал о том, что не имеет сил догнать и приструнить посягнувшего на его привилегии строптивого купца.

На закате дня дозорные заметили на севере нависшие над водой густые облака, выглядевшие заснеженными вершинами гор. Темно-синие основания исполинов сливались с серой поверхностью океана, будто вырастали из волн. Кормчие предложили адмиралу взять круче к северу, но он не изменил курс. Птицы летели в другую сторону, туда, где застрял нетерпеливый Пинсон.

Поздним вечером в сумеречном свете звезд Колумб увидел с правого борта возвратившуюся «Пинту». Капитан каравеллы не извинился за свой поступок.

Ночью ветер утих, взошла полная луна. Компасы «северозападничали». На кораблях распространилось успокоившее команды второе объяснение отмеченного явления. Кормчие утверждали, будто вопреки мнению ученых, Полярная звезда не стоит на месте, движется, подобно всем небесным светилам. Отсюда следовал вывод: надо плыть по компасам. Это мнение противоречило первому, так как Колумб настраивал картушку прибора на Полярную звезду, поэтому эскадра ориентировалась то на звезды, то на магнитную стрелку, совершала незначительные отклонения.

За три дня плавания по Саргассову морю флотилия прошла около 150 лиг (900 км). Заросли травы не снижали скорости судов, плывших через проходы между полями. Люди ждали земли, не думали о том, что морские «виноградники» способны застопорить ход. Когда скорость упала и пошел дождь, появилось разочарование.

Четвертый день испанцы упорно искали острова, новые подтверждения близости земли. Накрапывал дождь, дул переменчивый ветер, птицы садились на мачты. Матросы старались убедить себя, что это доказывает истинность слов Колумба, обещавшего отдых на пути к материку.

Сутки на кораблях начинаются с полудня. Происшествия дня и ночи тщательно заносятся в журнал с указанием пройденного пути. В полдень каравеллы замедляют ход, сближаются на половину полета стрелы, обмениваются новостями, получают приказы командующего. Мартин Пинсон оправдал свой поступок желанием услужить адмиралу, а тот сделал вид, будто доволен объяснением. Чтобы впредь не возникли подобные недоразумения, Колумб позволил капитанам, то есть Пинсонам, открывать любые острова и материки, но с оговоркой, что нотариус флотилии де Эсковеда будет оформлять их в соответствии с пунктами королевской «Капитуляции». Новые земли должны принадлежать испанским монархам и Адмиралу Моря-Океана. Колумб подсластил непокорным капитанам горькую пилюлю обещанием короля назначить пожизненную годовую пенсию в 10 тыс. мораведисов и подарить бархатный камзол первому, увидевшему землю.

Днем ничего замечательно не произошло. За сутки проплыли 25 лиг, вдвое меньше предыдущих переходов.

Две недели эскадра уверенно шла на запад и вдруг 20 сентября попала в штиль. Изредка моросил дождь, серая пелена окутала корабли. Зеленый цвет водорослей поблек, они выглядели темными, мертвыми, как поля гнилой травы. Запах водорослей стал неприятным, словно корабли угодили в болото, откуда нет выхода. Естественные причины перемены погоды и привычной картины Саргассова моря нашли у матросов своеобразное объяснение. Люди заговорили о тщетности усилий найти землю, об опасности наскочить на скрытые под покровом травы рифы и отмели, о гибельности этих мест, куда приносит корабли от Канарских островов, и откуда нет выхода назад, так как здесь не дуют противные ветры.

Чтобы покончить с разлагавшими дисциплину разговорами, адмирал велел провести замеры глубин. Пералонсо опустил за борт лот на длинном прочном тросе. Свинцовое грузило с сальным донышком, для определения характера грунта, не достигло дна.