Хрупкая связь - Ольга Джокер

горячий и твёрдый. Без лишней кожи. С плотной, натянутой головкой, которой Аслан проводит по моим губам.

Он направлен прямо на меня и дрожит от каждого толчка крови. От моего взгляда и от близости дыхания.

Мои пальцы ложатся поверх руки Аслана, скользят вдоль длины, вспоминая каждую венку, и каждую знакомую неровность. Как и вкус — мягкий, солоноватый, сводящий с ума.

Я провожу языком по кругу, медленно смакуя, прежде чем взять глубже. Времени в обрез, но мне хочется ощутить даже малейший отклик. Как можно ярче.

Аслан едва заметно вздрагивает, его живот напрягается под моими губами, а дыхание сбивается.

Терпение — это не про него. Вообще не про него, чёрт возьми.

Его бёдра двигаются вперёд — уверенно и требовательно, заставляя меня подстроиться под нужный ритм.

Я чувствую, как пальцы сильнее сжимаются в моих волосах, направляя и контролируя, не давая ни на секунду отступить.

Доминирование. Вот что пронизывает насквозь. До каждой клетки. До полной податливости тела, превращая меня в воск. Послушный, текучий воск.

Пока я, шумно дыша, выпускаю член изо рта, чтобы перевести дух, Аслан машинально подхватывает меня под локоть, разворачивает и прижимает к запотевшей плитке. Мой позвоночник выгибается от резкого перепада температур, но жар крепкого тела позади тут же перекрывает этот контраст.

— Упрись.

Дыхание обжигает мне шею, а пальцы жёстко сжимаются на бёдрах, разводя их шире.

Это грубо и захватывающе — такой вот секс. Ни с чем несравнимый. Местами первобытный, местами тесный, но абсолютно точно — чувственный.

Я послушно встаю на носочки, вытянув руки в поисках опоры. Аслан не ждёт. Его член ударяет по моим ягодицам, прежде чем он входит, заставляя меня уткнуться щекой в стену, кусая губу и издавая сдавленный стон.

Пульс взлетает.

Я слежу за ладонью, которую Аслан впечатывает слева от моей головы. Слежу за тем, как его пальцы впиваются в поверхность, а кожа на костяшках белеет от яростного давления.

Аслан делает заторможенное, размашистое движение, а затем резко ускоряет темп. Без подготовки, предупреждения или прелюдий. Он делает это, потому что знает, что именно мне нужно.

Толчки становятся частыми и безжалостными, руша границы между болью и восторгом. Идеальное утро, идеальное скольжение.

В этом мужчине идеально всё… В том, как он трахает — тем более.

Вода льётся сверху, стекая по нашим телам и приглушая стоны, которые уже не всегда получается удерживать.

Я запрокидываю руку за крепкую шею.

Ищу подбородок, ищу губы.

Аслан перехватывает мой поцелуй с тем самым непреклонным напором, который рождает внутри лихорадочную пульсацию. Его губы тёплые и влажные. Двигаются так, будто он не просто ласкает, а подчиняет и властвует.

Я чувствую, как сначала он прикусывает уголок моего рта, заставляя меня извиваться от нетерпения, а затем его язык прорывается внутрь, толкаясь вперёд и сплетаясь с моим.

Комната качается, как во время шторма.

Мои пальцы скользят вверх, обхватывая затылок и пробегаясь по мокрым волосам. Ступни периодически отрываются от пола — Аслан двигается сильно и мощно, забирая контроль полностью, а я поддаюсь и позволяю, растворяясь в этой сладкой пытке и проваливаясь в тёмную, утягивающую воронку удовольствия, которая гасит для меня весь свет.

Я издаю громкий стон, выдыхая Аслану в губы и передавая эстафету, прежде чем он срывается сам, завораживая тем, как кончает, сжимая меня до хруста костей.

Понежиться в объятиях друг друга — последнее, о чём стоит думать родителям пятилетней девочки, которая в любой момент может проснуться, поэтому Аслан первым выходит из душа, разрывая контакт.

Он, не глядя, хватает полотенце с крючка и накидывает мне на плечи, как только я смываю с себя следы его спермы и переступаю порог душевой кабины.

В ушах гул. Сердце до сих пор бесится.

Не уверена, что моё состояние пришло в норму, но времени на восстановление нет.

Я вскидываю взгляд, встречаясь с карими глазами в запотевшем отражении зеркала.

Аслан выглядит озадаченным и взвинченным, будто ещё не решил — сдержаться или взять меня снова. По-быстрому. Уже у пьедестала раковины. Он смотрит на мои губы и на тот участок, где заканчивается полотенце, вытирая капли воды с лица. Выдыхая тяжело и длинно.

— Я сделала кое-что нехорошее, пока ты спал, — признаюсь, выкручивая волосы.

— Да?

— Да.

— Продолжай.

— Ты сильно обидишься, если я скажу, что, устав от настойчивых звонков, решила ответить на твой телефон?

Аслан застывает, прижимаясь плечом к стене. У меня не получается не смотреть на то, что его член до сих пор не опал. Это происходит… само собой! Из-за чего вся серьёзность момента рассыпается, уступая место новой вспышке желания.

— Я не обижусь, но больше так не делай, — мягко просит он. — Это не потому, что я что-то от тебя скрываю, просто есть люди, которые могут наговорить тебе много неприятных вещей.

— Поэтому они говорят их тебе?

— Это временно. Надо просто переждать бурю.

Я понимающе киваю. Наверное, это единственно верный способ. Рано или поздно негатив в нашу сторону должен закончиться.

Должен же?

— Я разговаривала с Диной, — продолжаю рассказывать. — Она не хамила и не кричала. Но была возмущена по другому поводу. Твоей матери… непросто из-за наплыва гостей. Она хочет, чтобы ты взял их на себя и немного развлёк. Я… предложила познакомить их с Ами, когда она поправится. Возможно, даже завтра.

Короткая пауза действует на нервы, потому что Аслан слегка прищуривается, и я не знаю, раздражен он или просто удивлен.

— А ты?

— Что я? — озадаченно переспрашиваю.

— Поедешь с нами? — интересуется без тени сомнения. — Если развлекать родственников, так по полной программе.

48

Правильно я поступаю или нет — покажет время, но спустя два дня я соглашаюсь отправиться с Ами и Асланом к его многочисленной родне, которая приехала на свадьбу, но, воспользовавшись случаем, задержалась в городе почти на неделю.

Любой исход этого знакомства ничего не изменит. Понравлюсь я им или нет — десятое дело, потому что я всё равно останусь с Асланом. Их мнение ничего не решает, а мы уже сделали свой окончательный выбор.

Чтобы подобрать себе образ на вечер, я заезжаю в студию к Инне, где она как раз принимает мою давнюю клиентку. Болезнь Амелии и последующие события, резко изменившие мою жизнь, выбили из головы весь профессионализм.

Я растерянно оглядываюсь по сторонам, пытаясь вспомнить, где что лежит. Раньше мои руки сами находили нужные вешалки, я знала наизусть каждое платье в студии и легко подбирала аксессуары. А теперь будто впервые здесь