Идеология и филология. Ленинград, 1940-е годы. Документальное исследование. Том 1 - Петр Александрович Дружинин

исчерпывающей идейно-политической характеристики деятелей, которым секретариат Союза писателей доверил идеологическое руководство работой критиков и литературоведов, я считаю необходимым, Андрей Александрович, остановиться на следующем факте, который нельзя назвать иначе, как чудовищным»[485].

После рассказа об одобрении Комиссией книги о Достоевском Ермилов наконец называет и виновника:

«Секретарь правления Союза писателей Л. Субоцкий, отвечающий за идеологическое направление деятельности Комиссии по критике и теории литературы, энергично обороняет Комиссию от какой бы то ни было критики.

Роль Л. Субоцкого, “шефа” Комиссии по критике и фактического лидера известной части критиков, – с моей точки зрения, является глубоко вредной (такова же точка зрения секретаря партийной организации Союза писателей тов. А. Софронова и ряда других товарищей). Л. Субоцкий возглавляет “космополитическую” часть критиков, чуждую понимания сущности советского патриотизма, национальной гордости советских народов и их лучших национальных традиций.

Именно от этой группы критиков исходят такие, например, статьи, как напечатанная в газете “Труд” статья Е. Усиевич о романе молодого украинского писателя А. Гончара “Знаменосцы”, в которой Е. Усиевич по-левацки, в чисто космополитическом духе, объявила чувство морально-идейного превосходства советских людей над буржуазной западной культурой – “национальной исключительностью” (!) и “вычеркнула” из литературы, – как говорится, “уничтожила”, – талантливое произведение молодого украинского писателя только за то, что автор осмелился показать чувство советской национальной гордости и морально-идейного превосходства!

Только отсутствие советского патриотизма и русской национальной гордости могло позволить Д. Данину и Д. Тамарченко восхвалять сочинение о Достоевском М. Поляковой, в котором клевета на русскую передовую общественную мысль изображается, как “бичевание пороков нашего (русского!) гражданского развития”!

Борьба “Литературной газеты” против низкопоклонства перед буржуазной культурой, за утверждение советского патриотизма вызывает неуклонное раздражение у части критиков, чувствующих себя в настоящее время “не у дел” в виде своего глубокого внутреннего расхождения с партийной линией борьбы за советский патриотизм, против низкопоклонства. ‹…› Лидерство Л. Субоцкого является одним из тормозов на пути развития советской критики.

Таковы, Андрей Александрович, некоторые вопросы, о которых я хотел Вас информировать. С коммунистическим приветом главный редактор “Литературной газеты”

В. Ермилов»[486].

Основные обвинения, высказанные в письме, впоследствии сделаются газетными штампами. Но пока что целью было лишь убрать Л. М. Субоцкого из руководства ССП, что и было достигнуто: 14 апреля 1948 г. на заседании Оргбюро ЦК ВКП(б), проходившем под председательством А. А. Жданова и при участии секретарей ЦК А. А. Кузнецова, Г. М. Попова и М. А. Суслова, было приняло решение «О Субоцком Л. М. и Софронове А. В.»:

«Освободить т. Субоцкого Л. М. от обязанностей секретаря Правления Союза советских писателей СССР.

Утвердить т. Софронова А. В. секретарем Правления Союза советских писателей СССР»[487].

А 21 апреля состоялось заседание правления ССП, где было подтверждено партийное решение, причем в прениях, с поддержкой точки зрения руководства, с критикой Л. М. Субоцкого выступили М. С. Шагинян и В. П. Катаев[488]. Был обновлен и состав Комиссии по критике и теории литературы, во главе которой встала ответственный секретарь газеты «Культура и жизнь», специалист по советской литературе, доктор филологических наук и профессор МГУ Е. И. Ковальчик.

Причем, по принятой в аппарате ЦК скрупулезной процедуре рассмотрения поступающих документов, уже после решения о снятии Л. М. Субоцкого заведующий отделом Управления пропаганды и агитации Н. Н. Маслин отчитался А. А. Жданову о рукописи, которая была избрана в качестве предлога для письма: «Рукопись М. Поляковой о Достоевском рассматривалась Управлением пропаганды, было установлено, что оценка рукописи как произведения “контрреволюционного” не имеет оснований; однако, она содержит ряд ошибок и к печати не может быть рекомендована»[489].

Таким образом, А. А. Фадеев достиг своей цели и освободился от Л. М. Субоцкого. Эта замена для литературной организации не только внесла корректировку в области идеологии, но и знаменовала расстановку акцентов в национальном вопросе: именно нагнетаемые сообразно сталинскому волеизъявлению антиеврейские настроения сделали выбор А. А. Фадеева еще более прагматичным. А благодаря такой рокировке не только возросла роль А. В. Софронова, но и усилилось положение сторонников нового ответственного секретаря – прежде всего драматургов А. А. Сурова, М. С. Бубеннова и других, знаменитых не столько литературным дарованием, сколько зоологическим антисемитизмом.

Иначе говоря, благодаря умелой интриге и покровительству А. А. Жданова Фадеев серьезно укрепил свое положение в глазах Сталина, и без того доверявшего главе советских писателей. Сам же А. А. Фадеев, общаясь в случае надобности напрямую со Ждановым, совершенно перестал считаться с аппаратом ЦК. Он уже мог затыкать рот даже секретарю ЦК и начальнику Управления пропаганды и агитации ЦК ВКП(б) М. А. Суслову[490]. Не особенно считался А. А. Фадеев и с его замом Д. Т. Шепиловым, который в результате реорганизации аппарата ЦК возглавит 7 июля 1948 г. Отдел пропаганды и агитации. Но аппарат ЦК вынужден был сносить такое поведение Фадеева, поскольку Жданова все устраивало.

Однако к осени 1948 г. ситуация изменилась: 31 августа 1948 г. Жданов умирает, начинается дележ его политического наследства, и многие его выдвиженцы оказываются уязвимы. Пришедшему на место второго человека в партии Г. М. Маленкову, как и прежним сотрудникам аппарата ЦК, казалось необходимым наконец-то урезонить и А. А. Фадеева. Именно с этим и связано аппаратное начало того процесса, который приведет к появлению 28 января 1949 г. знаменитой статьи в «Правде».

Первым звонком стала докладная записка первого секретаря ЦК ВЛКСМ Н. А. Михайлова секретарю ЦК ВКП(б) Г. М. Маленкову, поданная 16 ноября 1948 г., в которой речь шла «о крупных недостатках в работе советских театров», причину чего автор видел в низком уровне ставящихся пьес. Дополнительную актуальность этому вопросу добавляло и то, что такая жалоба указывала на невыполнение постановления ЦК «О репертуаре драматических театров и мерах по его улучшению» от 26 августа 1946 г.

Учитывая то обстоятельство, что Михайлов был, по сути, подручным Маленкова, то можно предполагать, что Маленков ждал эту записку, тем самым готовя удар по генеральному секретарю ССП Фадееву.

На следующий день, 17 ноября, Маленков переслал это письмо заведующему Отделом пропаганды и агитации ЦК ВКП(б) Д. Т. Шепилову с требованием разобраться, но сразу получил ответ от сотрудников Отдела, что уже готовится отчет о выполнении постановления от 26 августа 1946 г., и письмо Михайлова будет учтено при работе.

Тогда же, в ноябре 1948 г., сектор искусств Отдела «решил привлечь группу критиков для подготовки материала о состоянии драматургии и театров»[491], вызвав 27 ноября на совещание тех критиков, чьи фамилии потом станут известны всей стране. Уже 4 и 6 декабря критики с готовыми материалами еще раз собрались в ЦК для обсуждения. На