Сказка про наследство. Главы 1-9 - Озем

молодые парни. На вид очень приличные – умытые, свеженькие, прилизанные. В темных костюмах и белых рубашках. Сидят такие паиньки – вам куда? в Утылву? и нам туда же. Я по дурости сама же в этот Лэнд Ровер полезла! А это они – ну, те самые…

– Что за бандиты у вас тут хозяйничают? И управы на них нет?

– Нету. Не бандиты. Хуже.

– И куда фантастическая банда рыжих с ушами девалась? испарилась? Или ты мне наврала, сказочница?

– Вон по той левой колее укатили. Только им не в Новый Быт – на Негодь надо. Это они чтобы побыстрей скрыться…

– А мы как поедем? следом? А Негодь – это что?

– Мы по центральной дороге. До источника и знака Утылва.

– Если они… гм… дождутся нас? Ты так их живописала – прямо зверствуют, на беззащитных девушек набрасываются, кровь пьют…

– Они и есть звери – не люди.

– Тревожно мне. Их сколько? Двое?

– Ну, да. Не бойся. Ишь, побледнел. В этот раз у них сорвалось. Некоторое время не покажутся – хотя, может быть, уже завтра… Надо тылков предупредить. Тебя не касается.

– Легко говорить. Я один против двоих…

– Не трясись. Негодь – уже, считай, Оторванка; за ней Малыхань рядом. Где люди – там не безобразничают… Ну, что, повезешь меня или высадишь на дорогу?

– Не волнуйся. Не пешком же тебе путешествовать. И без чемодана.

– Верно. Не пешком… И чемодан – вот с чемоданом как бы… плоховастенько… То есть, потерялся чемодан. Я его оставила в Лэнд Ровере. Не возвращаться же мне за чемоданом. Да пустяки – в нем не было ничего ценного. Шмотки, подарки. Дребедень. Жаль, конечно…

– Можно вернуться.

– Никогда!!

– Что же ты все время дергаешься? Не хочешь – поедем дальше. Похоже, нам обоим в одну сторону – в Утылву.

– Что удивительно… Не для меня – для тебя. Ты же не местный. Чужак.

– Почему я чужак? А ты нет? Позволь сделать комплимент – ты смотришься на окружающем фоне еще более чужеродно. По дороге я успел разглядеть здешних красоток – например, на телеге с бидонами…

– Ясно. Видел Таньку Веселкину. С фермы выезжала. Вот такие наши красавицы тыловки.

– Они повязывают голову белыми платками и щеголяют в ситцевых платьях. Пахнут сладким молоком. Миленько и сердито.

– А то! Жара донимает меньше. Приеду в Утылву и тоже платок повяжу – голову не напечет. И лучше ситцевый наряд, чем эти тесные тряпки. Я изнемогаю в них. А еще лучше я бы разулась. Но давно не ходила босиком – боюсь наколоться… Прежде, чем я соглашусь ехать в твоей машине, давай все проясним. Заранее предупреждаю, что денег, заплатить тебе, у меня нет. А теперь и чемодана нет. Расплачиваться интимом не стану – не надейся. Это только твоя добрая воля. Хочешь быть добреньким?

– Очаровательно. Сharmant. И красота, и острый язычок. Если что, ты уже сидишь в моей машине. Я не помню, чтобы приглашал.

– Это все пустяки. Почему сказал – шарман?

– Чувствуется в тебе эдакая французкость. Легкость, блеск. Точно. На телеге я бы тебя не представил.

– Да запросто! Ездила я на телеге.

– Шарман. Полный шарман. Где?

– Как где? В Утылве – где же еще? Я покажу дорогу.

– А ты откуда дорогу знаешь?

– Оттуда же… Осталось всего ничего. Проедем Малыхань, и начнется Утылва. Правда, она скоро и заканчивается. Часа два без спешки ножками – и вы на другом ее краю.

– Это большая деревня?

– Господь с тобой. Город – как есть город. Вообще, у тылков – местных жителей – своя гордость. А ты – приезжий. Поумерь апломб, а то при случае нарвешься.

– Как ты? Хорошо. Буду иметь в виду. Ты здесь бывала прежде?

– Бывала? Здесь моя родина! Я родилась и выросла в Утылве. Принадлежу к коренным тылкам. И теперь очень волнуюсь, возвратившись домой.

– Ты? Ни за что бы не поверил. Клянусь, не хотел бы показаться снобом, но ты – невероятное создание. Слишком современное. И эта твоя красная юбка… Сегодня на дороге я потерял ощущение реальности. Сначала горы, потом степь, почти нет указателей, а после и дорога в общепринятом смысле потерялась – езжай, куда хочешь… Снуют допотопные совковые машинешки (как у вас эти ржавые коробки еще бегают – наверное, остались умельцы реаниматоры), громыхают колхозные трактора и простые телеги. Это может быть и прошлый век, и даже позапрошлый – да что угодно может быть. А ты – нет, не можешь быть в нынешнем месте.

– Где же могу?

– Ну, останови меня, если чересчур увлекусь. С коровами и бидонами я тебя не вижу. Извини.

– Ничего, ничего. Смелее!

– Зато на улице современного европейского города – вполне. Юбочка твоя гармонирует. И весь облик.

– Чего прицепился к моей юбке? Я же сказала – в Утылве переоденусь в ситцевый затрапез… Хорошо, сдаюсь. Между прочим, несколько дней назад я топала по средневековой мостовой – вот этими ногами. Ты не ошибся.

– Где это?

– На планете Земля – все рядышком. Последние трое суток я провела в дороге. Сперва самолет, потом поезд. Во как хватило! Про меня все ясно. Теперь про тебя. Ты чего здесь ищешь?

– Приключений! Вроде этого… Нет, нет, шучу. У меня дело. И я еду в эту… как ее?.. в Утылву! Все правильно! Мне надо в Утылву!!

– Ничего. Не кричи. Если надо – значит, попадешь. Скоро. Пока земли совхоза имени героя Кирилла Солина. Бывшего – и совхоза, и героя большевика. Здесь много чего бывшего. Сейчас Тылвинское хозяйство. Владелец – Сыродь. Он от совхоза забрал самые лакомые куски. Оторванка – тоже бывшее совхозное поселение – так его еще в 80 годы признали бесперспективным, а жителей отселили в центральную усадьбу в Малыхани, даже дорога в Оторванку травой заросла. Сама Малыхань – бывший хутор Бузаковский.

– Та колея, по которой укатили бандиты?

– Не туда. Говорю же – в Новый Быт. Совхозная усадьба дальше – в Малыхани. Мы ее проедем, увидишь – там приличные двухэтажные кирпичные дома, теплицы, есть бензозаправка. Раньше был хороший магазин – теперь не знаю как…

– Ты из аборигенов – из этих тылков, верно? Помоги мне, а я помогу тебе.

– Ой, да ладно. Ты же обещал, что бесплатно довезешь.

– Опа! Сколько уже говорим, но до сих пор не познакомились. Я – Максим.

– Давай. Меня зовут Ирэн.

– М-м, интересно. Ирэн. Типичное имя для Утылвы? Сама придумала?

– Нет. Один парень. Кирилл. Не герой большевик Кирилл Солин, имени которого совхоз был, а школьный приятель Килька Кулыйкин. Он стал первым так