Комната смерти - Джеффри Дивер

Лидия мертва и виновата в этом Сакс, поскольку не сообразила, что преступников могло быть двое. Один, за кем она следовала по улицам центра Нью-Йорка, судя по образцу голоса тот самый снайпер, и другой — убийца Лидии Фостер, некто неизвестный. Может, напарник стрелка, наблюдатель из тех, чьими услугами пользовались многие снайперы. Или отдельный специалист, нанятый Шривом Мецгером, чтобы зачистить следы после убийства.

Быстро припарковавшись, Сакс бросила на приборную панель карточку нью-йоркской полиции и вышла из машины. Многоквартирный дом перед ней ничем не выделялся, только потеки на бледном фасаде — словно следы от слез плачущих кондиционеров.

Нырнув под полицейскую ленту, она поспешила к детективу, дававшему указания сотрудникам. Худощавый афроамериканец узнал ее, хотя они были незнакомы, и приветственно кивнул:

— Здравствуйте, детектив.

— Лидия Фостер? — Она и сама не знала, зачем спрашивает.

— Верно. Это как-то связано с вашим делом?

— Да. Его ведет Лон Селитто, под надзором Билла Майерса. А я на подхвате.

— Тогда не стану мешать.

— Что случилось?

Она заметила, что ее собеседник постоянно отводит взгляд, вертя в пальцах ручку.

— Должен вам сказать, картина еще та, — сглотнув, ответил он. — Ее пытали. А потом закололи ножом. Никогда такого не видел.

— Пытали? — шепотом переспросила Сакс.

— Срезали кожу с пальцев. Медленно.

Господи…

— Как он проник в квартиру?

— Она по какой-то причине впустила его сама. Никаких следов взлома.

Теперь Амелия все поняла, и это повергло ее в смятение. Неизвестный все-таки сумел подключиться к телефонной линии — вероятно, к той, которой она воспользовалась возле кофейни, — и выяснил детали насчет переводчицы. Затем он представился полицейским, предъявив поддельный жетон и сказав, что работает с Сакс, — он уже знал ее имя.

Разговор между Сакс и Селитто стал личным ордером на спецзадание для Лидии Фостер.

Амелия ощутила, как ее охватывает неудержимая злость на убийцу. В том, что он сделал с Лидией, — в той боли, которую ей причинил, — не было никакой необходимости. Чтобы выведать информацию у штатского, вполне достаточно угроз. Физические пытки лишены всякого смысла.

Если только ты ими не наслаждаешься.

Если не получаешь удовольствие оттого, что держишь в руках нож, делая точные и искусные надрезы.

— В связи с чем вас вызвали? — спросила Сакс.

— Этот урод так ее изрезал, что кровь протекла сквозь потолок. Соседи снизу увидели кровь на стене и позвонили в «девять-один-один». Квартира была полностью разгромлена, — ответил детектив. — Не знаю, что он искал, но он обшарил все. Не осталось ни одного нетронутого ящика. Как и компьютера или мобильного телефона. Он все забрал.

Документы о работе переводчицы с Морено. Вероятно, их уже отправили в шредер или сожгли.

— Криминалисты едут?

— Я вызвал команду из Куинса. Должны быть с минуты на минуту.

У Сакс хранился базовый набор криминалистического оборудования в багажнике «торино». Вернувшись к машине, она начала облачаться в голубой комбинезон, бахилы и шапочку. Нужно было незамедлительно браться за работу. С каждой минутой улик становилось все меньше.

И с каждой минутой монстр, который это совершил, удалялся все дальше.

Одетая, как хирург, Амелия Сакс прочесывала квартиру Лидии Фостер по классическому для криминалистов образцу: шаг от стены к стене, поворот, шаг чуть в сторону и назад. А потом все то же самое, только в перпендикулярном направлении.

Подобный метод поиска на месте преступления был наиболее тщательным, хотя и занимал много времени. Именно так осматривал места преступлений Райм, и именно этого он требовал от тех, кто с ним работал. Поиск, вероятно, составляет наиболее важную часть осмотра места преступления. Важны фотографии и видеозаписи, местонахождение стреляных гильз, отпечатки пальцев, пятна спермы, брызги крови. Но главное в работе криминалиста — поиск ключевых следов. «Мерси, мсье Локар». Приходится воспринимать окружение всем телом, принюхиваясь, вслушиваясь, щупая и, естественно, всматриваясь. Не отвлекаясь ни на секунду.

Именно этим и занималась сейчас Амелия Сакс.

Она не считала себя прирожденным криминалистом или ученым. Ее разум не был способен на столь прорывные умозаключения, какие удавались Райму. Но у нее имелось одно преимущество — эмпатия.

Когда они только начали работать вместе, Райм заметил у нее талант, которым не обладал сам, — способность проникать в разум злоумышленника. Осматривая место преступления, Сакс обнаружила, что сама может поставить себя на место убийцы, насильника, похитителя или вора. Подобное весьма утомительно, но ей приходили на ум нюансы, которых кто-то другой и не заметил бы: тайники, невероятные пути проникновения и бегства, места с хорошим обзором.

Именно там она находила улики, которые могли остаться скрытыми навсегда.

Прибыли криминалисты из Куинса. Но всей предварительной работой Амелия продолжала заниматься сама. Может показаться, что чем больше народу, тем больше улик будет найдено. Но это верно лишь для обширных территорий, например для мест массовых расстрелов. Когда работаешь в одиночку, меньше отвлекаешься. А если знаешь, что никто другой не заметит того, что ты упустил, приходится концентрироваться куда серьезнее.

Стоит также помнить еще об одной истине: у тебя есть только один шанс найти критически важную улику. Вернуться и попробовать снова ты уже не сможешь.

Пока Сакс шла через квартиру туда, где сидел, закинув голову, привязанный к креслу окровавленный труп Лидии Фостер, у нее вдруг возникло желание поговорить с Раймом, рассказать ему, что она видит, чувствует и думает. И снова, так же как и тогда в кофейне «Ява Хат», невозможность услышать его голос сдавила ее сердце холодными тисками. От Райма ее отделяла всего тысяча миль, но ей казалось, будто его больше нет.

Она снова невольно вспомнила об операции, намеченной на конец месяца. Думать об этом не хотелось, но невозможно было ничего с собой поделать.

Что, если он не перенесет операцию?

И Сакс, и Райм жили словно на краю пропасти: она — из-за склонности к быстрой