Дважды кажется окажется - Елена Николаевна Рыкова

– Сумасшедший дом какой-то, – вздохнула Лизка. – Я сейчас выигрывать первенство России должна была!

Тинка скептически глянула на сестру:

– Может, и хорошо, что его отменили из-за беспорядков. А то тебе, боюсь, было бы больно падать с незаслуженно намечтанного пьедестала.

– А что там, кстати, происходит, в центре? – спросил Тимаев. – Что за беспорядки опять?

– Депутаты Ельцина изгнать пытаются.

– Они вроде как в Доме Советов засели. И там вокруг толпы протестующих.

– А, – понял Женька, – путч, что ли, очередной?

– Марта, душа моя, ты дома? Почему у тебя дверь нараспашку? – раздалось вдруг из коридора.

– Ну слава богу! – выдохнула Тинка. – Хоть баб Мена объявилась!

Девочки и Тимаев высыпали из кухни прямиком в слюнявые лобызания Бугу. Баб Мена снимала дорожный плащ, глядя на разбитый телефон. Она была не одна. Рядом с ней стоял молодой мужчина, который держал за руку красивую сероглазую женщину в веснушках.

Сёстры Мишаевы, не переглядываясь, поняли, что перед ними – родители Марты и её брата.

13

Они оба были худые и бледные, родители Весновой. Юна и Сергей. Серая сухая кожа, растерянные глаза. Тина смотрела на них как на призраков. Всю жизнь Мишаева-старшая относилась к Марте по-особенному. Она сама ни за что не призналась бы себе в этом, но Тине было ужасно жаль подругу, потому что та была сиротой. Даже в настольный теннис поддаваться хотелось. А тут вдруг родители – и сразу два. Что случилось, как баб Мене удалось? В любом случае чудо же! А Весновой, как назло, нет. Умеет она вляпаться не вовремя.

– Боже ж можешь, это я виновата, я! – бабушка шагала туда-сюда по большой комнате, отчего сервиз в серванте позвякивал. Бугу ходил за ней хвостом, нервно семеня лапами. – Как я могла улететь, оставить её тут одну! Надо было догнать, надо было поменять билет!

– Ты спасала нас, – утешал Сергей.

– Да-да, вы просто поймите, уже завтра зелье стало бы никуда не годным, и… как жаль, что иногда невозможно раздвоиться… Как я могла её упустить! Надо было, чтобы она первая на паспортный контроль шла…

– Все мы наломали дров, – тихо сказала Юна. Она с укором посмотрела на мужа, как бы говоря: какой смысл в спасении, если пропали наши близнецы?

– Мам, давай подумаем, где Марта может быть, – Сергей виновато отвёл взгляд от жены.

– Что ж я время теряю! – бабушка потопала на кухню. – Вы же голодные! Давайте накормлю вас.

– Мы в самолёте перекусили, – возразила Юна. – Гораздо важнее сейчас найти Марту и Цабрана.

Сёстры Мишаевы бросились помогать баб Мене. Им очень хотелось быть полезными. И чтобы их не прогнали, дали послушать. Лиза налила чайник, Тинка доставала чашки и ложки из буфета.

– Ещё раз всё в точности повтори, что ты слышал, когда она звонила, – попросил Тимаева Сергей.

– «Помоги нам», – сказала, – ответил Женя, – а потом щёлкнуло, и мне показалось, что я слышал голос Майи, ну, её подруги. И какой-то мужской…

– Тебе показалось или ты точно слышал? – Сергей стоял возле холодильника, нагруженный свёртками с колбасой и сыром, которые доставала баб Мена.

– На стол это всё, на стол, – подсказала ему она. – Колбасу порежь.

Юна скривилась так, будто именно колбаса стояла между ней и её детьми.

– Точно слышал, – кивнул Женька. – Кажется.

– Хорошо. – Сергей задумчиво жевал бутерброд. – Значит, Марту с подругой кто-то забрал. А Цабран остался на той стороне…

– Чего ж хорошего-то! – осадила его баб Мена.

– Слушайте, это наверняка связано с Соней, – несмело встряла Лиза. – Её с мамой утащил с концерта какой-то одноглазый… кагэбэшник.

– Он приходил в Битцу! – подхватила Тина. – Вычислил место, где мы обычно сидим!

– А синелицый, который гнался за одноглазым, потом заявился на тренировку! – Лиза перебила сестру. – Он допрашивал Марту!

Юна побледнела ещё сильней и схватилась за край стола, словно удерживала себя, чтобы не упасть в обморок.

– Это по-любому кто-то из них, – уверенно сказал Тимаев, хотя по его растерянному виду было видно, что он ничего не понимает.

Все вдруг уставились на него. Женька смутился и стал крутить колёсико у радио, которое стояло на буфете.

– Ох беда-беда-беда, – снова запричитала баб Мена. – Где-то ты сейчас, моя девочка, совсем одна. И с братом тебе не увидеться, и ему сюда не перейти, сразу же ведь катаклизмы начинаются.

– …в центре города слышится стрельба… – взволнованно говорил по радио журналист. – Сотни людей стягиваются к Дому Советов, разбивают тут палатки, жгут костры. Многие вооружены… грохот… я настойчиво рекомендую жителям Москвы оставаться в эти неспокойные дни дома… – голос звучал гулко, как из консервной банки.

– Катаклизмы, говоришь, – Сергей глянул на мать. – Мне кажется, что наши дети всё-таки нашли друг друга и открыли разлом.

Он кивнул на радио, которое захлебнулось шипением и затихло, Женька продолжал с остервенением крутить колёсико. Даже уши покраснели.

– Думаешь, одно с другим связано? – с сомнением смотрела на мужа Юна.

– Вы бы видели, что они в лагере устроили, – шепнула Лизка.

– Они не видели, душа моя, – обернулась к ней баб Мена, – потому что окаменели, как только мои внуки очередной разлом открыли.

– Решено, – Сергей поднялся. – Едем к Дому Советов. Мам, дай нам какое-нибудь пальто или куртку. Чтобы Юна не замёрзла.

Бугу радостно гавкнул, глядя на него.

– Он что-то чувствует, – обрадовалась баб Мена. – Значит, нам точно туда.

Бугу ещё раз тявкнул.

– Мы тоже едем! – твёрдо сказала Тина.

Бабушка и родители уже суетились в коридоре и не обратили внимания на её слова.

– Во дела! – Женька подмигнул Лизе.

Та смутилась и еле слышно спросила:

– Ты с нами?

– Мне родители под страхом смерти соваться в центр запретили, а тут такое дело. Конечно, я с вами!

– Ой. Тогда, может, не надо? А то тебе достанется из-за нас ещё…

– Там опасно, слышала? Кто вас с сестрой защищать будет, а? Кто, если не я? – Женька выпятил грудь и сделал несколько боксёрских движений в воздухе. Хук слева. Хук справа. Апперкот.

14

Они снова шли. Место на этот раз выглядело как дерево, верхушка его уходила в небо. В дупле горел огонь. Они не подходили близко.

– У каждого на луче есть точка спасения, – произнёс Кот-Книга.

Соня заворожённо смотрела на огонь внутри дерева.

– Как это возможно? – спросила она.

– Ты должна покинуть Скворечник сегодня на рассвете, – сказал Столас, не поворачивая к Соне своей седой головы. – Я собрал тебе рюкзак. Он в шкафу на нижней полке. Ты должна успеть показать близнецам дорогу в Место. Ты понимаешь, Соня?

– Но, если они уйдут, они уйдут навсегда, – растерялась Соня. – А я даже не буду знать, выжили они или… ну…

– Мы уже говорили с тобой. Смерти нет. Есть вещи пострашнее. Когда яркое и жизнетворящее