Литовские народные сказки - Бронислава Кербелите

Столько!

К 3.1.0.13. / АТ 665. Матаушас Тадеушас Сланчяускас, деревня Трумпайчяй, волость Йонишкис, уезд Шяуляй. Зап. Матас Сланчяускас (1894). SlŠLP 92.

Записано 27 вариантов. Способность превращаться в зверей и птиц герой часто получает от старика, которому он разрешил бесплатно перейти по мосту.

Только в публикуемом варианте герой делит между спорящими животными не добычу, а березу.

134. Коровка сиротки

Жила мачеха, у нее была своя дочь и падчерица. Она [мачеха] очень любит и одевает свою дочь, а ненавидит и по-всякому притесняет, давит падчерицу, чтобы ей было хуже. Однажды она велела:

— Ты гони корову на пастбище! Паси ее целый день!

Мачеха наложила пакли в мешок и говорит:

— Спряди, сотки, отбели, скрути и принеси мне трубку полотна.

Девушка идет, ведет корову, несет мешок на плечах и плачет. Разве это можно сделать?! Она ушла в поле, села на пенек, положила этот мешок с паклей и плачет. Корова подошла, посмотрела:

— Не плачь, — говорит, — клади мне на рога: я тебе быстро спряду.

Она положила этот мешок корове на рога.

— Вот, — говорит, — меня вечером позови!

Корова убежала по полям, по лесам. Она убежала там за леса, за горы и зовет:

Му-му!Богиньки-невестки[72], му-му!Вы спрядите, му-му,И сотките, му-му,Отбелите, му-му,И скрутите …

А эти богиньки как собрались, так каждая по волокну этой пакли и спряла. Тут навили навой. Одни ткут, другие челноки подают. Соткали, выкрутили из стана. Быстро — в горячую воду, отбелили, выполоскали, скрутили в трубку, и снова — корове на рога! А корова идет, бежит опять домой — ей так далеко! А девушка стоит, стоит весь день, смотрит, смотрит в ту сторону, куда корова убежала. Уже и боится, и плачет… Потом говорит: «Надо позвать!»

Тпрусь, коровка,Тпрусь, пеструшка,Уже пораДомой вести!Тпрусь, тпрусь, тпрусь!

А корова только «Му!» Прибежала с мешком на рогах, бросила на пень:

— Вот, теперь неси! Отдай своей мачехе.

Девочка приносит домой, а мачеха встречает:

— Ну, спряла?

Она ведь не думала, что спрядет, это невозможное дело!

— Спряла. Посмотри, какое полотно.

Мачеха вынимает из мешка:

— Хорошо!

«Ну, хорошо, — думает, — в другой день наложу еще больше пакли в мешок».

— Ты снова мне спряди, сотки и принеси!

И опять девушка ведет корову, тащит тот мешок. Она села на пень, плачет, думает: «Может быть, корова уже не поможет?»

А корова подошла:

— Ты чего плачешь? Опять клади мне на рога — я спряду. А ты жди меня и вечером позови.

Корова с мешком пакли на рогах бежит по полям, по лесам, убежала за горы, там за какие-то пустоши и зовет:

Му-му!Богиньки-невестки, му-му!Вы спрядите, му-му,И сотките, му-му,Отбелите, му-му,И скрутите!

Эти богиньки как собрались — мигом все сделали: спряли, соткали, отбелили и скрутили. И опять — корове на рога.

А девушка опять смотрит, смотрит в ту сторону, вечером зовет:

Тпрусь, коровка,Тпрусь, пеструшка,Уже пораДомой вести!Тпрусь, тпрусь, тпрусь!

Корова только трак-трак-трак! — через лес; прибегает с огромной трубкой полотна на рогах! Бросила на пень, девушка взяла. Она корову ведет и мешок несет с рулоном огромным. Уже ей весело! Пришла домой, положила на скамью. Мачеха спрашивает:

— Ну, спряла ли кудель?

— Спряла, соткала. Уже все готово.

Мачеха посмотрела: «Ну, как она соткала? Как она спряла? На третий день надо послать свою дочь — пусть посмотрит, как она прядет».

Отправила свою дочь. Наложила в мешочек и пирогов, и яичек, и масла:

— Ты ешь, доченька.

Когда падчерица пасет корову, так ей ничего не дает! Они увели корову, сели обе, положили этот мешок с паклей. Мачехина дочь ест пироги, яички и масло, и сыр. Наелась, наелась, сидела, сидела… И напала на нее дремота. Падчерица говорит:

— Ложись, сестрица: я у тебя в голове поищу.

Та легла на колени этой сиротки и заснула. Тогда корова велела:

— Опять клади мне на рога!

И она опять отнесла куда-то через леса, через поля, в такую пустошь. И опять зовет:

Му-му!Богиньки-невестки, му-му!Вы спрядите, му-му,И сотките, му-му,Отбелите!

Эти богиньки выскочили, как муравьи — тут прядут, тут ткут, тут отбеливают! Сразу все сделали. В рулон скрутили, его — в мешок, и опять корове на рога.

А эта, мачехина дочь, проснулась, оглядывается. Нет ни той коровы, ни той пакли. Уже она сидит со своей сестрой, а та отошла от нее и зовет:

Тпрусь, коровка,Тпрусь, пеструшка,Уже пораДомой вести!Тпрусь, тпрусь, тпрусь!

Корова только трак-трак-трак! — по сучьям, прибежала через лес, эту трубку полотна бросила. Мачехина дочь видит, что корова принесла.

Ну, понесла домой. Мачеха посмотрела — опять красивое полотно. Третья трубка полотна. Она пошлет свою дочь: может быть, и ей напрядут тонких холстов, красивых? Наложила для дочери красивого льна, чесанного, положила еды. А эту падчерицу оставила дома.

— Уже ты веди корову! — дочери.

Дочь привела корову и села. Она сидит и смотрит на корову. Корова говорит:

— Клади мне на рога — спряду лен.

Положила мешок льна, а сама сидит, ест разные вкусные яства, ничего не думает о прядении. А вечером и она зовет:

Тпрусь, коровка,Тпрусь, пеструшка,Уже пораДомой вести!Тпрусь, тпрусь, тпрусь!

А корова только трак-трак-трак! — прибегает только с одним волокном на роге! Весь лен разнесла по лесу, растаскала и прибежала без льна. Ой, та мачехина дочь плачет! Пригоняет корову:

— Ну, спряла ли, доченька?

— Как тут спрядешь, если корова весь лен растаскала по лесу. Прибежала только с одним волокном на роге.

Ой, как рассердилась мачеха на эту корову!

— Ну, все равно уже зарежем! Завтра зарежем! За такую работу — как она сделала!

Эта девушка услышала, побежала в хлев, обняла корову и так плачет, так плачет:

— Коровка, моя матушка, обещают завтра тебя зарезать.

— Так не плачь, — говорит, — что поделаешь? Меня зарежет, так зарежет, но ты разделывай мои кишки. Когда будешь разделывать кишки, найдешь такой шарик. Ты закопай его в землю под окном.

Ну, и хорошо. Уже девушка грустная, плачет по коровке, жалко ее.

А эта мачеха-ведьма вошла, велела своему мужу:

— Зарежь корову.

Зарезали корову, содрали шкуру. Этой девушке велела:

— Ну, ты иди теперь, разделывай кишки!

Девушка пошла с плачем. Кишки разделывает и плачет: жалко коровку. А как раз она нашла такой шарик — такой красивый, как будто золотой. Она принесла и закопала под окном. Прошло сколько времени — видит, что растет яблонька. Растет, растет, растет — такая красивая яблонька! [Она] быстро выросла высокая, расцвела, потом появились золотые яблоки. И такие вкусные! Такие красивые! Рядом с яблонькой появился колодец, полный вина, лучшего вина. А на той яблоньке петушок сидит. Как только эта сиротка подходит, петушок поет:

Кукареку, выше, колодец,Кукареку, ниже, яблонька!

Тогда яблонька опускает ветки, эта девушка срывает яблоки. В колодце вино поднимается выше — она зачерпывает вина. Она приносит, дает и своей мачехе, и ее дочери и яблок, и вина. Мачеха радуется:

— О, это хорошо будет! Я ее [падчерицу] все равно изведу!

Это продолжалось долго: сиротка срывает яблоки и зачерпывает вино. Но как только мачеха посылает свою дочь, петушок поет:

Кукареку, выше, яблонька,Кукареку, ниже, колодец!

Ну, она ничего не может поделать: не достать яблок, не достать и вина. Мачеха сердится на эту девушку, если бы смогла, так зарезала бы ее.

Прошло сколько времени — узнал королевич, что есть такая волшебная яблонька и такая девушка, что ей удается и яблок нарвать, и вина зачерпнуть. Ну, он и приезжает.

А мачеха об этом узнала: «Ну, что теперь делать?» Так завидует! Она эту падчерицу-сиротку накрыла корытом, а свою дочку нарядила, умыла, накрасила. Она выходит, встречает, здоровается, угощает. Потом мачеха-ведьма велит дочери:

— Веди паныча — погуляйте под яблоней, посмотрите, какие на ней яблоки.

Эта приводит, а петушок:

Кукареку, ниже, колодец,Кукареку, выше, яблонька!Кукареку, это не сиротка,Кукареку, дочка ведьмы.Кукареку, а сироткаКукареку, в бане под корытом!

Королевич думает: «Что тут такое?» А она [дочка мачехи] все говорит, чтобы он не слышал [песню петушка]. Она подошла, чтобы сорвать яблок, доставала, доставала — не достала ни вина, ни яблок. А мачеха сердится. Если бы могла, застрелила бы того петушка, но не достает. И один день, и другой — все так же. Как только она подходит к колодцу, петушок тут же поет: