1356 - Бернард Корнуэлл

— Я ответила тебе, чтобы сопроводить монаха.

Ее крик пронесся эхом по всему замку.

Глава девятая

Роланд был внезапно разбужен криком.

Граф и не подумал предоставить им постели. Замок был наводнен людьми, ожидающими выступления к Буржу, и они спали где придется.

Многие все еще пили в большом зале, а другие легли спать во дворе, там же находились и лошади, которым не нашлось места на конюшне, но сообразительный оруженосец Роланда Мишель отыскал сундук, наполненный знаменами, и разложил их на каменной скамье в прихожей часовни.

Роланд только что заснул на этой импровизированной постели, как крик прокатился эхом по коридорам. Он проснулся и был сбит с толку, подумав, что снова дома, с матерью.

— Что это? — спросил он.

Мишель всматривался в длинный коридор и ничего не ответил. Затем по коридору прокатилось эхо гневного рева, которое полностью пробудило Роланда.

Он скатился со скамьи и схватил меч.

— Сапоги, сир? — спросил Мишель, протянув их ему, но Роланд уже бежал.

Человек в конце коридора выглядел встревоженным, но вроде бы никто больше не был обеспокоен воплями и криком. Роланд толкнул дверь винного склада и застыл.

Комната была почти полностью погружена в темноту, потому что свечи упали, но в тусклом свете Роланд разглядел Женевьеву, сидящую на столе, прижимая руку к глазу.

Ее разорванное платье упало к талии. Отец Маршан с окровавленными губами распростерся на спине, обезглавленный сокол валялся на полу, а Скалли ухмылялся.

Робби Дуглас стоял, держа меч над священником и, как только на месте происшествия появился Роланд, шотландец еще раз стукнул Маршана рукояткой меча.

— Ублюдок!

Хью ревел, но увидев Роланда, подбежал к нему. Роланд рассказывал ему истории и нравился Хью, мальчик приник к Роланду, вздрогнувшему, когда Робби нанес священнику удар в третий раз, стукнув его головой о бочку.

— Ты собирался ослепить ее, ублюдок? — прокричал Робби.

— Что… — начал Роланд.

— Нужно уходить! — крикнула Женевьева.

Скалли, казалось, нравилось то, что он видел.

— Милые титьки, — сказал он, не обращаясь ни к кому конкретно, и эти слова, казалось, заставили Робби осознать, что он натворил.

— Куда уходить? — спросил Робби.

— Найди какую-нибудь нору и заройся в нее, — посоветовал Скалли, а потом снова перевел взгляд на Женевьеву. — Немного маловаты, но милые.

— Что случилось? — наконец-то смог спросить Роланд.

— Ублюдок хотел ее ослепить, — объяснил Робби.

— Мне нравятся титьки, — сказал Скалли.

— Заткнись, — рявкнул ему Робби. Он считал, что нашел цель жизни и духовное утешение в ордене Рыбака, но зрелище сокола, целящегося своим клювом в глаз Женевьевы, открыло его собственные глаза.

Он понял, что бежал от старых клятв, что предал сделанные обещания, и теперь должен поступить правильно. Он вытащил меч из ножен и одним махом снес соколу голову, а потом повернулся к отцу Маршану и врезал ему рукоятью меча, сломав зубы и разбив губы, и теперь не представлял, что делать дальше.

— Нам нужно уходить прямо сейчас, — сказала Женевьева.

— Куда? — снова спросил Робби.

— В очень глубокую нору, — произнес Скалли, развеселившись, а потом нахмурился, повернувшись к Робби. — Нам нужно с кем-нибудь драться?

— Нет, — ответил Робби.

— Принеси мой плащ, — приказал Роланд Мишелю, и когда оруженосец принес его, рыцарь-девственник накинул плащ на голые плечи Женевьевы. — Прости меня, — сказал он.

— Простить тебя?

— Ты была под моей защитой, — сказал он, — и я не смог тебя уберечь.

Робби взглянул на Роланда.

— Нам нужно идти, — сказал он испуганным голосом.

Роланд кивнул. Как и Робби, он обнаружил, что его мир вывернут наизнанку. Он отчаянно пытался подумать о том, что следует предпринять, что будет правильным.

Девушка была еретичкой, а как раз в тот вечер он поклялся перед Господом присоединиться к ордену Рыбака, но капеллан ордена лежал здесь и стонал, истекая кровью, а еретичка смотрела на него одним глазом, по-прежнему прикрывая другой глаз рукой, и Роланд знал, что должен спасти ее.

Он обещал ей защиту.

— Нам нужно идти, — повторил он за Робби.

Оба сознавали, что находятся в глубине замка, который внезапно превратился во враждебное место, но когда Роланд выглянул в коридор, там никого не оказалось, а шум из большого зала, где до сих пор пили воины, был достаточно громким, чтобы заглушить крики Женевьевы.

Роланд подтянул перевязь.

— Нам нужно идти, — произнес он с удивлением.

— Ваши сапоги, сир, — сказал Мишель.

— Нет времени, — ответил Роланд. Он почувствовал приступ паники. Как им теперь выбраться?

Отец Маршан попытался встать, и Робби повернулся и пнул его по голове.

— Врежь ему посильнее, Скалли, если он еще раз шевельнется.

— Я дерусь за него или за тебя? — спросил Скалли.

— Кому ты служишь? — потребовал ответа Робби.

— Лорду Дугласу, конечно же!

— А кто я?

— Дуглас.

— Тогда не задавай глупых вопросов.

Скалли был удовлетворен этим ответом.

— Так ты хочешь, чтобы я прикончил ублюдка? — спросил он, поглядев на священника.

— Нет! — воскликнул Робби. Убийство священника могло привести к отлучению от церкви, а у него и так уже было достаточно неприятностей.

— Я бы с удовольствием, — предложил Скалли. — Уже неделю никого не убивал. Нет, даже дольше. Должно быть, по меньшей мере месяц! Ты уверен, что нам не нужно ни с кем драться?

Роланд посмотрел на Робби.

— Мы просто выйдем отсюда?

— У нас нет особого выбора, — признался Робби, его голос снова звучал нервно.

— Тогда пошли! — взмолилась Женевьева. Одной рукой она прижимала тряпицу к глазу, а другой придерживала плащ на шее.

— Возьми мальчика, — приказал Роланд Мишелю и отступил в коридор. — Убери меч в ножны, — сказал он Робби.

— В ножны? — казалось, Робби находился в замешательстве.

Роланд взглянул на меч, на котором остались окровавленные перья.

— Мы здесь гости.

— Пока.

— Что, во имя Христа, мы делаем? — поинтересовался Скалли.

— Сражаемся за честь лорда Дугласа, — отрезал Робби.

— Так мы сражаемся?

— За Дугласа! — прорычал Робби.

— Нет нужды кричать, — сказал Скалли и, когда Робби засунул меч в ножны, вытащил свой короткий клинок. — Просто скажи мне, ты хочешь устроить резню, да?

— Пока нет, — сказал Робби.

— И веди себя тихо, — добавил Робби. Роланд бросил взгляд на Робби, как будто в поиске поддержки, но юный шотландец нервничал не меньше француза. — Нужно двигаться, — предложил Робби.