Блондинка. Том II - Джойс Оутс

Она осторожно придвинулась к Темному Принцу и опустила ему голову на плечо. Он ее не оттолкнул. Он погрузился в сон, глубокий, но чуткий, — с мужчинами так часто бывает. Скрипел зубами, дергался, брыкался, потел, и к рассвету все простыни на кровати были уже мокрые, и пахло от них так, точно он и не принимал ванны. И этот запах заставил Норму Джин улыбнуться и вспомнить о Баки Глейзере, его пахучих волосатых подмышках и крупных грязных ступнях. Нет, на сей раз, с новым мужем, она уже не сделает тех ошибок, что совершала в прошлом. Она заставит Драматурга гордиться ею как актрисой, заставит полюбить больше, чем он любил жену. И еще у них, разумеется, будут дети. Она почти уже воображала себя беременной. В мирной тиши, на исходе ночи, приди ко мне, мое родное дитя, и прости меня.

Некогда Отто Эсе со свойственной ему жестокостью предсказал ей смерть в Голливуде от передозировки наркотиков, но не такова будет ее судьба.

Утро было уже в разгаре, когда она тихонько, как мышка, встала и оделась. Темный Принц продолжал спать. И вышла на улицу, и пошла в магазин на Пятой авеню купить свежих яиц, овсянки, фруктов и яванского кофе в зернах. А когда вернулась, увидела, что Темный Принц проснулся и расхаживает по квартире с налитыми кровью глазами, болезненно щурясь от яркого света. Но в остальном он был в полном порядке, и даже удивил ее остроумием. Сказал, что от него так воняет, что просто тошнит и не мешало бы принять душ. Затем, направившись в ванную, уже во второй раз, он рассмеялся, заметив, как она с опаской поглядывает ему вслед. И она притворила за ним дверь, и стояла рядом, в страхе прислушиваясь, что там происходит, но не услышала ничего, кроме звучного шлепка мыла о плиточный пол. Он ронял его несколько раз. После душа, вытирая темные волосы полотенцем, он обшарил все ее шкафы и ящики комода в поисках мужской одежды, хотя бы смены нижнего белья и чистых носков. Но не нашел ничего. А на кухне принял от нее лишь стакан холодной воды со льдом и пил очень медленно и осторожно, напоминая при этом канатоходца, работающего без страховки.

Норма Джин очень огорчилась, что он отказался от еды. Не дал ей шанса проявить заботу! И Баки Глейзер, и Бывший Спортсмен были отличными едоками, всегда завтракали плотно и с удовольствием. Сама она пила лишь черный кофе, чтобы хоть немного взбодриться. Как же все-таки красив Темный Принц, несмотря на налитые кровью глаза, головную боль и то, что он называл «кишечным гриппом». В грязной одежде, небритый, с непросохшими небрежно расчесанными волосами. Он называл ее Ангелом и благодарил. Она поглаживала его по руке и печально улыбалась, слушая, как он с неубедительной искренностью выговаривает всякие вежливые слова, словно какой-нибудь персонаж из пьесы Одетса, отрывок из которой они недавно репетировали вместе под неусыпным надзором Перлмана. А ведь они вполне могли бы сняться вместе в кино, при наличии хорошего сценария (ведь и он тоже, презирая Голливуд, нуждался в голливудских денежках).

Какая, однако, ирония, с улыбкой думала она, что ни один из нас не может теперь отчетливо вспомнить, что же произошло между нами накануне ночью. Ну, разве что оба знали, что искорка нежности между ними проскользнула. Возможно даже, она спасла ему жизнь. Или он спас ее?.. И отныне они навеки, на всю оставшуюся жизнь, связаны неразрывными узами, как брат и сестра.

После моей смерти Брандо категорически отказался давать обо мне интервью. Единственный из всех этих голливудских шакалов.

Только собравшись уходить, Темный Принц вдруг вспомнил, что должен был передать ей послание.

— Послушай-ка, Ангел, я тут на днях случайно столкнулся с Кассом Чаплином…

Норма Джин лишь слабо улыбнулась и промолчала. И почувствовала, что вся дрожит. Лишь бы ее друг не заметил!

— Не видел ни его, ни Эдди Дж., наверное, больше года. Только всякие сплетни слышал, ну, ты понимаешь. А тут вдруг сталкиваюсь с Кассом нос к носу в чьем-то там доме. И он очень просил, если я с тобой вдруг встречусь, передать тебе кое-что.

Норма Джин снова не ответила. Хотя вполне могла бы сказать: Если Кассу понадобилось передать мне что-то, почему он не сделал это сам?

— Он сказал: «Передай Норме вот что. Близнецам очень не хватает их Нормы. И ребенка тоже».

Только тут Темный Принц заметил выражение, возникшее на лице Нормы Джин, и буркнул:

— Возможно, мне не следовало передавать тебе этого? Вот засранец этот Касс!

Норма Джин торопливо попрощалась с гостем и вышла в другую комнату.

Она слышала, как ночной гость пару раз неуверенно окликнул ее:

— Эй, Ангел? Ты чего? — Но следом за ней не пошел. Он знал, и она знала, что сцена закончилась; проведенной вместе ночи пришел конец.

Они с Брандо ни разу не снимались вместе. Слишком уж мощным для Монро он был актером. Он бы просто сломал ее, как дешевую куклу.

Однако сцена с Темным Принцем на том не закончилась. Не совсем.

Придя домой вечером после занятий, она обнаружила в гостиной нечто, заставившее ее вздрогнуть и даже отступить на шаг. Целую груду, могильный холм из цветов. Он состоял из нескольких отдельных композиций, но доминировали белые цветы: лилии, розы, гвоздики, гардении. Как же красиво! Но слишком много.

Запах гардений просто сокрушал. У нее заслезились глаза. Она почувствовала приступ тошноты.

Ей так хотелось думать, что цветы прислал Драматург, ее возлюбленный, умоляя простить его. Но в глубине души она знала: это не от него.

Цветы, конечно же, от Темного Принца. Ее возлюбленного, который так и не сумел полюбить ее.

На карточке в форме сердечка было выведено красными чернилами:

АНГЕЛ

НАДЕЮСЬ, ЕСЛИ КТО ИЗ НАС ЧЕГО И ДОСТИГНЕТ, ТАК ТОЛЬКО ТЫ! Твой друг Карло.

«Танцующие в ночи»

Старое изодранное пальто на вешалке, вот кто он! Господи, как же он себя презирает!..

И однако, сжав в кулаки руки в перчатках, вглядывается в даль. Кругом пушистый только что выпавший снег. А там, вдалеке, как в музыкальной комедии, где есть цвет, звук и движения убыстренные, кружится на льду Блондинка Актриса, катается на коньках с молодым актером из Нью-Йоркской театральной труппы. Если уж быть точнее — с тем самым актером, который играет Исаака. Его Исаак катается на коньках с Магдой. И Драматургу это зрелище кажется почти невыносимым.

Да что они там, целуются, что ли? И он вынужден на все это смотреть?..

А потом еще эти слухи, о ней и Марлоне Брандо. Об этом он вообще не позволяет себе думать.

У нее было столько мужчин. Так много мужчин ее имели!

От общих знакомых Драматург узнал, что Блондинка Актриса собирается вскоре покинуть Нью-Йорк, уехать в Лос — Анджелес. И это после долгих месяцев напряженнейшей работы в театре! Решила, видите ли, вернуться к карьере киноактрисы. Но не на старых условиях. Студия не только простила Мэрилин Монро, но и уступила целому ряду ее требований. Это войдет в историю Голливуда. Мэрилин Монро, так долго презираемая в киноиндустрии, победила Студию! Теперь она наделена правом согласиться с проектом, одобрить сценарий, отвергнуть предлагаемого на фильм режиссера. Ставку ей тоже подняли — 100 000 долларов за фильм! Но почему? Неужели только потому, что не нашлось другой блондинки на ее место? Которая бы приносила им миллионы долларов и обходилась бы так дешево?

Он не ревновал Блондинку Актрису, он желал ей только добра. Эта печаль, поселившаяся в ее глазах. Как в глазах Магды тридцать лет назад, глубокая печаль, которой он, ослепленный юношеской влюбленностью, тогда не замечал.

На катке в Центральном парке среди множества пестро одетых конькобежцев всех возрастов каталась Блондинка Актриса — в темных очках, белой шапочке из ангоры, глубоко натянутой на уши, так, что ни один волосок из-под нее не выбивается, и с белым же ангоровым шарфом вокруг шеи. Она катается на коньках! Она, которая клялась и божилась, что ни разу в жизни не стояла на коньках, только бегала на роликах еще девчонкой, в южной Калифорнии.

Там, откуда она родом, игриво подмигивая, сообщала Блондинка Актриса, нет льда. Никогда не было.

Сразу видно, как неуверенно держится она на коньках. А другие, опытные конькобежцы, лихо проносятся мимо. Просто ноги у нее слабоваты, особенно в щиколотках, того гляди потеряет равновесие. Но она весело размахивает руками, смеется, вот она пошатнулась, но кавалер ловко подхватывает ее, не дает упасть, потом обнимает крепкой рукой за талию. Раз или два, несмотря на проявленную им галантность, она все же тяжело шлепалась на лед, но лишь смеялась при этом, а он помогал ей подняться. Она отряхивала запорошенный снегом задик и продолжала кататься. Другие конькобежцы или проносились мимо, или плавно описывали вокруг нее круги. Но если и поглядывали на нее, то видели лишь хорошенькую белокожую девушку в очень темных очках и с минимумом косметики на лице. Или вообще без косметики. На ней были толстый пестрый свитер простой вязки и темные слаксы из какого-то теплого бархатистого материала — Драматург не видел прежде на ней этих вещей. Наряд довершали белые кожаные конькобежные ботинки на высокой шнуровке.