Танец Огня - Sleepy Xoma

Оно вонзилось в горло врага и вышло наполовину, а я, не тратя время попусту, ударил по чёрному волколаку двумя обычными Стрелами Древних.

Тот упал, дёргаясь и хрипя. Когтистые лапы сомкнулись на древке, попытались выдернуть его, но было поздно – я уже добрался до оборотня, прижал к его лбу револьвер и выстрелил.

Тварь дёрнулась в последний раз и затихла.

- Живой? – поинтересовался у Тармо, прямо на моих глаза разорвавшего на куски последнего врага.

Тот, как ни странно, не стал грубить, вместо этого сказал:

- Спасибо. Мне понравилось, как ты убивал их.

- Всегда пожалуйста, - улыбнулся я. – Продолжим?

- Незачем, - ответил он, - смотри.

И правда, сражение подходило к концу.

Наши добивали последних рабов Лесного Царя, оттаскивали раненых, а ворота форта открылись, выпуская разведчиков Фаррела, которые, пришпорив коней, устремились в лес.

Я присел на труп убитого оборотня, который в посмертии и не подумал принять человеческий облик, потянулся за полоской мяса и дежурно зажевал её, потягиваясь.

И что теперь будут делать враги? Кого пошлют? И сколько?

Как я понял, Лесной Царь не может взять и отправить сюда вообще всех своих миньонов, есть ограничения, но даже так у него хватит бойцов для того, чтобы организовать всем полный анал-карнавал! Иначе его давным-давно задавили бы.

Хотя, конечно, нельзя исключать факт, что этого духа оставили в покое по принципу «не трогай говно - не будет вонять». Ну а что, проблем много, ресурсов мало, а этот сидит в своём лесу, молится колесу, никого не трогает, примус починяет. Если так, то осколки прямо сейчас столкнулись с последствиями своих половинчатых мер. И недовольство Кровопийцы на это намекает. Ну а я, как непосредственный участник событий, буду расхлёбывать заваренную другими кашу, да.

Ладно, по-крайней мере, потери мизерны, уже неплохо. Пока я сидел, то сумел заметить лишь нескольких убитых с нашей стороны и пару десятков раненых. Неплохой размен, как по мне, если, конечно, забыть про покеболл с неиссякаемым запасом тварей в кармане у врага.

Скоро вернулись разведчики, сообщившие, что поблизости ничего опасного, а потому вечер мы провели, наслаждаясь ароматом палёной шерсти и горелого мяса, смешавшимся с запахом горящей хвои.

К утру со стены, над которой работали всю ночь без перерыва, я сумел оценить масштабы нашей выходки. Большой кусок леса перестал существовать, обратившись в пепел и головёшки. Пламя делало своё дело, и оставалось лишь надеяться на то, что это действительно поможет.

Впрочем, наша же цель – боевое слаживание, верно?

Так что, наверное, всё идёт по плану.

Иоганн отправил несколько групп поджигать лес дальше, а ещё больше народу направил на расчистку пожарища. Оставшимся тоже нашлась работа: мы приводили в порядок форт, возводили бараки и хозяйственные постройки, укрепляли стену.

Глава 13

А потом потянулись нудные, унылые дни, наполненные монотонной, убивающей всякий интерес работой. Я искренне думал, что война – это нечто более… возвышенное и страшное, что ли?

Но мы только и делали, что выжигали лес, избавлялись от обугленных стволов да отбивали мелкие, натужные атаки, которые, казалось, совершались исключительно для того, чтобы чуть-чуть задержать нас.

После истребления сотни Чёрных Волков отряд будто оставили в покое, лишь время от времени натравливая маленькие и жалкие группы слабосилков, которых не хватало даже для разогрева. Единственное, что они делали, так это тратили наши боеприпасы, но, благодаря Киану с его экспресс-доставкой, даже это не могло помешать нам.

А потому мы заходили всё глубже и глубже в недра внешнего пояса, защищающего истинные владения Лесного Царя от чужаков, оставляя за собой тлеющую просеку.

Потерь считай что не было: за всё время мы недосчитались лишь полусотни легкораненых, заболевших и обмороженных, которых стремительно ставили в строй.

И с каждым днём, с каждой стычкой мы всё лучше и лучше учились работать в команде, понимать друг друга без слов, поддерживать товарищей. Завязывалось общение, совместные тренировки, кажется, закрутили пару романов. Из разрозненной толпы пускай и сильных, но разобщённых людей мы потихоньку становились боевым подразделением, участвующим в опасной, пусть и до предела странной войне.

Короче говоря, план Иоганна пока что претворялся в жизнь с поразительной точностью.

А вот на других участках лесного фронта дела шли не столь хорошо. Возможно, именно это объясняло наше спокойное продвижение.

На юге огромные орды порождений леса пробили оборону метсанов и даже организовали там что-то вроде генерального сражения, в котором, если верить донесениям, схлестнулись тысячи лучших воинов с обеих сторон. И северяне проиграли, отступая всё дальше и дальше вглубь уже своего защитного берёзового пояса.

Если бы не бронетехника Эйри и живая авиация Ойлеана, всё обернулось бы куда большими проблемами, но и сейчас радоваться было особо нечему. К тому же на севере не прекращалась кровопролитные бои. Метсаны жгли лес тёмных, а те в ответ старались измочалить уже их собственные деревья. Вся граница пылала в обе стороны, где-то сражались целые дивизии, где-то бились полки, а где-то – прямо как у нас – рубились батальоны.

Столь яростная битва не за землю, а за дубравы и березняк не укладывалась у меня в голове. Несмотря на все рассказы и объяснения, оставалось лишь верить товарищам на слово, потому что реальность происходящего вызывала вопросы.

А ещё у меня складывалось впечатление, что нас сознательно пропускали вглубь леса. То ли это тоже входило в условия таинственного договора между Иоганном и Лесным Царём, то ли нам просто везло.

Впрочем, артефактор с каждым днём становился всё мрачнее и обмолвился, что скоро мы будем сворачивать рейд и возвращаться в тыл.

Ну а пока мы шли. Жгли. Строили. Стреляли. Снова шли.

Всё свободное время, которого выдалось на удивление много, я тренировался до беспамятства, учась бою на копьях, топорах, мечах, ножах и кулаках, стреляя из всего, до чего получалось добраться, ну и, конечно же, пытаясь овладеть Белым Пламенем.

И успехи не заставили себя ждать! Я становился полноценным бойцом и не мог не признать, что ощущение собственной силы было приятным. То же касалось и магии: неимоверно сложные чары начали поддаваться, сдавать позиции, отступать на новые рубежи. С каждым часом, с каждым повторением, с каждой капелькой потраченной энергии я становился всё ближе к обретению новых чар.

Это уже стало походить на манию, болезнь, не дающую отвлечься и занимающую всё свободное время. Я почти не общался с товарищами, не гулял по лагерю, не сидел