Танец Огня - Sleepy Xoma

ноги удлинились, ногти превратились в длиннейшие когти, лицо стало волчьей мордой, полной клыков… И лишь глаза – мутные глаза рыбы – остались всё теми же. Мёртвые, лишённые эмоций, пустые.

- Готовьтесь! – проревел монстр. – Сейчас начнётся!

И да, он был прав – враги, не обращая внимание на ураганный обстрел, почти добрались до нас. Ещё пара секунд - и они начнут стрелять из луков, а потом начнётся бойня.

- Приготовиться! – раздался приказ Иоганна. – Тармо, у тебя один залп, после этого немедленно отводи людей.

- Слушаюсь, - коротко ответил сотник и пролаял, - бойцы, обрушьте на них смерть!

Те выстрелили одновременно. Длинные, густые потоки пламени смешались, объединились в один, вал огня, который накрыл вражеский авангард.

Пусть эти существа и лишились воли, но боль они испытывать могли.

Дикий рёв, исторгнутый сотнями глоток, испытывающих невыносимые муки вознёсся к небесам. Танец огня, пожирающий сам разум, оставляющий лишь корчащееся жалкое подобие живого создания, готовое на всё, лишь бы закончилось страдание, лишь бы наступил вечный покой, тишина, в которой слышится плеск Хароновых вёсел, мерно поскрипывающих в уключинах лодки, безумный и прекрасный заполонил этот умирающий мир. Огненный цветок вознёс к небесам свой дар смерти, молитву вечности и дар забвения…

Я моргнул, мысленно обматерив альер-эго, нашедшее просто отличное время для своих закидонов, и посторонился, пропуская огнемётчика, бежавшего назад.

Северяне сделали своё дело, изрядно проредив вражеские ряды. Настал наш черёд убивать и крушить!

- Вперёд! – приказал Иоганн, и мы устремились в атаку.

Тармо в три прыжка допрыгнул до врагов и, точно обезумевший вентилятор, принялся шинковать всех, кто оказывался достаточно глуп попасть ему под удар.

Копья и топоры отскакивали от шерсти, а сам он рвал тела на куски, покрываясь чужой кровью и словно бы наслаждаясь ею. Один из оборотней бросился на него лишь для того, чтобы бесславно рухнуть на грязную землю, орошая ту карминовыми потоками, хлещущими из обрубка шеи.

Ещё двое бросились наперерез, но их подстрелили рейнджеры.

А после до поредевших, но всё ещё опасных врагов добрались мы.

Не было ни строя, ни порядка, ни попыток обороняться. Иоганн настрого запретил даже думать о подобном при встречах с Чёрными Волками. На силу нужно было ответить ещё большей силой. На злобу – яростью. На звериную жестокость – жестокостью куда более страшной. Человеческой.

А то, что у тех под ногами путалась всякая мелюзга, лишь выносило этой мелюзге приговор.

Я метнулся вперёд, тремя Стрелами Древних очистив путь от древолюдов, врезался в первого Чёрного Волка и пробил ему бок копьём. Тот попытался резануть когтями, скользнув ими по броне, которая поглотила весь урон, а я в отместку ударил ещё раз – под колено.

Нога монстра подкосилась, тот клацнул зубами, и в этот самый миг Морвин обрушила ему на голову оба топора. Волк взвыл, начал слепо бить лапами во все стороны, и я навылет пробил ему голову копьём, а близняшка с двух ударов перерубила шею, прикончил двух гоблинов, затем пнул ещё одного пяткой копья, перебросил то в правую руку и в три секунды очистил пространство вокруг себя, покрыв его измочаленными и дымящимися останками. После – быстро сориентировался и помчался на помощь к Нарендре, который сражался с оборотнем один на один.

Ренегат пытался зацепить вёрткого Дитя Амока, который петлял вокруг внимательно, аккуратно, не подставляясь, нанося короткие удары своими клевцами, время от времени отвлекаясь на залётного гоблина или древолюда.

Я, не раздумывая, воткнул копьё в спину оборотня, выдернул и отскочил назад. Монстр замер на миг, а потом на его морде отразилось вселенское недоумение – рана и не думала закрываться!

Понятия не имел, что моё оружие обладает ещё и таким замечательным свойством, но не стал тратить время, а врезал твари усиленной до предела Стрелой Древних.

Башка оборотня взорвалась, обдав нас брызгами крови, а мимо промелькнула Сюин верхом на оборотне, в спину которого по рукоять вонзился меч девяти колец. Пожирательница вгрызлась в шею Чёрного Волка и вырывала куски плоти из неё. Монстр выл, обливался кровью, гарцевал, точно бешеный мустанг, но не мог сдёрнуть намертво вцепившуюся искажённую, которая и не думала ослаблять натиск.

- Пригнись!

Я не стал задумываться, а нырнул на землю, и над головой просвистел здоровенный двуручный боевой молот, раздробивший ещё одного оборотня.

Тот дёрнул лапами в агонии и рухнул, а я, подняв голову, увидел Гуго, замершего надо мной. Здоровяк, облачённый в доспехи махансапского рыцаря, стоял, держа в обеих руках монструозное оружие, и явно не испытывал никакого дискомфорта.

- Спасибо, - поблагодарил я.

- Не за что, - улыбнулся революционер и указал на мельтешение тел. – Поможем им?

Я окинул поле боя взглядом.

Вот Фотини нажимает на спусковой крючок обреза, засунутого в пасть оборотня. Вот Морвин, дико вереща, мечется, точно сумасшедшая белка вокруг раненного чёрного волка, которого загоняют сразу четыре копейщика. Вот Малоун вгоняет копьё в глазницу оборотня, а ещё двое искажённых режут его тесаками. Вот здоровенный наёмник из отряда Бешеных Волков, имя которого я не запомнил, голыми руками лупцует чудовище, буквально купаясь в его крови и не обращая внимания на страшные когти, бьющие по доспехам, но не способные прорваться через мощную магическую защиту. Вот Калеви, так и не принявшая звероформу вместе с ещё двумя наёмниками добивает очередного врага.

А где Ганья? А, здесь!

Бесовка, принявшая боевую форму, разрывала на куски сразу двух оборотней. Одному она уже оторвала ноги и лупила ими второго, крича какой-то боевой клич её народа.

Устрашающие твари оказались не такими и кошмарными против нас, чем воспользовались обычные бойцы, принявшиеся шинковать врагов попроще, позволяя нам заняться теми, кто опасней.

Иоганн не прогадал, набрал в отряд толпу настоящих чудовищ. А как бы он действовал, не познакомься с Кианом и мной?

Наверное, подстроился бы как-нибудь. Неважно!

Я уже видел, что делать дальше – Тармо, вырвавшийся вперёд, дрался сразу с десятком оборотней, и дела у него шли далеко не так хорошо, как Кровопийца того желал. А потому, запрятав поглубже тупые мысли, я ринулся в истекающий кровью, вопящий клубок тел и едва не остался без головы – в последнюю секунду увернулся от когтистой лапы, просвистевшей в паре миллиметров над макушкой, перекатился, вскочил, заметив чёрный бок, ткнул в него копьём, увернулся ещё от одной атаки, ткнул следующего оборотня.

Увидел, как здоровенный чёрный монстр готовился напрыгнуть на белого волка. Добежать не успел, а потому сделал первое, что пришло