На литературных перекрестках - Николай Иванович Анов

ее перевод с французского романа Жоржа Дюамеля «Принц Джафар» вышел в двадцатых годах во «Всемирной литературе». Наши казахские поэты очень ей благодарны, она познакомила русского читателя с их творчеством. Она перевела народный эпос «Кыз-Жибек», сделанный по записи Сакена Сейфуллина, стихи и песни Махамбета Утемисова, Нурпеиса Байганина, Жумагали Саина и других.

На следующий день быта устроена байга на ипподроме, ее тоже снимали кинооператоры для картины. Мухтар вскочил на коня легко и вместе с группой почетных всадников помчался к линии старта посмотреть начало скачек.

II

Летом 1951 года Гослитиздат обратился ко мне с просьбой перевести на русский язык казахские сказки. Сборник должен был выйти под редакцией Мухтара Ауэзова. Составителем пригласили доктора филологических наук В. Сидельникова, занимавшегося казахским фольклором.

Редактор отдела литературы народов СССР Екатерина Иосифовна Цынговатова сказала:

— Ауэзов — человек очень занятый и с трудом принял нише предложение быть редактором сборника. Мы же в нем очень заинтересованы. Мухтар Омарханович академик, у него большое литературное имя.

Осенью я поехал в Алма-Ату и здесь закончил всю работу. Я принес рукопись Мухтару Омархановичу. Он сокрушенно покачал головой:

— Как это не вовремя! Сейчас у меня такая горячая пора.

Папку он все же взял, полистал несколько страниц и потом сказал.

— Я посмотрю!

На другой день он вернул рукопись.

— Все в полном порядке. Отправляйте в издательство. А когда наберут, я еще посмотрю верстку.

В тот же день я отослал рукопись в Москву, а через месяц пришла авторская корректура.

— Как быстро набрали! — удивился Мухтар. — Ну, давайте посмотрим.

Он прочитал довольно быстро и, подписав последний лист, вздохнул с облегчением, видимо, радуясь, что сможет снова вернуться к прерванной работе над романом.

Сборник казахских сказок[2] вышел осенью.

На квартиру Ауэзова непрерывным потоком шли письма читателей.

На конверте, склеенном из серой оберточной бумаги, почерком малограмотного человека был написан адрес:

«Казахская Советская Республика. Писателю романа «Абай» товарищу Ауэзову».

Письмо пришло в Алма-Ату. Здесь на почтамте легко установили адрес. Почтовый работник приписал:

«Улица Абая».

Ему не был известен номер дома, где живет писатель. Чья-то другая рука химическим карандашом добавила:

«Там все его знают».

По улице Абая, самой зеленой в Алма-Ате, идет письмоносец. Сумка его набита письмами. Он подходит к дому, где живет творец романа «Абай», и вручает адресату пачку конвертов. Мухтар Омарханович сидит в своем кабинете. Над письменным столом висит большой портрет великого казахского поэта Абая. Писатель работает над последней частью эпопеи. Временами он отрывается от работы и погружается в чтение писем, полученных от читателей-друзей. Я его застал за этим занятием.

— Не помешал?

— Нет, нет. Присаживайтесь.

Мухтар быстро читает, откладывая письма и конверты в сторону. После жена его Валентина Николаевна, вероятно, аккуратно их соберет и положит на соответствующую полку. А пока распечатывает еще один конверт с почтовым штемпелем «Саратов». Внучка великого русского революционного демократа Н. Г. Чернышевского — Нина Михайловна пишет автору «Абая»:

«С чувством глубокого волнения я читала Вашу прекрасную книгу «Абай». Мужественный образ отважного, талантливого и благородного сына казахского народа, созданный Вами, будет воспитывать и закалять советскую молодежь. Примите от меня, внучки Н. Г. Чернышевского, искреннюю благодарность за Вашу красивую, поэтичную и глубоко патриотическую книгу…»

— Мухтар Омарханович, у вас интереснейшая почта. Как бы вы отнеслись к тому, если бы я написал очерк. Письмо внучки Чернышевского — это же очень интересно.

Мухтар пожимает плечами:

— Пожалуйста. Валентина Николаевна даст вам письма. Пишите, не возражаю.

Скоро Мухтар Ауэзов уехал в Москву, Его пригласила читать лекции в МГУ.

III

После долгого перерыва Мухтар Омарханович позвонил мне по телефону:

— Как ваше здоровье?

— Ничего.

— Это хорошо. Работаете над чем-нибудь?

— Пока нет.

— У меня есть к вам предложение. Я закончил четвертую книгу «Абая». Не согласитесь ли вы перевести ее на русский язык?

Первые книги переводили Анна Борисовна Никольская и Леонид Сергеевич Соболев. По каким причинам Мухтар решил отказаться от прежних талантливых переводчиков, было непонятно.

— Спасибо за предложение, Мухтар Омарханович, но скажу честно… боюсь. Перевод очень ответственный, вряд ли он мне будет по плечу.

— Вы отказываетесь?

— Конечно.

— Странно! — Мухтар помолчал и добавил: — Вот что, давайте лучше встретимся завтра у меня в одиннадцать утра и обо всем поговорим. Сейчас я тороплюсь, а по телефону разговор займет слишком много времени, Итак, до завтра.

О Мухтаре Ауэзове говорили, что он не просто требовательный, но и очень капризный автор, когда дело касается перевода его произведений на русский язык. Меня предупредили:

— Угодить на него очень трудно. Лучше откажитесь, но сделайте это как можно деликатнее.

Утром я отправился к Ауэзову. Мне казалось, что наша встреча будет краткой. В Алма-Ате жили писатели, опытные переводчики, да и в Москве можно было легко найти охотников, они с радостью согласились бы перевести последнюю книгу «Абая».

Мухтар встретил любезно.

— Ну, теперь будем разговаривать, но только со всей душевной откровенностью. Что вас смущает?

— Скажите, Мухтар Омарханович, какой смысл вам менять переводчиков? Талантливые люди, три тома перевели хорошо, вы получили Государственную премию. Четвертый том наиболее ответственный. А ведь хороший наездник перед финишем вряд ли пересядет с испытанного ахалтекинца на неизвестную лошадь.

— Почему неизвестную? Я вам сейчас объясню, почему остановил свой выбор именно на вас. Помните, вы просили меня прочитать рукопись вашего романа «Крылья песни»? У меня было много замечаний, мы тогда долго разговаривали. Недавно роман вышел в свет. Я его внимательно прочитал и пришел к выводу, что вы сможете, если захотите, хорошо перевести четвертую книгу «Абая», ведь вы хорошо знаете быт казахского народа. Скажите откровенно, почему отказываетесь принять мое предложение?

— Боюсь подвести вас. На таком уровне, как переводили Никольская и Соболев, мне не удастся перевести. Представьте, что получается. Издадите вы