Они не мы - Григорий Грошев

«Помогите, - любят говорить такие, - нет денег даже на новый фильтр». А глаза печальные-печальные. Маска искажает голос до неузнаваемости, делает его смешным и немузыкальным. Почти всё правительство носит специальные микрофоны, чтобы их голоса были стальными и уверенными в действиях Хозяина.

Но политика в отношении тунеядцев непреклонна: охранники ловят их и доставляют на заводы, где они не только трудятся на славу нас, граждан, но и сами не остаются на дне серого тумана. Жаль только, живут на каторге недолго. От хорошей жизни быстро умирают, это факт. Я борюсь за своё существование, и поэтому живу.

Любопытный факт: хоть нищих и увозят на каторгу, иногда кажется, что меньше их не становится. Возможно, они сбегают с каторги, или вводят начальство в заблуждение, после чего их отпускают. Всё может быть. А могут они быть и тайными защитниками. Подавать милостыню запрещено, и полиция может контролировать соблюдение данного запрета. Она имеет на это право.

У нас много запретов. Всех даже сразу и не упомнишь. Прежде чем что-то сделать, что-то сказать, нужно пораскинуть мозгами. Нас учат этому с детства. Дело не в том, что я каторги боюсь. Это понятно. Каторга – это тяжко, всем известно. Просто перед тем, как что-то сделать, нужно прикинуть: не позорю ли я государства. Свою идеальную Родину.

Кстати, мы имеем право думать всё, что захотим. Ведь пока мысль не покинула пределы мозга, она ничего не значит, она не может рушить умы людей, расшатывать фундамент цельного общества. Поэтому я думаю всегда свободно.

Но как только мысль прошла фильтр разума и вырвалась на свободу, она может привести её бывшего обладателя к самому порогу Дворца Деактивации. Это уже зависит от самой мысли, от степени её враждебности. И потому лучше не разбрасываться ими, где попало. От этого может зависеть чья-то судьба, в первую очередь, собственно, ваша».

Чтение окончено. Следователь, который заметно покраснел, делает глоток воды. Вода! Вот она, в стакане – только руку протяни. Смакует жидкость. Довольно причмокивает, словно только что попробовал нечто невероятно вкусное. Ставит стакан на середину стола – как раз на длину цепей. Видно, у следователя во рту пересохло от долгого чтения. Алекс не пил уже десять или двадцать часов. Время остановилось.

- Как видите, мы расшифровали ваши письмена. Поймите, я отношусь к вам с уважением. Читаю каждый выпуск. Вы – профессионал. Но нет смысла замыкаться в себе. Нет смысла бороться, потому что мы уже победили. Поймите, мы желаем только раскрыть преступление, чтобы Сфера не пострадала.

- Как бы не так, расшифровали. Разве не узнали, где я служил? Чем в армии занимался? Да я менял шифр, - говорит Алекс и самодовольно улыбается. Делает быстрый бросок здоровой рукой, хватает стакан и выпивает его до дна.

Лицо служителя Закона вытянулось. Он переводит взгляд со стакана на подследственного, как будто пытается понять, куда исчезла вода. Демонстрирует Главреду свои эмоции. Но при этом – никуда не торопится, словно в его распоряжении – целая вечность.

- Хотел по-хорошему… - шепчет следователь и берёт в руки телескопическую дубинку.

Комнату для допросов наполняют крики, а на стенах появляются первые брызги крови. На губах – привкус металла. Алекс, смыкая зубы от боли, думает: кто убирает этот кабинет? И сколько воды на день дают за подобный труд? В какой-то момент звуки отодвигаются, и к нему приходит блаженное забытье. Он словно переносится назад: на несколько недель или даже месяцев. Кто под Сферой ведёт счёт времени?

Запись 4

- Итак, товарищи! – слышно бодрый голос диктора без фильтровых искажений. Просто он сидит в кабинке, где своя система очистки воздуха. Персональная! Голос чрезмерно бодр: диктор может быть разогрет спиртным. – Мимо нас проплывает, словно облако, новейший танк SAR-013! Мощнейший залп его пушек и вспомогательных орудий – надёжная защита Сферы от потусторонних тварей!

Аплодисменты. Овации. Алекс смотрит перед собой. На коленях – его рабочий лэптоп. Первый! Тот, где появляются только хвалебные оды Главе и Сфере. Хорошо, что маска скрывает лицо. Никто не видит уныния. Демонстрация силы… Далеко ли в прошлом те времена ожидания этого праздника? В прошлом, которого не существует.

Вялая, куцая колонна техники. Прямо на ходу глохнет боевая машина. Из неё выпрыгивают солдаты и пытаются привести БТР в порядок. Минута, другая. Наконец, машина заводится и рывками двигается вперёд. Пытается нагнать основную колонну. Все они отправятся за Сферу. Защищать её. Многие погибнут, ведь снаружи - ад. Там, где заканчивается цивилизация, начинается война.

Алекс пишет статью о Демонстрации силы. На автомате. Понимая, что в этот момент думает о чём-то другом, недосягаемом. Из-под его руки появляются бравурные строки, полные пафоса. Оптимизма. Пишет так, как и в прошлом году. Какая разница? Через месяц всё обнулится. Информация будет уничтожена. Бодрости его слога смог бы позавидовать даже диктор.

Вокруг радостно прыгают дети. Они так смешны в своих маленьких масках! Алекс чувствует, как по щеке пробежала слеза. Он хочет смахнуть её, ведь щекотно. Но для этого нужно пойти в изолированное помещение, снять очки, потом – одеться обратно. Долго. Поэтому он просто ждёт, пока слеза высохнет сама собой и перестанет доставлять ему дискомфорт.

Дети… Им всё в диковинку. Они не замечают, что техника – глохнет на ходу, а солдаты – шатаются от усталости и голода. Они не понимают, где они оказались, что это – лучший из миров, где им доведётся быть. Единственный мир. Они не смогут сделать глоток свежего воздуха, ведь здесь он недоступен. А снаружи – ещё хуже. Дети уверены, что Сфера – несокрушима. Им ещё предстоит разочароваться и в ней, и в себе, и в других людях.

Когда всё закончилось, люди встают и начинают аплодировать. Поскольку руки