Они не мы - Григорий Грошев

- Дурак, - баритон Крокса снова красив и мягок. – Ты сам приказал сменить ближний круг. Мы выполнили указание. Никто из Гвардии не знает тебя. Никто. Гвардии твоей боле не существует.

Молчание. Голый, связанный, правитель дрожит. Он сидит на полу, и каждый раз, пытаясь подняться, мощная рука Немого прибивает его к полу. Весь пол в крови. Генерал Куб улыбается. Александру жалко этого мужчину, в сущности, немолодого, но ещё сильного. Совсем как он сам.

- И что теперь? – в голосе Главы вызов. - Убьёте меня? Будете пытать? Вам никогда, никогда не сломить мою волю! Ибо я государь!

- Хуже, - говорит Алекс. – Тебя будут судить.

- Что? – правитель, уже бывший, начинает смешно перебирать ногами. – Нет, прошу! Пощадите! Я готов к изгнанию! К заточению! Согласно моему статусу… Умоляю, не бросайте меня в темницу!

Алекс быстро облачается в одежду Главы. Впору. Надевает маску. Крокс набросил на плечи своему бывшему хозяину робу. Генерал Куб нажимает на кнопку.

- Увидите эту падаль! – говорит он конвою. – Мы узнали всё, что нужно. Глава очень доволен.

Алекс кивает.

- Да как вы смеете! – кричит голый, скорченный мужчина. Его лицо заливает кровь. – Вас всех уничтожат! Вы ответите за всё!

Конвоиры без лишних церемоний начинают работать дубинками. Удары о плоть. Треск рвущейся кожи. Тишина. Один из них стелет на пол брезент, куда они кладут избитое тело, и тащат к выходу.

- Не убивать! – кричит вдогонку Куб. – В лазарет его! Он должен дожить до суда. Это понятно?

Последняя запись

- Сотни раз я прокручивал в голове, - говорит Алекс. – Сотни раз думал.

- О чём, правитель? – участливо спрашивает Крокс. Они сидят в зале, который его личная гвардия зовёт террасой. С двух сторон – голограммы, изображающие мир до упадка. Чаши наполнены вином, а тарелки – фруктами. Неспешный, вдумчивый разговор. Теперь Алекс знает имена фруктов прошлого. Персики. Груши. Манго. Банан. Их так много, что несложно запутаться.

- Как разрушить Сферу, разумеется. И каждый раз… Каждый раз - сомнения. Мне кажется… Нет, я уверен, что слишком много людей погибнет. Кстати, как мы поступили с бунтарями?

- Как вы и велели, государь, - отвечает Крокс. – Согласно утвержденному плану. База их уничтожена. Все до единого преданы казни и погребены. Техника сожжена. Мы не могли позволить, чтобы своими неразумными действиями они поставили нашу нарождающуюся империю под удар.

В голове у Крокса прокручивается тот самый план: выставить артиллерию, навести её на холмы. А потом – поливать огнём, снова и снова, два дня подряд. Да там живого места не осталось! Если кто из повстанцев и выжил, они никогда не захотят возвращаться обратно.

- Верно, - кивает головой Александр. – Это правильно. Нельзя давать дикарям власть над цивилизованным миром. Мы с тобой обязательно уничтожим Сферу. Мы уже направили часть выхлопов за Купол. Древние это предусмотрели. Но почему-то никто до меня не догадался изменить направление отравляющих газов. Нетрудно ведь было, да?

- Истинно, - соглашается советник Крокс. – Дышать стало легче. Мы можем обходиться без масок! Народ боготворит своего Главу.

- Мы ведь вернули историю, - продолжает Алекс. – Книжки разрешили читать. Дали всем больше талонов. Каждому. А старикам – не один, а два в день. И воды добавили. Мы делаем жизнь лучше. И так будет всегда.

- Благоразумно, - отметил Крокс. – Народу повезло со своим Главой.

- А ещё… Ещё! Думаю о том, что нужно давать людям болеть. В смысле, не забирать талоны, пока человек не может трудиться. Нет, не неделю, не месяц… Но день или два - точно. Нам ведь хватит для этого питания?

- Следует изучить резервы, - осторожно говорит советник. – И на их основе – высчитать оптимальное решение. Все гениальные решения должны претворяться в жизнь.

Молчание.

- Да, - Алекс согласен. Он снова ложится на длинную мягкую кушетку, с которой только что вскочил. – Мы обязательно уничтожим Сферу, но нужно всё как следует продумать. Иначе быть беде. Я не могу позволить… Не могу позволить, чтобы народ пострадал или погиб. Не могу.

- Ты говоришь не правду… а истину! – шепчет Немой: тихо, но достаточно для того, чтобы Главред услышал. Он рад. Он встаёт, ходит туда-сюда, а потом благодушно откидывается на спинку кресла и мечтательно глядит в панораму мира, в отсвет прошлого, от которого осталась только красивая картинка. И он счастлив.