Дорогой враг - Кристен Каллихан

объектив камеры. Затем слышу щелчок, повествующий о снимке. Я быстро улавливаю виновника ситуации — парень молниеносно кладет телефон на стол, отводя от меня взгляд. Впрочем, я не возражаю. За этим я сюда и пришел — чтобы меня увидели с Аней.

По крайне мере, отчасти. Тимоти предложил сходить на фальшивое свидание с Аней, вот как он это преподнес. Но причина, по которой я согласился, куда более запутанная. Мне нужно было выбраться из дома, подальше от Делайлы.

Она все равно избегает меня, ясно давая понять, что не хочет говорить о перспективе наших отношений. Ладно, мы не обсуждали этот вопрос напрямую. Потому что каждый гребаный раз, когда я пытаюсь, она убегает от меня, как краб от чайки.

Я знаю Делайлу так же хорошо, как самого себя. Она убегает в страхе. Я не виню ее. Мне сейчас тоже не по себе. Чертовски странно осознавать, что ты влюбляешься в своего врага детства. Это заставляет меня о многом задуматься. Заставляет чувствовать неуверенность. А я ненавижу это, черт возьми.

У меня все внутри переворачивается, и я сосредотачиваю внимание на девушке, которая должна напомнить мне, что в мире полно женщин. И каждая из них прекрасна.

Полная чушь. Будь люди взаимозаменяемы, мы бы никогда ни к кому не привязывались. Только сейчас становится ясно, что Делайлу невозможно заменить Аней.

Аней, которая улыбается мне, ее глаза нежные и манящие.

— Знаешь, есть только одна вещь, которая отвлекает меня от работы сейчас.

Она достаточно близко, чтобы я уловил запах ее духов. Такой же, как у Делайлы, что подобно удару под дых. Знакомый аромат яблок, тростникового сахара и карамели. Только у Ани он другой. Не хуже. Просто другой. Менее соблазнительный. Он не заставляет мой член встать, как запах Делайлы.

Господи, я явно влип. Сопротивляюсь желанию дернуть себя за воротник.

— А? — О чем мы там говорили?

— Секс.

Верно.

— Секс.

Блестящие губы Ани изгибаются в лукавой улыбке.

— Горячий, потный секс. Ну, знаешь, во время которого ты забываешь собственное имя?

Я одним залпом выпиваю ледяную воду, и что-то внутри меня болезненно сворачивается. Знаком ли я с таким сексом? Нет. Нет, мать вашу, не знаком. Я знаю, как доставить удовольствие женщине. Я потратил годы на изучение того, как заставить их испытывать лучший оргазм в их жизни, чтобы после они умоляли меня повторить. И вы спросите, для чего? Так они не замечают, что я не кончил, как они, и что не особо вовлечен в процесс.

Во рту растекается горький привкус обиды. Я больше был заинтересован во флирте с Делайлой, чем возможностью оказаться у какой-либо женщины между ног. Насколько это, черт возьми, удручает?

Почему, черт возьми, это должна быть Делайла? Почему именно она? Будь на ее месте другая, все было бы намного проще. Я бы с удовольствием согласился на секс. Черт, я бы нырнул в него с головой.

Почему это не может быть Аня, которая с интересом смотрит на меня и ждет ответа?

— Секс благотворно влияет на тело, — говорю я. Избитая фраза, сопровождаемая моей фирменной улыбкой.

Меня тошнит и от одного, и от другого.

Аня облизывает нижнюю губу, затем оглядывается вокруг, прежде чем вновь встречается со мной взглядом.

— Хочешь выбраться отсюда?

Часть меня хочет хныкать, потому что мне даже не пришлось прилагать никаких усилий, чтобы она предложила это. Другая же часть хочет ударить кулаком по столу. Потому что я даже не чувствую пробуждения интереса, хотя знаю, что два месяца назад он был бы. Я бы отвез ее к ней домой и перевернул бы ее мир.

А потом ушел бы домой такой же одинокий, как и всегда, ты, жалкий неудачник.

Я стучу зубами, пытаясь заставить себя расслабиться. Мне не хочется ранить чувства Ани. Что поделать, если я не хочу ее трахать.

— Аня, я считаю, ты прекрасна…

Ее улыбка исчезает.

— Но я не нравлюсь тебе.

Потирая затылок, я говорю ей правду:

— Я влюблен в девушку, которая не влюблена в меня. Сегодня вечером я пытался избавиться от этого чувства. Прости. Это было паршиво с моей стороны.

— Эй, — она протягивает руку, накрывая мою, — у всех такое бывало.

— Это отстой, — бормочу я.

Она смеется.

— Истинная правда. Но я вот что тебе скажу, избегая этих чувств, ты не заставишь их исчезнуть и не вытащишь себя из Отстойвила.

Я слегка сжимаю ее руку.

— Мне не очень-то хочется застрять в Отстойвиле. Ты замечательный человек.

Она широко улыбается.

— Знаешь, в другой жизни у нас, наверное, был бы очень страстный секс.

— Наверное, — соглашаюсь я. Но лгу. Инстинктивно понимаю, что в какой бы жизни я ни жил, я бы все равно отыскал Делайлу.

Внезапно я перестаю дышать. Мне нужно убраться отсюда.

Слишком много времени уходит на то, чтобы завершить свидание и вернуться домой. И как только я оказываюсь на пороге дома, то понимаю, что в нем тихо и темно, горит только уличный свет. Я бесшумно поднимаюсь наверх, боясь разбудить Делайлу, но останавливаюсь, когда вижу, что ее дверь открыта, а комната пуста.

Она ушла?

Я этого не ожидал. Из меня вырывается невеселый смех. Отчего-то я был чертовски уверен, что она будет ждать меня здесь. Как высокомерно.

Не утруждаясь включить свет, спускаюсь вниз за стаканом воды. Делайла экспериментирует с различными вкусами воды в надежде, что каким-то образом она покажется мне более вкусной и менее жесткой, чем обычная, которую мне приходится пить.

Ее уловка сработала. На самом деле я каждый раз жду новую порцию. Сегодня это огурец, мята и клубника. Налив стакан, усаживаю свой зад на стул в большой комнате. В темноте отправляю сообщение Норту.

Ты знаешь, где она?

Я не утруждаю себя объяснять Норту, кого подразумеваю под словом «она». Он и так знает, поскольку отвечает достаточно быстро.

Нет. Проверь запись с камер.

Камеры установлены в доме у входной двери, вдоль подъездной дорожки и вокруг главных ворот. Несмотря на то что только у Норта есть доступ к записям, я отказался размещать их в других местах. Внезапно осознаю, что Делайла где-то там, снаружи, как и одна из женщин, которая преследовала меня.

Если Делайла пострадает от рук одержимой мной фанатки или та пристанет к ней, то я не знаю, что сделаю. Воздух в моих легких иссякает. У меня дрожат пальцы, когда я печатаю.