Интервенция - Иван Алексин

Ага, нашёл дураков в Мстиславль ехать! Там сейчас воеводой Андрей, младший брат великого канцлера литовского Льва Сапеги, сидит. Королевского помилования пан Александр так и не получил и ждать милости от Сапег, после его службы у их заклятых врагов, Радзивилов, не приходилось.

— А тебе что за дело? — полковник сделал едва заметную паузу и добавил, вложив в слово максимум презрения: — Пан.

— Да вот, хочу со своими людьми к королевскому войску присоединится, — «не заметил» оскорбления Дворкович. — Московиты следом идут. Литву защищать нужно. Этакие воины — шляхтич осмотрел стол, почему-то задержавшись взглядом на Казимире, — лишними не будут.

— Я сам решу, где пригодятся мои воины. И не тебе, худородный, садится за мой стол.

— Вот значит как? — Дворкович оглянулся на своих людей, поднимающихся из-за столов и злорадно улыбнулся. — Ну, что же. Раз не хочешь ехать к королю, придётся отвезти тебя к царику.

— К царику? — Казимир увидел, как застыла рука пана Александра, не выдернув до конца пистоль. — Зачем?

— Тут тебя, Збышек признал, пан.

— Признал, говоришь? — растянул губы в ухмылке полковник. — Я смотрю, он у тебя сильно глазастый, Збышек. Поберечься бы ему. Как бы слепым не стать. Так кто же я по твоему?

— Пан Александр Лисовский. Слухи о том, что ты из любой западни вырваться умеешь, уже по всей Литве давно гуляют. Вот только те, кто с тобой в поход уходят, там и остаются. Даже странно, чего это царик наградой за твою голову озаботился. Он, мне думается, наоборот, тебя беречь должен.

Награда за голову⁈

Казимир замер, страшась услышать величину вознаграждения, которую был готов заплатить за его господина царь московитов. Если много пообещал, то и свои могут в спину ударить. А тогда предстоящая схватка совсем по иному обернуться может.

— Шёл бы ты отсюда, пан, покуда цел, — выдавил из себя Казимир и осёкся, наткнувшись на бешеный взгляд Лисовского. Полковник без боя, даже если бы была такая возможность, отступать явно не собирался.

— Да я бы может и ушёл, — ухмыльнувшись, ответил ему Дворкович — Да только как же я мимо такого богатства пройду? Могу и тебя в сотоварищи взять. Там всем хватит.

— Сколько⁈ — повернувшись к шляхтичу, хрипло спросил Богдан-лесовик.

— Заткнись, — зашипел на него Казимир и в отчаянии оглянулся на Лисовского.

Чего замер? Чего команду бросится в бой не даёт? Ещё есть надежда на победу, пока Дворкович остальных на свою сторону окончательно не сманил.

Вот только пан Александр продолжал сверлить глазами шляхтича, замерев в каком-то странном оцепенении. И вдруг Казимир понял, что Лисовский ждёт ответа. Ему самому интересно, сколько же пообещал за его голову Годунов.

— По весу за голову, тому кто её принесёт, серебром отсыплет.

— Серебром, не золотом? — оскорбился Лисовский. — Тогда ты продешевил!

В следующий миг, не дожидаясь выстрела полковника, Казимир вогнал нож в бок Богдану и, развернувшись к орущей, пьяной толпе, потянул из ножен саблю.

Глава 21

23 августа 1609 года от рождества Христова по Юлианскому календарю.

— Проведали мы царь, Фёдор Борисович, об утеснении, что ляхи твоему государству чинят и, собрав круг, порешили на выручку к тебе идти.

Ишь ты, заботливый какой! Выручить он меня пришёл. Вот только об одном упомянуть забыл, что казачий круг вы только после известия о московском разгроме польско-литовского войска решили собрать. С кем теперь воевать, если, возможно, как раз в это время, польский король вместе с гетманами поспешно на Запад отступает? Или борьба с интервентами только повод и лихой атаман по русской земле погулять собирается?

Я не сводил внимательного взгляда с плечистого средних лет атамана одетого в дорогой чекмень с шёлковыми застёжками и с большим трудом сдерживал, кипевшую в крови жгучим ядом ненависть.

Михаил Баловнев (среди донских казаков более известный как атаман Баловень) в той, прошлой истории вовремя соскочил, присоединившись после гибели ЛжеДмитрия II к первому ополчению. И уже позже, после воцарения Михаила Романова, высказал желание послужить, отправившись со своими людьми на борьбу с интервентами. Правда, в тот раз это были шведы, а не поляки.

Впрочем, какая разница? Всё равно Баловень до иноземных супостатов так и не добрался, начав увлечённо разорять русские волости: резал людей и скот, грабил православные храмы и монастыри, сжигал города и деревни. Причём всё это вершилось с такой беспощадной жестокостью, что даже, наверное, сам Лисовский мог удалому донскому атаману поаплодировать. Но стоило только казакам начать терпеть поражения от выдвинувшихся для борьбы с мятежниками отрядов Валуева и Лыкова, как Баловень, вспомнив обещанное, вновь выказал готовность помочь царю в войне со шведскими захватчиками. И снова, так и не дойдя до театра военных действий, развернулся на Юг, затеяв в этот раз поход на Москву.

И зачем мне такой союзник? Он ведь сюда с той же целью пришёл; прикрываясь царской грамотой, ещё неразорённые волости вдосталь пограбить.

И что теперь с этим делать?

Попробовать разгромить? Так со мной в Тулу всего полтысячи стремянных прискакало. Для того чтобы отбить подошедший к городу трёхтысячного отряда казаков, за глаза хватит. Особенно если учесть, что Жеребцов, уходя в поход, полсотни стрельцов и сотню городовых казаков для защиты оставил. Да и посадские людишки в стороне не останутся. Хорошо понимают, какими зверствами падение города им грозит.

Но выйти в чистое поле против пятикратно превосходящего по численности казацкого войска? Сдюжим ли?

Двухтысячный отряд стремянных стрельцов, что при самом государе службу несут, отлично экипирован и хорошо обучен. За этим я лично проследил. А в те пять сотен, что постоянно вслед за мной по городам и весям мотаются, ещё и самых лучших из них отбирали. В общем, сила немалая. Вот только и казаки, что вместе с Баловнем к Туле подошли, тоже не пальцем деланные. За годы Смуты не в одной битве побывать успели.

Стрёмно. Даже несмотря на то, что лично я в битву не полезу, всё равно стрёмно. Отборную драгунскую полутысячу без пользы положить; я себе потом такого ни за что не прощу!

Но и отпускать этих мразей тоже нельзя. Они в прошлой истории основательно так сразу несколько (Тверской, Ярославский, Костромской, Пошихонский, Вологодский, Каргопольский) уездов разорили. Где гарантия, что после моего отказа принять его на службу, Баловень и в этот раз на Север не рванёт?