Хроники Омура - Анна и Валентина Верещагины

ответ на нее, за следующим поворотом нашлась походная сума, а в ней запас провизии. Некромант, первым заглянувший в найденный мешок, окончательно уверился в том, что за ними присматривает Зест. Обстоятельство заставило его собраться и размышлять только об обряде.

Долго ли, коротко, но троица добралась до нужной точки. Голая земля, размоченная непрерывными ливнями, ветер, свистящий над ней, да хищные птицы, ищущие добычу над тем местом, где когда-то стояли лагерем орки. Только одинокий шатер, который нещадно трепал ветер, напоминал о том, что когда-то здесь кипела жизнь.

Горожанину снова не повезло, пока Торина отдыхала в шатре у старухи, а Верит с ворчанием изучал содержимое своей сумы, несчастного извозчика заставили раскапывать могилу. Горемыка пробовал отпираться, но не преуспел. Один мрачный взгляд некроманта заставил горожанина схватиться за лопату и воткнуть ее в землю.

На влажной почве все символы, которые начертал темный, были видны довольно отчетливо. Часть из них была засыпана солью, часть – заговоренным пеплом. Верит тщательным образом подготовился к обряду, осталась малость, но какая! Перво-наперво Вериту пришлось основательно поднапрячься. Так как несчастному извозчику стало плохо, едва он увидел мертвеца, темный вынужден был сам тащить тело в круг. Горожанин отлеживался в шатре под присмотром старухи, а Торина вышла на улицу. Ее присутствие было необязательным, но девушка не захотела уйти. Верит махнул на нее рукой.

Поднялся ветер, когда темный зашептал нужные слова, вспыхнули зеленоватым светом его ладони, и такой же огонь заключил двух живых и одного мертвого в широкий круг. Запел Верит песнь смерти, призвал на помощь своего бога, вздрогнула земля. Вытащил некромант кинжал, резанул запястье, закапали алые капли на те символы, что не были покрыты ни солью, ни пеплом. Некромант не пропустил ни одной черточки. Не прекращая пения, он мотнул головой, призывая Торину подойти к телу брата. Серебряной молнией сверкнул кинжал в его руке, тонкая линия рассекла запястье Хромоножки, но она даже не вскрикнула. Кровь ее закапала на тело Тогра. Налетели на небо тучи, расчертили его фиолетовые зигзаги, поднялся на ноги мертвец, обвел мутным взглядом собравшихся.

Ирна и обезображенная гниением рука ухватила некроманта за горло. Песнь оборвалась. Торина с визгом кинулась к брату и повисла на нем. Тогр слишком хорошо знал этот звук в своей прошлой жизни и ничто, даже забвение смерти, не смогло стереть его из памяти. Жизнь и смерть сплелись для орка воедино, он запутался, но громкий крик сестры вернул ему разум. Полузадушенный Верит упал, но тут же поднялся и, забыв о слабости, закончил обряд.

Утихла непогода, чуть посветлели небеса, земля под ногами перестала трястись. Только всхлипывала, обнимая вернувшегося брата, Хромоножка. Ей было все равно, как теперь выглядит его тело. Тогр окончательно пришел в себя, вспомнил и, опустив ладонь на талию сестры, посмотрел на присмирившего Верита. Узнал. Усмехнулся. Некроманта не проняло, а вот горожанин, решивший выглянуть из шатра, вторично потерял сознание. На него никто не обратил внимания.

– Мне нужны эльфы! – хриплое карканье вырвалось из горла Тогра, и орк сам поморщился.

– Они далеко отсюда, – решил просветить вернувшегося Верит и даже отважился прибавить. – И тебе не хватит времени, чтобы добраться туда.

Тогр поскреб гладкий затылок, часть кожи осталась на его пальцах, которые тоже выглядели не лучшим образом.

– Н-да… – протянул он.

– Все было напрасно? – вскинулась Торина и с умоляющим видом повернулась к некроманту. – Помоги…

Отказаться никак было нельзя, и, как назло, вспомнился Вериту подходящий обряд, из тех, которые вроде как запрещены, но возможны.

– Хмар с вами! – выругался темный, но ослушаться Зеста не решился. – Возвращаемся в город. Есть у меня на примете обряд, который придумал мир Корфус – эльф-некромант. Он должен помочь!

– Мир Корфус? – Тогр и сам ежился от своего собственного голоса. Связки болели, хрип давался с трудом. Орк бросил осторожный взор на сестру, попытался отстраниться, осознав реальность окончательно.

Торина не отпустила брата, ее любовь к нему оказалась безграничной, всепоглощающей. Девушке было все равно, как теперь выглядит ее брат.

– Я отправлю вас в Сверкающий Дол, – прокашлявшись, держась за поврежденное горло, пообещал Верит.

Орк и его сестра радостно улыбнулись. У Тогра появилась цель, а у Торины был Тогр, более им обоим не требовалось. Он хотел отомстить эльфу, виновному в его смерти, она готова была пойти за братом хоть на край света.

Зест, наблюдавший за этой картиной, довольно улыбнулся и предвкушающе потер ладони. Он точно знал, каким будет его следующий шаг.

***

Сердце Аривела бешено колотилось в груди, и эльфу казалось, что оно вот-вот выскочит из нее. На миг задумавшись, он определил, что еще ни разу за свою долгую жизнь ему не доводилось настолько быстро бегать по дворцу Владыки. Но остановиться Аривел не мог, ведь жизнь его возлюбленной висела на волоске.

Добравшись до покоев Эрриниэль, Аривел резко затормозил, так как на его пути возник невозмутимый Галидар. Взор стража был красноречивым, будто Галидар задавал безмолвный вопрос: «Чего тебе здесь надобно?»

Аривел облизал пересохшие губы, выпрямился и надменно изрек:

– Пропусти!

– С чего вдруг? – Галидар стоял, как скала, и отходить в сторону явно не собирался.

Аривел взбеленился, но открыто возражать нахальному стражу не посмел. Выдохнул и сквозь стиснутые зубы процедил:

– Мне нужно увидеть Эрри!

– Госпожа отдыхает, – равнодушно просветил Галидар.

Аривел до боли сжал пальцы, а затем спрятал руки за спину, чтобы не тянулись ударить нечестивца.

– Мне нужно увидеть Эрри! – повторил он и нехотя прибавил. – Это и тебя касается!

Немного подумав, Галидар распахнул дверь и мотнул головой, приглашая Аривела пройти.

Эрриниэль сидела на скамье в маленьком саду, слушая песни фонтана, но ее покой был нарушен. Заметив входящих эльфов, она поднялась и с тревогой посмотрела на них. Галидар остановился у входа и прислонился к стене, скрестив руки на груди, приготовился слушать Аривела. Тот не желал, чтобы его разговор с Эрриниэль слышал страж, но возражать и выгонять Галидара не рискнул.

– Светлого вечера, госпожа Эрриниэль! – Аривел склонился в глубоком поклоне.

– И тебе всего светлого! – поклонилась эльфийка в ответ. Улыбнулась. – Я вижу, ты спешил ко мне, старый друг. Какая беда тревожит твое сердце?

Аривел резко выпрямился и, не мешкая, заговорил:

– Недобрую весть принес я тебе, госпожа моя! – покачал головой.

Эрриниэль встревожилась сильнее, а Галидар, которому надоело тянуть время, проговорил:

– Давай мы сами решим, добрую весть ты принес или нет!

Аривел покосился на стража, набрал полную грудь воздуха и решился:

– Моя госпожа, во имя светлых сил позволь предложить тебе мое сердце, мою жизнь и мою любовь!

– Ты