Сезон огненных дождей - Олег Шовкуненко

– И что? – в наступившей тишине выдохнула Луиза. Это ее почти детское испуганное «и что?» вызвало улыбки на лицах мужчин.

– Да не волнуйся ты, видишь – живой он остался, – не утерпел Микульский.

– Точно живой, – подыграл поляку Шредер. – Видел я его как-то раз после этого.

«Ну что с ними поделаешь! – выругался про себя Строгов. – Только и дай позубоскалить». Однако всего через мгновение Мастер успокоился. У людей настоящее большое счастье. Они встретились, хотя, пожалуй, каждый из них на это уже и не рассчитывал.

– Дальше, – Николай не зло, можно сказать, по-отцовски погрозил пальцем всем обладателям длинных языков.

– Минута прошла, другая, а ничего не происходит, – продолжил рассказ Алексей. – Думаю, делать то что-то надо. К примеру, позвать кого. Планетоход, на худой конец, вызвать. У водителя в рации транслятор-переводчик стоит. Худо-бедно интерлеви на фах-ри переводит. Я так с ними, с харририанами, всю дорогу и общался. Подумать-то подумал, да так вызов и не послал. Засечь ведь могут. Тогда не только мне, но и всем остальным полный кирдык.

Не успел я так рассудить, а слит мне уже на экран надпись выводит: «Получен сигнал». Ну, думаю, мои компаньоны не утерпели, вызвали все-таки. И вдруг на экране новая надпись: «Кто ты?» Я сперва опешил. Что значит, кто я? Не успел я что-либо сообразить, вижу следующее послание: «Ты разумное существо?» Вот тут до меня дошло – это не харририане меня вызывали, это кисель этот черный со мной разговаривает.

Не очень-то я перепугался. Вроде как пугаться уже дальше некуда, и так дела полное дерьмо. Но меня не убивали, со мной разговаривали, и я должен был ответить хотя бы для того, чтобы просто потянуть время. Разумный, говорю, даже высокоцивилизованный. Слит перевел. Наверняка не очень хорошо перевел, поскольку ответа пришлось ждать долго. Я уже отчаиваться стал, когда вновь появился текст. И знаете какой? От него я прямо-таки обалдел. На экране было написано: «Помоги мне. Я неисправен».

– Тогда-то ты и усек, что имеешь дело с машиной? – поинтересовался Георг Шредер.

– Появилось у меня такое подозрение, – Рутов кивнул. – Но только я не мог быть уверен, что слит все правильно перевел. Вдруг эта каракатица имела в виду «ранен», а не «неисправен». Но делать нечего, ранен ли, неисправен ли, а все равно надо помогать. Вдруг он тогда меня отпустит. Недолго думая, я сказал «Согласен». Но вот только как помочь? А он: «Утеряна согласованность между первичными сегментами. Наладь контроль, и ты сможешь управлять ими». После этой просьбы я окончательно запутался. Какие еще, к дьяволу, сегменты? Какое еще управление? И тут мне в голову звезданула, как затем оказалось, великолепная идея. Раз это чудо-юдо – машина, то пусть оно с машиной и договаривается, со слитом моего шлема, то есть. Вспомнилось, как подсоединял к компьютеру новую мышку или клавиатуру. Комп подумает пару секунд, а затем и пишет: «Оборудование установлено и готово к работе». Может, и тут точно так же получится. Слит опознает и возьмет под управление какие-то там первичные сегменты.

На этом месте Алексей прервался, чтобы хоть на мгновение перевести дух.

– Попить хочешь? – заботливо спросила Луиза. – Я принесу.

– Неплохо бы, – Рутов кивнул, – а то горло саднит. Давно я столько не трепался.

– Только без меня не рассказывай, а то вернусь и накостыляю всем по первое число. – Луиза встала и пошла к встроенному в переборку пищеблоку.

– Она может, – глядя вслед девушке, проинформировал группу неосведомленных товарищей Ян Микульский. – Она, между прочим, голыми руками охотника уделала. Только шестеренки покатились.

– Способности Луизы можно будет как-то использовать? – Капитан Моришаль вопросительно поглядел на Николая.

– Когда она возьмет их под контроль, то да. – Строгов призадумался. – А сейчас я не уверен, что Луиза не наломает дров. Да и сама ее сила очень странная, не могу понять ее источник. Это что-то из другого мира, что-то пока нам неведомое.

Корсиканка вернулась через минуту. Она протянула Алексею пластиковый стакан, полный коричневатой, похожей на колу жидкости, а затем укоризненно обвела мужчин взглядом:

– Что, сплетники, может, начнем заниматься делом?

– С превеликим удовольствием, – Великий Мастер подал Рутову знак.

Тот облизнул влажные губы и продолжил:

– Как только я дал слиту команду подключиться через внешний канал связи, удерживающие меня оковы спали. И я сразу утонул в ставшей вдруг невесомой, черной массе. Утонул, а затем завис где-то в глубине. Ощущения были такие, будто парю в невесомости, в бездонном космосе.

– Да ты, брат, прямо писатель, – прыснул Шредер. – Сейчас скажешь, что тут вдруг услышал голос.

– Не голос, а как было до этого – надпись на экране: «Помоги мне вернуться». Ладно, говорю, что для этого нужно сделать? Медуза и отвечает: «Я задам условия, а твой мозг должен будет создать программу движения. Затем он возьмет управление на себя». Выхода другого не было, раз уж взялся за это дело, то надо и заканчивать. Тем более, я уже тогда смекнул, что эти черные осьминоги могут нам очень пригодиться. Готов, говорю. И только я это сказал, как на экране словно буря началась. Какие-то символы, знаки, цифры, чертежи, схемы… у меня от них аж голова закружилась. А потом все стихло. Остались только обычные стандартные показания. Вот смотрю я на них и глазам своим не верю. Координаты мои меняются, причем меняются с бешеной скоростью, как будто на спортивном автомобиле мчусь. Но самое фантастическое заключалось в том, что машина моя неслась под поверхностью земли. Гонка завершилась почти за двести километров от точки встречи с кракеном и на глубине трех тысяч метров. Вишу я, значит, в темноте и жду, что будет дальше. И тут надпись: «Мы благодарны за помощь нашему собрату. Кто ты? Где был раньше?» И самое удивительное, что это не просто слова, картинка на экране пошла, словно кино смотрю. И вижу я себя. Будто стою в огромном сводчатом зале, а вокруг десятка два черных осьминогов. Ползают, извиваются, щупальцами шевелят. Я сперва растерялся. Не может этого быть. За стеклом шлема ничего не разглядеть, одна чернота кругом. А потом до меня стало доходить. Это мой слит, видать, с ними скентовался. Вот и создает мне условия для, так сказать, равноценного общения.

– Пообщались? – Строгову было интересно, он мог слушать и дальше, однако долг командира потребовал взять рассказчика под контроль и заставить его отвечать на конкретные вопросы.

– Пообщались, – Алексей Рутов понял мотивы командира.

– Что они рассказывали о себе? Кто такие? Откуда взялись?

– Ничего конкретного. Словно цитируют работы товарища Дарвина. Жили, мол, тут всегда. Произошли от простейших, неразумных. Эволюционировали. Сейчас их полторы тысячи особей. – В этом месте Алексей прервался и счел своим долгом похвастаться: – Между прочим, благодарили за спасение брата. Говорили, что создавать новых кракенов – невероятно сложная задача. Поэтому они всеми силами стараются сохранять каждого члена своего общества.

– У них имеется общество? Они как-то организованы? – заинтересовался нейджал.

– У них есть что-то типа совета старейшин или, как говорят они, группы наибольшей емкости. Это, я так полагаю, те кракены, которые информации в себя закачали поболе, чем все остальные.

– Любопытно, – Великий Мастер сразу оценил значение этих сведений. – А где эта группа базируется? Можно ли с ней встретиться?

– Так я именно с ними и говорил, – проинформировал Рутов. – А находятся старейшины прямо под нами, двумя километрами ниже.

– Там их город! – догадалась Луиза.

– Город… если это можно так назвать.

– Что означает это твое «если это можно так назвать»? – Строгов серьезно поглядел на земляка.

– Насколько я понял, понятия «родина», «дом», «семья» кракенам незнакомы. Ползают под поверхностью, собирая энергию нагретого солнцем верхнего слоя. Но вот если что-то не так, что-то забарахлило или разладилось, тут они и вспоминают о своем сервисном центре, так сказать. Он-то и находится здесь, прямо под нами.

– Короче, из твоего мутного объяснения напрашивается вывод, что о городе кракенов ты особо ничего не разузнал, – подытожил Строгов.

– Честно говоря, не до этого было, – признался капрал. – Следовало срочно собирать всех уцелевших, а то за ними тут началась настоящая охота.

Услышав слово «охота», Николай всполошился.

– Сколько шлюпок тебе удалось обнаружить и спасти?

– Восемь. Это если вашу не считать. Сорок девять живых душ, опять же без вас четверых.

«Вас четверых…» Всех, кто пришел с Великим Мастером, эта фраза буквально кольнула в сердце. Луиза, Микульский и Шредер горестно переглянулись. Ненормальное, ущербное число, ведь с борта «Невады» их уходило пятеро.

– Жалко, что Марк пропал, – одними губами прошептала девушка.