Дом на болотах - Зои Сомервилл

– Мне ничего не нужно, Фрэнклин, – сказал отец, поднимая руку.

Это был почти лай, который он смягчил только к концу. Я видела, что его раздражает этот молодой щеголеватый бездельник, но он был связан с ним так же, как и я. Фашистскую пропаганду финансировал полковник, а без нее дело моего отца пошло бы под откос.

– Ладно, я быстренько испеку печенье до вашего отъезда.

– Моя ты девочка, – сказал Фрэнклин, широко мне улыбаясь.

Уверена, он бы хлопнул меня по заду, как лошадь, если бы рядом с ним не сидел отец.

На кухне я поспешно смешала сахар, муку и масло, яйцо и семена ванили, слепила кружочки и выложила их на смазанный противень для духовки. На все ушло меньше десяти минут. К тому времени, как они вышли к машине в плащах и шляпах, а Фрэнклин – в своих кожаных водительских перчатках, я принесла им еще теплые печенья, завернутые в полотенце. Он поцеловал меня в губы и помахал из машины, словно он – безупречный джентльмен, любящий муж.

Остаток дня я прожила в своем воображении. Пошла со своими мечтами на болота. Я не могу вспомнить, о чем думала, если вообще думала о чем-то. С собой я захватила пирог со свининой и сырный сэндвич, завернув их в ткань, и съела их там, на высохшей болотной траве, на солнцепеке. Я гуляла и гуляла, отправившись по тропинке, которая шла вдоль края болота, прочь от деревни, в сторону Уэллса, наслаждалась одиночеством, радуясь ему, и вернулась лишь потому, что поняла, что солнце уже почти опустилось. Долли ушла, Утя начала тоненько скулить, когда мы вернулись в дом, но я дала ей косточку, и она затихла.

Все было хуже, куда хуже, чем я ожидала.

Сейчас я не знаю, чего ожидала. Я даже не знала, подействует на него или нет. С тех пор я читала об отравлениях прошлого века и ужасных последствиях для жертв, но тогда я ничего этого не знала. Наверное, для меня это было какой-то фантастикой. Одним из подарков Хильди два года назад были «Тринадцать загадочных случаев». В одном из рассказов мужчина умирает от отравления мышьяком. Возможно, это меня и навело на мысль. С другой стороны, она использует в романах множество других ядов. В первом романе, «Загадочном происшествии в Стайлзе», стрихнин. А в «Убийстве в Доме на Краю» кокаин в коробке шоколадных конфет. Но у меня не было ни того, ни другого. У меня был только мышьяк.

При остром отравлении мышьяк делает с телом следующее.

Он вызывает у жертвы «неукротимую тошноту, рвоту, боли в животе и профузную диарею». Тут я цитирую, это из отчета коронера. Вот что случилось с Фрэнклином.

Он вернулся домой, его привез мужчина, который нашел его в гостинице. Моего отца нигде не было. Фрэнклин был мертвенно-бледен, он едва мог идти, держался за живот, согнувшись пополам от боли. Я знала, что это яд, что он сработал слишком хорошо. Я подхватила его, и мы вместе с тем мужчиной завели его в дом и уложили на диван. Мужчине не терпелось уйти – подозреваю, из-за ужасающего состояния Фрэнклина, из-за того, что он боялся заразиться. Меня охватил тошнотворный страх из-за того, что я натворила, у меня кружилась голова, это не могло происходить на самом деле. Секунду я смотрела на своего молодого мужа, на его несчастное корчившееся тело, которое мне недавно с такой гордостью показывали. В животе у меня затянулся узел, меня зашатало. Он потной рукой схватился за меня. Я опустилась рядом с ним на колени и почувствовала, что его дыхание пахнет чесноком. Он пытался мне чтото сказать. Наверное, «печенье», но я приложила руку к его горячему лбу, а другую высвободила из его хватки и громко сказала:

– Я должна позвать на помощь, дорогой.

Я потрусила к Джейни. Не побежала. Об этом я не подумала. Я была в тумане, как призрак.

– Что с ним случилось? – спросила она.

– Не знаю, – сказала я; слова выговаривались медленно, с болью. – Он вернулся из Кромера, держась за живот, едва мог стоять. Упал в гостинице, по словам мужчины, который его привез. Я не знаю, что могло случиться, если он не…

– Начни с начала, – сказала она.

– Джейни, я боюсь, – сказала я, и я действительно боялась. – Я боюсь, что он умрет.

– У него, наверное, сильное расстройство желудка. Ты лекаря уже вызвала?

– Нет, я не думала, что все настолько плохо.

Сейчас попробую.

– Я побежала к телефону в Доме на Болотах, но линия была занята. За моей спиной в коридоре появилась Джейни. Расскажи-ка мне все, Роза, – сказала она. – И где он?

Я показала на дверь гостиной, но войти не решилась.

– Он… Он приехал утром повидать отца перед тем, как отправляться по делам в Кромер. Он собирался к отцовским печатникам, распорядиться насчет печати каких-то брошюр для БСФ, выпил чашку кофе, но я не знаю, что он ел на завтрак и ланч – мог что угодно взять в Кромере. Я не знаю! Он мог съесть испорченного краба или трубача, да?

Она кивнула, прошла мимо меня в гостиную.

Я осталась в коридоре.

– Думаю, мог. Кто его тогда сюда привез?

– Человек из гостиницы. Он сказал, Фрэнк вошел весь зеленый, держась за живот, потом покачнулся и упал. Мужчина его привез сюда, потому что в Усадьбе никого нет.

– Так он не мог ничего съесть в гостинице, так? И больше ты ничего не знаешь, точно?

– Нет!

Мой голос прозвучал высоко и громко. Дыхание Фрэнклина, лежавшего на диване, стало хриплым, а запах был так чудовищен, что я поняла, что из него выходит.

– Им занялась Джейни. Я знала, что она это сделает. Я за ним пригляжу, Рози. Поспеши в деревню, вызывай врача из автомата, раз твой телефон не работает. Скажи, чтобы шел скорее.

Когда я выбегала из дома, она спросила:

– Где твой отец?

Тут я вспомнила, что отец не вернулся с Фрэнклином. Это было странно – я видела, как он уезжал, но не видела, чтобы он возвращался. Но я весь день провела на болотах.

Я слышала, как в гостиной стонет Фрэнклин, из двери доносился отвратительный запах. Я в испуге отвернулась и открыла дверь в отцовский кабинет. Казалось, отец спит. Его голова лежала на столе, среди бумаг. Густая, острая вонь фекалий заполняла комнату. Меня затошнило, я закрыла нос и рот. Тело отца не двигалось. Я не хотела подходить ближе к вони, но мне пришлось. Я отодвинула волосы с его лба и увидела, что его глаза открыты, что они смотрят,