Дорога мёртвых. Том 2 (СИ) - Фир Мария

— Как раз собирался готовиться ко сну, — промямлил герцог, бочком протискиваясь мимо окруживших его инквизиторов.

— И для этого пошли в фамильный склеп Флемингов? — Мередит вновь заставила его облиться холодным потом и затрястись.

— Э-э-э, хотел удостовериться, что д-д-верь заперта. Мало ли что, сами понимаете. В городе говорят всякое…

Он совсем не хотел пересказывать людям Ордена то, о чём шептались кухарки и базарные торговки, но страх лишал его возможности быстро находить выход из ситуации. Рядом с этими ужасными людьми, напичканными стафлексом и обвешанными зачарованными предметами, язык начинал нести вздор сам собой.

— И она заперта? — спросила искательница.

— Да, да, всё в порядке! — быстро выпалил Лукас.

— А у кого ещё есть ключ от фамильного склепа?

Мередит загородила герцогу проход и сложила руки на груди. Она была чуть выше Лукаса, самую малость выше, но перепуганному правителю Трира казалось, будто инквизиторша возвышается над ним мраморной горой.

— Думаю, у капитана стражи… или у дворецкого. А может быть, ключ был и у ректора Академии, но это только моё предположение. Я не знаю.

— Отправляйтесь в замок, — сказала искательница, отступив в сторону.

— А правда ли, что у Ордена имеются ключи от всех на свете дверей?

Лукас не собирался задавать этого вопроса, он слетел с языка сам собой. О том, что люди из Инквизиции могут без труда проникнуть в любое запертое помещение, также шептались на каждом углу.

— Вы ведь знаете, господин Лукас, что в Инквизиции служат мистики. Магу этой специальности не составляет труда проникнуть туда, куда не войдёт простой обыватель. Ступайте, вы задерживаете обход замка.

Герцог засеменил прочь, всеми силами стараясь сохранить остатки достоинства и не перейти на бег. Его физическая форма уже давно не предполагала столь активного движения. Нет, он не был слишком толст, но редко уделял внимание упражнениям, и даже обычные прогулки верхом утомляли Лукаса. Рядом со стройными и подтянутыми инквизиторами он чувствовал себя почти стариком. Генерал, кажется, не уставал вовсе. Как и его верная помощница с бульдожьей хваткой и ледяным сердцем.

В глубине души Лукас, разумеется, понимал, что относительным порядком, установившимся в последнее время, он обязан Ордену. Но ему предстояло править графством, а к непосредственному правлению его пока никто не допускал. Все — от капитана стражи до главы торговой палаты — слушались исключительно Вольдемара Гвинту и его командиров. Иногда герцога выпихивали вперёд, сказать собравшейся в очередной раз толпе горожан какую-нибудь речь, но все эти мелкие дворяне и купцы понимали, конечно, чьи слова озвучивает Лукас. И как они поведут себя, когда Инквизиция оставит Трир, предсказать было невозможно.

— Что вы сделали с предателями? — спросил генерал, когда Лукас вернулся в залу, которая использовалась для совещаний.

— С которыми из предателей? — осторожно поинтересовался герцог.

Он ещё не слишком пришёл в себя после приключения во внутреннем дворе, а у Гвинты была поразительная способность задавать вопросы резко и безо всяких предисловий.

— С теми, что открыли ворота Трира и напали на графиню Агату, — напомнил генерал.

— А-а, эти…

Лукас надул щёки и со свистом выпустил воздух. Отёр пот со лба. Вот как можно было разговаривать с главой искателей, если не понимаешь, что скрывается за его словами? Конечно, стражники Трира предали Агату Флеминг, но ведь они помогли захватить город! Они подбросили в казармы трирской армии флаконы с дымным ядом, тем самым лишив город большей части защитников. То есть, по факту, помогали генералу.

— Помнится, вы обещали их повесить! — отчеканил инквизитор, измеряя натёртый паркет шагами.

— Действительно, обещал.

— Так почему же до сих пор не сделали этого? Ждёте, когда они подкупят тюремщиков и убегут в леса?

Лукас открыл было рот, но генерал Гвинта приблизился к нему и с уверенностью произнёс:

— Вы не удержите Трир в одиночку, а у меня приказ Высшего Совета, согласно которому я должен вернуться в столицу. Полковник Крайсен останется пока здесь, но учтите. Ваша власть держится даже не на волоске. Волосок более материален, чем та иллюзия, которой вы себя тешите.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— В таком случае… дайте мне совет, — пискнул герцог.

В присутствии генерала его голос начинал срываться, как у прыщавого подростка.

— Вы не слушаете советов. Так начните уже править городом, а не кукарекать перед местной знатью. Иначе они вас сожрут и косточек не оставят!

— Некоторые уже приняли смену власти, примут и остальные, — нервно передёрнув плечами, сказал герцог. — Нужно время, чтобы люди привыкли.

— Чтобы избавиться от вас, времени не нужно. Вы ведь не забыли, что убийца графини Агаты до сих пор на свободе? Полагаю, прогуливаясь вокруг замка с наступлением ночи, вы надеетесь повстречать его?

— Это теперь мой замок, — выпалил Лукас, для уверенности сжав кулаки.

— Да-да, в документах тоже так написано, — согласился инквизитор.

— Если вы не возражаете, то желаю вам доброй ночи!

С этими словами герцог удалился прочь, решив, что для одного вечера пережил достаточно потрясений. К счастью, возле спальни, которая прежде принадлежала графу Гермунду, а теперь оказалась в распоряжении Лукаса, была выставлена надёжная охрана. За тяжёлой дубовой дверью можно было выдохнуть и привести себя в порядок. Закончив вечерний туалет и забравшись на высокую перину, герцог обдумывал, как вести себя в случае, если Мередит приспичит спуститься в склеп. Сделать вид, что не заметил пустого гроба? Вранье инквизиторы быстро раскусят. Рассказать им самому? А что, если это приведёт к непредсказуемым последствиям? Что если слухи — не совсем слухи?..

— Герцог Лукас, — вкрадчиво сказал голос из темноты. — Мы должны поговорить.

Он подскочил на перине, вытаращив глаза. Невидимая гостья приблизилась к едва мерцающему канделябру и опустилась на высокий резной стул, стоящий у кровати. Увидев лицо Агаты, герцог коротко вскрикнул и потерял сознание, откинувшись на пухлые подушки.

Глава 23.2

Две недели тянулись для герцога Лукаса как несколько долгих лет. Просыпаясь в холодном поту посреди ночи, он всё видел горящие во тьме глаза вампирши и слышал её негромкий, пробирающий до самых костей голос. С той памятной ночи Агата больше не приходила, но разосланные по городу доносчики нового правителя Трира приносили всё больше неутешительных вестей. Слухи о графине ползли по тавернам, переулкам и дворам, как невидимая глазом зараза. В день, когда ворота древнего города впервые с момента захвата распахнулись настежь и отряды Вольдемара Гвинты по приказу Высшего совета покинули Трир, Лукас испытывал смешанные чувства.

С одной стороны, в присутствии генерала и его верной помощницы Мередит герцог ощущал себя в относительной безопасности. С другой — инквизиторы вызывали в нём смесь первобытного страха и вполне осознанного отвращения, поскольку их поведение и выдержка наталкивали на мысль о том, что Гвинта и его приближённые не были людьми в нормальном смысле этого слова. От магии Лукас всю жизнь старался держаться подальше, тем более от магии крови. Которая не так уж давно была повсеместно запрещена, а теперь вдруг стала инструментом власти — и управляющим, и карающим.

— Вам придётся взять город в свои руки, — промолвила полковник Крайсен, когда последние белые с алым плащи и флаги скрылись за поворотом дороги. — Генерал выполнил то, что от него требовалось.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Но и вы здесь оставлены не просто так, уважаемая, — как можно аккуратнее ответил Лукас.

В последние дни он только и делал, что обливался потом в присутствии инквизиторов. Он понимал, что если раскроет тайну Агаты Флеминг, то до следующего рассвета уж точно не доживёт, но ищейки были подозрительны и умны. Они могли почуять его сомнения и страх и вызвать на откровенный разговор. А в том, что после беседы по душам с полковником можно сохранить рассудок и жизнь, герцог тоже сильно сомневался. «Между молотом и наковальней», — думал он беспрестанно, не вполне понимая, кого следует бояться больше.