Старт. История успеха SpaceX. Илон Маск и команда - Эрик Бергер

а значит, имела значительный опыт. Кроме того, чтобы осуществить эту миссию, на остров прибыли больше трех десятков сотрудников SpaceX.

Примерно за десять минут до окончания обратного отсчета Базза поделился со своей командой несколькими заключительными мыслями. Он напомнил им о том, насколько высоки ставки, велел сосредоточиться на своих задачах и пристегнуть ремни. Затем он сказал, что они напоминают ему первых сотрудников центра управления полетами НАСА, благодаря которым Соединенные Штаты безопасно отправили людей на Луну и вернули их оттуда. В 1960-х годах большинству из них тоже было лишь слегка за двадцать.

«Я был уже дедушкой, – вспоминает Базза. – Мне было около сорока лет. Присутствовавшим в центре управления было меньше тридцати, за исключением меня, Ханса Кёнигсманна и еще одного или двух человек».

Решающий момент настал. В 11:15, спустя всего четверть часа после открытия окна запуска, процесс обратного отсчета завершился. В момент T-0 люди полностью теряют контроль над ракетой. Единственным связующим звеном остается оператор полигона, которым в данном случае выступала армия. Офицер, сидевший за пультом управления, мог послать ракете команду на самоуничтожение, если она отклонится от курса. Но в остальном полет ракеты контролируется бортовым компьютером. «После пуска вы уже ничего не можете сделать, – говорит Кёнигсманн. – Все, что вам остается, – это смотреть. Мы сидим за пультом, но никак не можем повлиять на результат».

И они смотрели. Белая ракета с черным промежуточным отсеком стояла на обдуваемой тропическим бризом стартовой площадке, выпуская кислород. Окружающие ракету пальмы колыхались на ветру. Затем Falcon 1, окутанная клубами дыма и огня, оторвалась от стартовой площадки. Примерно через двадцать секунд после начала полета включился видеопоток с бортовой камеры, показавшей крошечный остров Омелек, который быстро уменьшался на фоне бескрайнего лазурного океана.

За минуту ракета преодолела более 20 километров. Первая ступень и двигатель Merlin, как и в ходе предыдущих двух пусков, работали в штатном режиме. Вскоре настал критический момент разделения ступеней. Спустя примерно две минуты сорок секунд двигатель Merlin выключился. Затем бортовой компьютер отсчитал шесть секунд, прежде чем ступени отсоединились друг от друга. Это дополнительное время позволило им безопасно разделиться. Следящий за трансляцией Данн видел, как первая ступень ушла вниз, выполнив свою задачу.

«Захватывающий момент», – вспоминает он.

Но это был еще не конец. В 2007 году сотрудники SpaceX видели, как двигатель Kestrel включается, а спустя несколько минут вторая ступень выходит из-под контроля.

В Калифорнии Мюллер следил за полетом ракеты, сидя рядом с Маском. «Первые пуски были очень напряженными, – утверждает глава отдела разработки двигательных установок. – В тот день я сильно нервничал. Кроме того, я очень устал, потому что накануне практически не спал».

Мюллер знал, что если случится самое худшее, то часть вины, скорее всего, будет возложена на него. «Знаете, обычно основные проблемы связаны именно с двигателями. Примерно 40 % всех неудачных пусков ракет объясняется отказом двигательной установки. То есть почти половина. Так что, как только произошло разделение ступеней, мы подумали, что все обошлось».

Когда включился двигатель Kestrel, присутствовавшие в командном фургоне бросились обниматься. Они ликовали, но все же помнили о провальном втором полете. Спустя считаные мгновения Мюллер, Маск и остальные вернулись к своим мониторам. Двигателю Kestrel предстояло проработать несколько минут, чтобы доставить ракету на орбиту.

В тот момент Стив Дэвис буквально вспотел от нервного напряжения. Он стоял в фургоне позади Маска, переживая по поводу расплескивания топлива. Поскольку им не удалось проверить работу второй ступени во время третьего пуска, этот конкретный риск не был устранен. Добавленных ими перегородок могло оказаться недостаточно для решения проблемы. «В тот момент я безумно нервничал, – вспоминает Дэвис. – Я не мог нормально спать в течение полутора лет между вторым и четвертым запусками».

* * *

Джереми Холлман покинул SpaceX почти годом ранее. Несмотря на то что он приезжал на Квадж, чтобы помочь Данну и нескольким другим инженерам во время третьего пуска, на этот раз стартовая группа чувствовала себя уже достаточно уверенно для того, чтобы осуществить четвертую попытку без руководства со стороны этого ветерана. Поэтому Холлман, вложивший в двигатель Merlin огромное количество времени и труда, следил за полетом, находясь в своем новом доме в Куинси, штат Массачусетс.

Холлману еще никогда не доводилось наблюдать за пуском вместе со своей женой, поскольку раньше он всегда находился на стартовой площадке в Тихом океане. Ему было приятно разделить этот момент с ней, но трудно ощущать себя сторонним наблюдателем.

«Я следил за веб-трансляцией запуска, как и весь остальной мир», – сказал он.

Когда ракета Falcon 1 поднялась в небо и первая ступень отделилась, Холлман всмотрелся в экран в поисках признаков возможных неполадок. Но ничего не заметил.

Спустя примерно две минуты полета от ракеты отделился головной обтекатель. Камера, установленная на второй ступени Falcon 1, запечатлела захватывающую картину того, как две его половины падают вниз. Двигатель Kestrel продолжал работать. Названный Мюллером в честь самого маленького из соколов и весивший около 45 кг, он светился красным, потребляя жидкий кислород и керосин, чтобы вывести верхнюю ступень на стабильную околоземную орбиту. Затем, через девять с половиной минут после старта, двигатель Kestrel отключился.

Спутник RatSat вышел на орбиту.

«После отключения Kestrel весь центр управления буквально взорвался, – вспоминает Данн. – Мы совершенно обезумели от радости. Мы прыгали, обнимались и кричали, празднуя заслуженный успех».

Энн Чиннери контролировала процесс четвертого пуска, сидя за пультом и отправляя ракете команды, пока та оставалась на стартовой площадке.

«До этого нашим ракетам уже несколько раз удавалось оторваться от земли, – говорит она. – Момент старта всегда захватывающий. Но теперь он уже не был для нас чем-то новым. Ракета взлетела, и мы подумали: “О боже, боже, на этот раз сработает?” Сработало».

Брайан Бьельде прибыл на Кваджалейн, чтобы присутствовать при четвертом пуске в качестве менеджера миссии, поэтому наблюдал за процессом, находясь в вестибюле вместе с представителями Федерального управления гражданской авиации и потенциальными клиентами. Бьельде знал, что в случае очередной неудачи ему, вероятно, придется искать другую работу. Пока ракета поднималась в небо, он успел поразмышлять обо всем, что произошло за пять лет его деятельности в SpaceX, а также о недавнем вихре событий на Омелеке. И пока ракета взлетала все выше, его переполняли эмоции.

«Это было потрясающе. Я очень волнуюсь, когда вспоминаю об этом, – сказал он дрожащим голосом. – Это правда. Было страшно, но великое событие оправдало все затраченные усилия».

Полет не закончился, когда спутник RatSat достиг орбиты. Стартовая команда продолжала наблюдать за своей птичкой еще полчаса. Спустя 45 минут после запуска двигатель Kestrel планировалось запустить во второй раз для окончательной стабилизации спутника