Черный ксеноархеолог - Юрий Валерьевич Максимов

– И как капитан я приказываю тебе защищать его от любых угроз!

– Принято к исполнению.

«Хорошая речь. Но ты просто слабый человек в компании трех таких же слабых единиц. Будущее вам неподвластно. Лучше помолись, ибо только Бог может защитить и неккарца, и вас всех».

– Опять ты за свое!

– Реплика неясна. Пожалуйста, конкретизируйте.

Я с ужасом понял, что снова отвечал Гемеллу вслух.

– Э-э… я имел в виду, что ты молодец. Надежен, как всегда! Ну, я пойду…

Стыд-то какой!

– Капитан Светлов… – позвал Герби, когда я уже покидал рубку. – Вы снова слышите Гемелла?

– Нет, – ответил я, не оборачиваясь. – Он давно молчит.

Иши, конечно, привлек весьма значительную часть нашего внимания. Мои предположения в связи с этим оправдались – Лира пришла в себя после того загадочного потрясения на орбите планеты муаорро, а я смог вернуть свои чувства к девушке в рамки профессиональных отношений. По крайней мере, мне так казалось.

У Лиры наконец исчезло предубеждение против Герби, когда он стал помогать ей в изучении неккарца, и эта помощь была существенной. Даже Келли, как я уже сказал, втянулся в работу с Иши.

Однако, будучи ученым, я не забывал и о других обнаруженных нами расах. Надо было упорядочить полученные нами данные. В случае муаорро оставалось лишь анализировать видеозаписи – ни одного материального артефакта у нас не оказалось, и это, конечно, позор для меня как ксеноархеолога.

В случае таэдов ситуация была немногим лучше – единственными материальными артефактами их цивилизации у нас на корабле были оставшееся устройство воспроизведения видеозаписей и пять замерших воинов. Приходя в грузовой отсек, я тщательно изучал их боекостюмы и зажатое в руках оружие. То, что они даже в своих городах поголовно носили скафандры, было связано с тем, что Фомальгаут-2 – не родная для них планета. Колония. Что-то им там не подходило – воздух или сила тяготения, из-за которой потребовались экзоскелеты. Или что-то еще?

«Ты можешь узнать больше, если разморозишь их», – сказал как-то Гемелл.

«Нет уж, спасибо, мне и одного ожившего неккарца хватает. Шесть живых инопланетян это будет чересчур. У нас даже кают на всех не хватит. И непонятно еще, что они едят».

«Необязательно их оживлять насовсем. Разморозь одного, задай вопросы, потом снова заморозь».

«Как-то это негуманно. Обойдусь имеющимися данными. У нас до сих терабайты необработанных записей с Фомальгаута-2».

На самом деле я просто боялся оживлять таэдов и твердо решил, что когда-нибудь верну их на родину. А до того времени они должны оставаться такими, как есть. Генерал Иуэ их заморозил, он же пусть и разморозит. Это ружье не должно выстрелить.

Во время одного из визитов к замершим таэдам я вдруг услышал странный звук из противоположного угла грузового отсека. Отправившись туда, я с изумлением увидел Келли. Он сидел на полу за большим контейнером, сжимая в руке початую бутылку самогона.

– Привет! А ты что здесь сидишь? В темноте?

– Привет… Не обращай внимания, просто моя личная традиция… в этот день.

– А что за день?

– Мой день рождения.

– Ого! Поздравляю! Сейчас позову остальных, отметим!

– Не, Серега, не надо! Я не праздную его. Даже Герби не знает. В своих документах я подделал день. А сегодня настоящий. – Сделав глоток из горла бутылки, Келли добавил: – Ты первый человек, которому я сказал об этом. Это типа моя тайна. Но ты для меня столько сделал, что не хотелось врать… Не говори другим, ладно?

– Не скажу.

Настроение у него было совсем не праздничное. Таким мрачно-меланхоличным я видел его впервые.

– Ничего, если я присяду рядом?

– Валяй!

Я сел напротив и показал на бутылку в его руке.

– Можно попробовать?

Он протянул мне.

– За тебя! – сказал я и отхлебнул.

Горло обожгло, слезы навернулись, и я сделал несколько глубоких вдохов.

– Ух, ядреная штука! – произнес я, как только смог заговорить снова.

– А то ж! – На его лице впервые за этот разговор появилась улыбка. – Из моей личной коллекции. Это с Элары-8.

Мы пили и болтали о том о сем. Настроение Келли становилось все лучше. Пол был холодный и твердый, не хватало закуски, но как же хорошо мы тогда посидели! Я рассказал ему наше семейное предание – про моего прадеда и амбого, который покусал полдеревни.

– Круто иметь собственного дракона! – мечтательно протянул Келли. – Мне такого в детстве не хватало.

– Думаешь, это было правильно – позволить мальчику завести столь опасного зверя?

– Конечно! Он ведь прадеда твоего не покусал. И его семью. Значит, все в порядке. Отличал своих, а чужие сами виноваты, если их покусали. Я бы им так и сказал: нечего было лезть к моему дракону!

– Вряд ли твои родители были бы от этого в восторге.

– Да кто их знает? Они ведь родились на Земле, а значит, им любая дичь могла понравиться…

– Так ты землянин? – с изумлением спросил я.

– Нет, – мрачно ответил Келли. – Землянин не может переселиться в Федерацию, разве ты не слышал об этом?

– Слышал.

– Но есть немало землян, которые хотели бы. И они подают соответствующее прошение. Что с ними происходит, как думаешь?

Я никогда этим не интересовался, так что просто пожал плечами. Келли был явно не в своей тарелке.

– Как бы сильно землянин ни хотел вырваться из той мерзкой клоаки, в которую превратилась Земля, он не может стать полноправным гражданином Федерации. Ведь он уже осквернен всей этой земной мерзостью, ну, ты понимаешь. Если он будет очень убедительным, то ему разрешают переселиться в лагерь на Луне. Это естественный спутник Земли. Фильтрационный лагерь на Луне принадлежит Федерации, так что формально человек вроде как переселяется в Федерацию, но до конца своих дней он не сможет покинуть лагерь и не становится гражданином, само собой. Но если в лагере у него родится ребенок, то вот его ребенка в годовалом возрасте изымают и переправляют в один из детдомов. Ребенок, Серега, становится гражданином Федерации.

«И он был таким ребенком», – подсказал Гемелл, но я уже и сам догадался.

– В детдоме все знали про мое происхождение. Дразнили меня «землянином», били. Хотя я ни минуты не был на Земле и вообще не помнил своих родителей!

– Хреново звучит.

– Да уж. Мои родители были уверены, что дадут мне лучшую жизнь. Ради этого пошли на огромные жертвы. Но все, что я получил, – это судьба изгоя.

Я молчал, потрясенный. Келли отхлебнул еще из горла бутылки и продолжил:

– Иногда я думал: а может быть, им не стоило покидать Землю? Конечно, там полный дурдом, но там бы у