Молот Пограничья - Валерий Пылаев

— Никуда не денется. Я держу свое слово. И очень не рекомендую в этом сомневаться. — Я сдвинул брови и чуть выдержал паузу. — Однако у меня есть к тебе предложение куда лучше бегства Матерь знает куда.

— Это какое? — буркнул Василий.

Парень явно не ожидал ничего хорошего. И, похоже, даже успел на мгновение пожалеть, что не ткнул меня ножом в спину еще в Тайге, по дороге на заимку.

— Зубовы будут искать тех, кто их ограбил. И вполне могут дотянуться и в Вельск, если очень захотят. Не сомневаюсь, тебе и сыновьям понадобится защита. — Я сложил руки на груди. — А мне нужны люди. Которые хорошо стреляют, умеют работать и знают Тайгу.

Дядя многозначительно откашлялся. Лезть в разговор не стал, но я сразу понял, что моя идея явно пришлась ему не по вкусу.

— Так это, ваше сиятельство… — Седой осторожно покосился на сына. — Вы предлагаете?

— Предлагаю вам присоединиться к моей дружине. Всем троим. — Я сложил руки на груди. — Золотых гор не обещаю, однако мы готовы поделиться тем, что у нас есть. И тем, что будет потом.

Седой снова нахмурился, зато Василий, хоть и сдержал улыбку, буквально засветился изнутри. Видимо, уже считал в уме чужие грузовики с кресбулатом. Для парня возможность назвать себя человеком князя явно значила куда больше, чем заработок. А вот его родитель, похоже, загрустил — то ли не хотел оставаться на Пограничье в опасной близости от грозных Зубовых, то ли уже сообразил, что никакого выбора у него на самом деле нет.

— Ты-то что думаешь? — тихо спросил он, повернувшись к сыну.

— А чего тут думать, батя? Если откажешься — Ванька все равно хоть с поезда сбежит князю служить. Я его, дурака, знаю. После таких то дел с грузовиком зубовским… Это тебе не по Тайге всякий мусор собирать! — Василий кивнул куда-то в сторону реки. И вдруг, не выдержав, радостно оскалился. — Ванька сбежит — и я за ним.

— Ну, если так… — Седой вздохнул, улыбнулся и взглянул мне прямо в глаза. — Разве ж я своих ребят брошу? Куда они — туда и я.

Глава 22

— Вот она, красавица. — Дядя вытянул руку, указывая вдаль. — Стоит, сторожит…

До острова было метров триста-четыреста, однако я все равно без труда разглядел стены и башни, которые будто росли прямо из воды, возвышаясь над озером. Крепость занимала весь клочок земли целиком и казалась его частью.

— Старая совсем. — Я приложил ладонь ко лбу, закрывая глаза от неяркого сентябрьского солнца. — Ее что, еще при конунге Рерике строили?

— Позже, — усмехнулся дядя. — Намного. При Александре Невском. Тогда еще деревянная была, каменные стены-то попозже, только лет через пятьдесят сделали. Вот с тех пор и стоят.

С датой я промахнулся — лет этак на пятьсот, если не больше, но в целом солидный возраст древней твердыни угадал. Крепость появилась на Ореховом острове — в честь которого, собственно, и получила называние и сама она, и город у истока Невы — уже целую вечность назад.

И, как и раньше, охраняла мир людей от грозной силы, спящей за Пограничьем. На острове не было больших деревьев, но даже сама вода примерно в сотне метрах от берега меняла цвет — становилась темно-синей, почти черной, будто и ее каким-то образом напитывала и меняла магия. Я не только видел, но и чувствовал кромку, когда-то навсегда разделившую мир, который принадлежит человеку, и беспощадный север.

Город стоял на этой стороне границы — а крепость уже за ней.

— Сколько ни смотрю — никак не налюбуюсь, — тихо проговорил дядя. — Вот уж где силища. Орех, самый настоящий — сама Тайга не разгрызла.

— Попробуй такой разгрызи. — Жихарь подошел и встал справа от меня. — Стены-то старые, но поглядите, что на них, ваше сиятельство.

Я прищурился. И только когда солнце выглянуло из-за туч, сумел разглядеть блеснувший над древними камнями металл. Пушки. Наверняка со стороны озера их было куда больше, но несколько стояли и на ближайшей к берегу стене — видимо, на тот случай, если придется бить по кому-то или чему-то, поступившему к городу вплотную.

— Ладога — это тебе не Нева, — снова заговорил Жихарь. — В ней такая жуть водится, что не приведи Матерь. В том году рыбина прямо сюда вылезла — вроде сома, только в длину метров пятнадцать. И из пасти у ей щупальца — во-о-о-от такущие…

Описание изрядно отдавало выдумкой, однако местный градоначальник наверняка не был дураком. И уж точно не стал бы тратить сотни и тысячи казенных рублей на содержание никому не нужной крепости с гарнизоном. Так что в одном Жихарь уж точно не ошибся: в Ладоге определенно водилась живность, по сравнению с которой огнедышащие олени и волки-переростки показались бы хомячками.

— Только далеко не уползла. Ее сначала магией приморозили — в крепости всегда дежурный офицер, а у коменданта, говорят, аж Магистерский ранг. А потом уже из картечницы побили так, что места живого не осталась. И даже чешуя не спасла, — продолжил Жихарь. И тут же мечтательно вздохнул. — Эх, нам бы в Гром-камень хоть одну такую штуковину — Зубовы даже мечтать…

— Тихо ты! — сердито буркнул дядя. — Язык без костей.

— Ну так я ж по делу, Олег Михайлович. А картечница бы и правда пригодилась! — Жихарь на всякий случай отступил на шаг. — Сейчас времена неспокойные.

— А будто на Пограничье иначе бывает. — Дядя усмехнулся и покачал головой. — Когда Тайга под боком, скучать не приходится.

— Так то оно так. Только раньше потише было. Даже на заимке — тишь да благодать, знай себе в потолок плюй да в лес поглядывай. А теперь то Паук вылезет, то Горчакову в Ижоре конюшню подпалят, то Зубовы… — Жихарь осекся, завидев недовольный дядин взгляд, и тут же поспешил сменить тему. — А вчера ночью я огневолка видел. На этой стороне, прямо под холмом у Гром-камня. Смотрю — что-то светится в темноте. А это он стоит, как вкопанный — ни туда, ни сюда.

— Да ладно тебе выдумывать, — раздраженно отмахнулся дядя. — Они через мост не лезут, без Тайги силы не те. Да нечего им тут делать