Рерих - Павел Федорович Беликов

мы живем в каком-то мрачном средневековье… Вот, например, в Харбине некая «интеллигентная особа» видела меня ходящим по воде на реке Сунгари — в чем она и клялась. Что же, и такое рекламирование я сам устраиваю?»

6 марта 1928 года караван Рериха тронулся дальше предписанным путем. Он отдалял возвращение в Индию на два месяца, но оказался интересным в смысле научных находок и художественной работы. Николай Константинович воспользовался возможностью обследовать северные отроги Трансгималаев, куда русские путешественники не доходили, да и западноевропейские почти не заглядывали. В местности Доринг Рерих обнаружил необычный для Тибета женский головной убор, очень похожий на славянский кокошник, красного цвета, украшенный бирюзою, серебряными монетами и унизанный бусами. Юрию Николаевичу удалось познакомиться со многими тибетскими наречиями, столь отличными от основного, лхасского, что лхасцы не понимают своих соотечественников, говорящих на них.

Исследуя эту малоизвестную область, Рерих смог правильно оценить и современную ему жизнь Тибета. Он уже тогда предсказывал неминуемый крах «победоносной во всех направлениях» власти далай-ламы. «Если вы думаете, что приказ Далай-ламы за стенами Лхасы много стоит, — писал Рерих в 1928 году в статье «Буддизм в Тибете», — то вы ошибаетесь». В этой же статье приводятся примеры поражающего невежества и стяжательства тибетского буддийского духовенства.

После двух с половиной месяцев пути по Восточному Тибету экспедиция перешла Гималаи через перевал Се-пола, спустилась к столице Сиккима Гантоку и 28 мая 1928 года наконец прибыла в Дарджилинг, откуда в марте 1925 года Рерих начал свое путешествие. Сам он писал об экспедиции:

«Конечно, мое главное устремление как художника было к художественной работе. Трудно представить, когда удастся мне воплотить все художественные заметки и впечатления, — так щедры эти дары Азии… Кроме художественных задач, в нашей экспедиции мы имели в виду ознакомиться с положением памятников древности Центральной Азии, наблюдать современное состояние религии, обычаев и отметить следы великого переселения народов. Эта последняя задача издавна была близка мне. Мы видим в последних находках Козлова, в трудах профессора Ростовцева, Бровки, Макаренко, Толя и многих других огромный интерес к скифским, монгольским и готским памятникам. Сибирские древности, следы великого переселения в Минусинске, Алтае, Урале дают необычайно богатый художественно-исторический материал для всего общеевропейского романеска и ранней готики».

Все эти цели были достигнуты Рерихом. Мало того, вторую половину его экспедиции из Улан-Батора через Гоби, Нань Шань, Цайдам и Восточный Тибет в Индию можно назвать настоящим триумфом русских исследователей Центральной Азии. Впервые были отмечены на картах и уточнены десятки горных вершин и перевалов, зарегистрированы неизвестные науке археологические памятники, вывезены редчайшие манускрипты, записаны народные обычаи и собраны богатейшие лингвистические материалы.

Подробности экспедиции отражены в книгах Николая Константиновича «Сердце Азии», «Алтай — Гималаи», «Шамбала Сияющая» (две последние изданы только на английском языке), в трудах Юрия Николаевича «Звериный стиль у кочевников северного Тибета» и «По тропам Центральной Азии», а также в многочисленных научных статьях.

Обширные научные материалы, собранные экспедицией, требовали систематизации и обработки. Археологические, геологические, ботанические и прочие находки насчитывались тысячами. Сотни эскизов и зарисовок, сделанных в пути, тянули художника к мольберту. Нужно было найти эффективные формы информации, чтобы продолжить столь успешно начатую работу. И у Николая Константиновича возникла мысль о создании специального научно-исследовательского центра.

X. УЧЕНЫЙ И ГУМАНИСТ

Заручившись поддержкой ученых Индии, Америки и Европы, Рерих 29 июля 1928 года, находясь в Сиккиме, положил начало работе Гималайского института научных исследований, названного «Урусвати», что в переводе значит «Свет утренней звезды».

Однако вскоре Николай Константинович задумал уехать из Сиккима. Еще в 1925 году, будучи в Кашмире, он хотел посетить долину Кулу, но тогда маршрут экспедиции пролег мимо нее. Этой долине отведено почетное место в индийской и тибетской литературах. Вдоль реки Беас проходит древнейший путь из Индии в Тибет, на Кайлас, Ладак, Хотан, а оттуда через Гоби до самого Алтая.

На берегах Беаса трудился риши[8] Вьяса, собиратель Махабхараты и многих пуран[9]. Сюда доходил со своими воинами Александр Македонский. По преданиям, бывали здесь Будда и Падма-Самбгава[10], здесь жили Арджуна и другие Пандавы[11].

Кулу — колыбель древнейших памятников культуры более чем двухтысячелетней давности. В бесчисленных ущельях, проточенных горными ручьями, ютятся старинные храмы, некоторые из них давно уже покинуты и заросли густым лесом. Здесь можно найти замечательные бронзовые изделия IV–V столетий и изумительные гималайские миниатюры XIV–XV веков. Долина отличается благоприятным для европейцев климатом, чего нельзя сказать о Сиккиме. В археологическом, историческом, филологическом, а также ботаническом и геологическом отношениях весь северный Пенджаб с западной частью Гималайского хребта был неистощимым кладезем материалов для института «Урусвати», и Николай Константинович решил переехать именно сюда.

В последние дни декабря 1928 года Рерихи были уже в долине Кулу и приближались к древнему поселению Нагар (в переводе — город). Еще не переправившись через Беас, из Катрайна увидели уединенный дом на крутых горных склонах. Оттуда должен был открываться прекрасный вид на долину, окруженную белоснежными пиками гор. Попросили узнать местных жителей, нельзя ли этот дом арендовать. В ответ последовало категорическое:

— Что вы! Это поместье раджи Манди. Дом никогда не сдавался в аренду посторонним.

Тем не менее удалось поселиться именно в этом доме, а потом и приобрести его вместе с традиционными правами и обязательствами, среди которых было трехстороннее соглашение между богом Джамлу, британским правительством и владельцами дома о пользовании водой. Так, поместье в окрестностях Нагара, расположенное на высоте 2000 метров, стало постоянным местожительством Рериха в Индии.

К дому вела узкая, вьющаяся по горному склону дорога, его окружал сад, разбитый на укрепленных каменной кладкой террасах. Зимой дорогу заметало снежными сугробами и на какое-то время прерывалась связь с внешним миром. Но уже ранней весной расцветали фруктовые деревья, а земля покрывалась сочной изумрудной травой и яркими цветами. Почти к самому дому подходил густой лес — величавые голубые сосны, липы, серебристые ели, дубы, клены, достигавшие в поперечнике двух метров. Под этими великанами осенью появлялись знакомые с детства рыжики и волнушки. Однако эту идиллию нередко нарушали свирепые гималайские медведи, пантеры, леопарды. Они рыскали ночами под самыми стенами строений, и собак нельзя было выпускать без специальных железных ошейников с острыми шипами.

На севере высился снежный перевал Ротанг, через который лежал путь в Тибет и Среднюю Азию. Кроме проложенной тропы, с которой изредка доносился звон караванных колокольчиков, к перевалу вели какие-то старинные ступени, сложенные из крупных камней. Легенда связывала эту «богатырскую лестницу» с именем Гэсэр-хана.

К западу на самой вершине горы