На передней линии обороны. Начальник внешней разведки ГДР вспоминает - Вернер Гроссманн

Лишь не многие пользуются случаем и похищают материалы, зарабатывая себе на этом капитал. Для многих разведчиков в районе проведения операций это будет иметь роковые последствия.

«Розовое дерево» и SIRA

Более роковой оказывается акция ЦРУ «Розовое дерево», которая, как и прежде, покрыта мраком. Точно никто ничего не знает, однако многие философствуют и преувеличивают, особенно средства информации. С июля по август 1993 года появляется целая куча умозаключений в газетах и журналах. «Шпигель» от 7 июня цитирует госминистра Бернда Шмидбауера под заголовком «Народ под подозрением»: «Нужный нам краешек одеяла у нас в руках, а под ним 2000 следов». «Берлинский курьер» от 23 июня сообщает: «До сих пор неизвестным путем акты попали в Бонн. Есть мнение, что их получил госминистр Бернд Шмидбауер (ХДС) в бывшем Московском КГБ.» 28 июля «Шпигель» вновь цитирует Бернда Шмидбауера. «Это касается всех слоев населения. История «холодной войны» должна быть переписана из-за огромного количества предательств и предателей». «Бильд ам Зоннтаг» ликует 11 июня: «Дрожите все, Москва сообщила имена 300 шпионов ГДР». «Берлинская газета» от 12 июля пишет: «В течение двух следующих недель будут произведены первые 200‐ 300 арестов», в том числе «50 действующих, а также бывших политиков из федерации и земель (ФРГ)». «Фокус» от 12 июля знает точный источник появления актов: «Переданные русскими в начале июля немецкому Федеральному ведомству по охране конституции документы принадлежат отделу II ГУР, в котором обрабатывались госаппарат и партии ФРГ.»

Вплоть до августа 1993 года госминистр Бернд Шмидбауер хвастается тем, что службам ФРГ удалось раздобыть акты Главного управления разведки. Но 9 августа «Шпигель» сообщает, что документы представила тайная служба США — ЦРУ. Шум собственной похвалы агента 008 в ведомстве Федерального канцлера стихает.

Мы в Главке привыкаем к горькой правде о том, что благодаря своей акции «Розовое дерево» ЦРУ заполучило наши акты в свои руки. Очевидно, к ним попала картотека со всеми данными о людях и их действиях, а также статистические данные с установками на случаи мобилизации. В следствие этого большое число разведчиков демаскированы, и это далеко не названные средствами информации 200 человек, а все 2000. Одной из самых известных жертв оказался наш источник в НАТО, Райнер Рупп. До сегодняшнего дня не ясно, когда, где, как и сколько материалов попало в руки ЦРУ. Я считал эти документы уничтоженными.

«Шпигель» (3.99 г.) и «Фокус» (5.99 г.) в один голос утверждают, что старший лейтенант Райнер Хеммани передал документы в виде микрофильмированного материала связному офицеру КГБ Александру Принципалову в Берлине-Карлсхорсте по поручению руководства разведки. Но Райнер Хеммани никогда не получал от руководства Главного управления такого приказа и поэтому не мог его выполнить.

В «Шпигеле» от 6 декабря появляется новая версия. Офицеры КГБ Принципалов и Сюбенко передали материалы ЦРУ: «Оба умерли загадочной смертью: Сюбенко (1995) и Принципалов (1997) погибли за рулем своих автомобилей, по официальной версии от инфаркта миокарда.» Это уже история, достойная Джеймса Бонда, однако ее не только обсуждают, в ней постоянно копаются, смешивают все факты. Я знал Сашу Принципалова на протяжении многих лет совместной работы и ценю его и по службе и лично. Он действительно умер от 2‐го инфаркта миокарда. А вот как именно Сюбенко мог получить наши документы, логически объяснить невозможно. 8 и 14 декабря 1999 я пишу автору обеих статей в «Шпигель», руководителю ведомства Германия II, Йохену Бельше: «В смерти офицеров КГБ Принципалова и Сюбенко нет никакой мистики, а вот в том, что из этого делает Шпигель» ее полно. Мы называли подобное — «активными мерами». Целенаправленно опубликования фальшивая информация должна отвлечь от действительного. «Шпигель», очевидно, (не сознавая того?) стал распространителем заблуждения. Ссылаться на мертвых — излюбленный метод при проведении активных мер. Далее я написал: «Никто кроме участников акции «Розовое дерево» до сих пор не знает, когда и через кого, какой материал и в каком объеме получило ЦРУ».

Бельше ответил мне следующее: «В главном вы правы: мы (как и вы) не можем точно реконструировать акцию «Розовое дерево», мы можем лишь попытаться приблизиться к вероятному ее прохождению. При этом, у опубликованной нами версии есть одно достоинство — она звучит логично.»

Было ли это предательством коллег, продажа напрямую американцам или передача советской стороне и предательство оттуда как бы то ни было, нашим разведчикам сразу же пришлось за это жестоко поплатиться Наши усилия по уничтожению всех актов должны были помешать именно этому.

В конце 1998 года ведомство Гаука объявляет, что одному из сотрудников удалось реконструировать проект хранения данных Главного управления разведки SIRA (система поиска информации). SIRA охватывала входящую информацию отдела VII (политический анализ), V (анализ науки и техники), IX (внешняя контрразведка) и VI (вопросы режима). Для нас это еще один сюрприз, ведь все электронные носители информации должны были быть уничтожены еще до марта 1990. Даже если будут видны только псевдонимы, а не точные имена, и только заголовки содержащейся информации, а не детализированное ее содержание, все равно можно идентифицировать источник. Федеральная прокуратура сразу же принимается за работу, дабы раскрыть преступления по факту предательства страны. До сентября 2000 проведено 20 расследований не одному человеку предъявлены обвинения.

Откуда же взялись носители информации? Вероятно, речь идет о копии, явно не находившейся в фонде Главного управления. Из ответственного за обработку данных отдела XIII Министерства безопасности она должна была попасть в вычислительный центр ННА. Ведомство Гаука так описывает происхождение этой копии: «Некоторые из сохраненных носителей информации после 1990 года были обнаружены в вычислительных центрах вне Министерства безопасности — например в ННА. Но работа с материалами проходила очень сложно, пока не были обнаружены различные проекты Министерства безопасности (справочники среди актов отдела XIII МГБ, занимавшегося электронной обработкой данных).

Лишь в 1985 году Главное управление разведки начало создавать свой собственный вычислительный центр, проектирование SIRA продолжалось до 1988 года. Только с 1988–1989 годов он начал по-настоящему функционировать. До этого мы работали на установках отдела XIII. Так, вопреки строжайшей личной ответственности, резервная копия видимо все-таки попала в фонд этого отдела министерства. На сегодняшний день невозможно проверить когда, почему и кому было поручено сделать копию.

Фантом «Военной кассы»