На передней линии обороны. Начальник внешней разведки ГДР вспоминает - Вернер Гроссманн
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Хотя даже не читая этого, позиция Министр-президента по отношению к ведомству национальной безопасности легко усматривается во многих его поступках. Он списывает нас со счетов, хотя и утверждает обратное. Это мы себе никак не можем объяснить. Может, это настроение всего населения по отношению к Министерству безопасности? А может, он просто не хочет попасть в водоворот, захвативший нас? Возможно, ему действует на нервы разожженная гражданским движением Штази-истерия. После 1990 года Ханс Модров старается помочь нам и нашим разведчикам.
Следующие несколько дней мы должны пережить без какой бы то ни было помощи со стороны правительства. Немного, но мы все-таки подготовлены к этому. Мы ждали таких действий от правозащитников уже давно. Маленькая группа высокомотивированных сотрудников хочет предотвратить вторжение чужих в наше здание. У главного входа мы прикрепляем табличку, на которой написано «Служба разведки». До сих пор гражданское движение допускало существование нашего учреждения.
Акты, которые еще не успели уничтожить, лежат в шкафах. Поэтому мы хотим избежать их попадание в чужие руки. Рабочей групп, отдан приказ: «Не допускать проникновения посторонних лиц в здание, пусть даже с помощью применения физической силы».
Руководство отдельных служебных подразделений находится на еще существующих конспиративных квартирах и оттуда наблюдает за происходящим. Они договариваются обо всем по телефону. А нам приходится импровизировать, так как используемые нами ранее прекрасно функционирующие мобсистемы больше не существуют. Некоторые здания, как и технические средства, нам больше не доступны, с определенными личностями больше не связаться.
Демонстрантам удается открыть главные ворота к комплексу МГБ и атаковать некоторые задания. Министр-президент Ханс Модров в последнюю минуту хочет спасти, все что спасти еще можно. Он появляется перед центром МГБ и в хаосе пытается говорить с людьми. Слишком поздно. Определенные отделы, например кабинеты контрразведки, уже обыскивают сотрудники спецслужб противника. Здание Главного управления разведки остается нетронутым.
Однако штурм Министерства госбезопасности не проходит без последствий и для нас. Вход контролирует члены гражданского движения. Больше мы не можем беспрепятственно войти в наше служебное здание. Нам все же удается договориться с ними, что от 20 до 30 поименно названных сотрудников могут заходить здание в любое время суток. Мне как руководителю вход также разрешен. Я настоятельно требую подписанный Министр-президентом документ. Госсекретарь Вальтер Хальбриттер достает мне удостоверение с надписью «Исполняющий обязанности руководителя службы разведки ГДР». С этим удостоверением я в любое время без особого контроля могу приходить в свой служебный кабинет. Кроме того, два ответственных сотрудника из руководства Главного управления всегда организуют и контролируют текущие работы. Эту службу несут по очереди генерал-майор Хорст Фогель, генерал-майор Хайнрих Таухерт, полковник Бернд Фишер, полковник Ральф-Петер Дево, полковник Готхольд Шралиц и полковник Манфред Зюз.
Руководство может снова собраться на обсуждение только в большем составе. Я пишу актуальный список руководителей отделов. Хотя мы, конечно, пользуемся некоторыми невредимыми конспиративными объектами и встречаемся там для необходимых договоренностей.
3 января 1990 года Совет Министров ГДР решает распустить Ведомство национальной безопасности и запрещает вплоть до выборов 6 июня 1990 года, основывать как ведомство по охране конституции, так и службу разведки. Два других партийных блока ЛДПР и ХДС блокировали в Народной Палате другое постановление. Таким образом, названия «служба разведки» и «и.о. руководителя» чисто фиктивны. Плевать, главное, что первое время они нам помогают.
Лед становится все тоньше. Однако мы можем продолжать. Мы не можем оставить в беде наших неофициальных сотрудников в ГДР и прежде всего наших разведчиков в зоне оперативного внимания. Со многими из них встречаемся также и за границами ГДР, и аккуратно заканчиваем оперативную деятельность. Габриэла Гаст описывает это в своей книге «Разведчица для сохранения мира». Пока мы еще располагаем средствами, мы выплачиваем на этих встречах недостающие деньги. Но все остается в разумных границах. Если в 1989‐м мы располагали всем годовым бюджетом, то в 1990‐м мы получаем только затребованные и обоснованные суммы, чтобы поддержать работоспособность службы. Слишком мало по сравнению с тем, что нам нужно. Этого не хватает, чтобы выполнить все обязательства.
Толпа погромщиков штурмует комплекса МГБ ГДР.
15 января 1990 г.
Сомнительное будущее разведслужбы все сильно усложняет. Роспуск ведомства национальной безопасности уже давно решенное дело, а нас, часть бывшего ведомства оставляют без внимания. Снова и снова появляются мысли передать часть аппарата Министерству обороны, до тех пор, пока не будет основана отдельная служба. Во всяком случае такой совет дает Министр-президент Модров новому уполномоченному правительства Фритцу Петеру и уполномоченным Центральным «круглым столом» Георгу Бему, Вернеру Фишеру и епископу Готфриду Форку.
Нам ясно одно: если мы, как можно скорее не отделимся от Министерства безопасности — Ведомства НБ, нам не удается избежать назначенного правительством гражданского контроля над процессом ликвидации (роспуска). Рано или поздно они появятся в нашем здании и будут требовать взглянуть в акты. Именно этого мы не должны допустить ни при каких обстоятельствах. И именно потому, что мы не знаем, получится это у нас или нет, мы используем каждый час и уничтожаем оперативные материалы, особенно акты, содержащие информацию о наших разведчиках.
Мы продолжаем прикладывать усилия, чтобы стать самостоятельными. Для этого мы хотим заручиться поддержкой компетентных представителей гражданского движения. В конце января 1990 года Ханс Модров содействует разговору с Вольфгангом Уильманном, Конрадом Вайс, Георгом Бемом и Ибрагимом Беме. Готтхольд Шрамм, руководитель отдела XVIII по подготовке саботажа и я едем в поздний час в отель Йоханнисхоф, где остановился Ханс Модров.
