НА ИСХОДЕ НОЧИ - Алексей КАЛУГИН

– Не знаю только, какой по счету.

– А вот это уже похоже на правду.

Ше-Кентаро поднял удивленный взгляд. Глава общины просветленных сидел, откинувшись на спинку стула, и с интересом наблюдал за реакцией растерянного ловца.

– Я только сейчас об этом подумал. – Ше-Кентаро вяло улыбнулся, как будто извиняясь за невольно допущенный промах.

– Спонтанное прозрение, – с пониманием наклонил голову си-ноор. – Такое случается с теми, кто впервые попадает в храм.

– Ты хочешь сказать… – Ше-Кентаро был почти уверен, что ослышался. – Ты думаешь, что убийца действительно охотится за мной?

– Откуда же я знаю? – удивленно вскинул брови си-ноор. – Ты сам мне только что об этом сказал.

– Я ничего уже не понимаю, – честно признался Ше-Кентаро.

– Не бери в голову. – Подмигнув Ону, Хази обратился к си-ноору: – Теперь, полагаю, мы можем перейти к делу?

– Да, конечно, – быстро кивнул тот. – Итак, что нам известно об убийце?

Он сделал короткую паузу, чтобы посмотреть на заинтересованных слушателей, после чего сам же ответил на вопрос:

– Практически ничего. Он совершил семь небывалых по своей жестокости убийств и при этом умудрился не оставить никаких следов. Между жертвами на первый взгляд также нет ничего общего, кроме отрезанных и аккуратно уложенных в бумажники языков. Поскольку ни одна из жертв не была ограблена и не было обнаружено никаких признаков, указывающих на то, что преступления носят сексуальный характер, нам остается предположить, что либо в городе орудует полный псих, для которого убийства являются самоцелью, либо неизвестный нам пока преступник решает таким образом какую-то свою, также нам пока непонятную задачу. Я склонен считать, что если бы убийца был абсолютно ненормален, то его давно бы уже поймали. Сумасшедший может действовать хитро и изобретательно, но он не способен продумать преступление до мельчайших подробностей, а именно с такими, тщательно продуманными убийствами мы имеем дело. Кроме того, не стоит забывать о том, что убийца проявляет особый интерес к языкам своих жертв и совершает преступления с четкой прослеживающейся периодичностью – один средний и два малых цикла. Надо полагать, совершая каждый раз одни и те же действия, убийца пытается передать тем, кто станет его искать, некое послание. Я бы даже не стал исключать возможность того, что преступник хочет, чтобы его поймали, но поймали именно так, как ему это нужно. Он хочет всех заставить играть по своим правилам. Таким образом, если мы разгадаем послание убийцы, то сможем понять, где его искать. – Си-ноор с видом победителя посмотрел на притихших Ше-Кентаро и Слизня. – Есть возражения?

– Нет, – покачал головой Хази.

– По-твоему, если некий тип убивает людей с нечеловеческой жестокостью, но оставляет при этом какие-то опознавательные знаки, это указывает на то, что он еще не окончательно спятил? – спросил Ше-Кентаро.

– То, что с головой у нашего героя не все в порядке, это однозначно. – Си-ноор выдернул из кармана карандаш и, почти не глядя, стал что-то рисовать в лежавшем перед ним открытом блокноте. – Но это не сумасшествие в чистом виде, а временное помешательство. То есть у него есть некий пунктик, который, будучи задействован, делает его невменяемым. В остальном же он вполне нормальный человек, не хуже нас с вами ориентирующийся в окружающем мире. Но вдруг происходит что-то, на что никто даже внимания не обращает, и все! – Си-ноор щелкнул пальцами. – В мозгу у нашего убийцы происходит короткое замыкание, выводящее его разум из состояния равновесия. Не исключено, что в момент убийства он осознает себя другим человеком.

– Он совершает убийство, а затем выступает в роли свидетеля! – резко подался вперед Слизень. – Вот почему никто ни разу не видел его на месте преступления!

– Возможно, – согласился с таким замечанием си-ноор. – Но я хочу подойти к интересующему нас вопросу с несколько иной стороны. Давайте попробуем разобраться с периодичностью активности нашего убийцы.

– У последней жертвы маньяка была своя версия на сей счет, – сказал Хази. – Он связывал убийства с метеорологической обстановкой. Конкретно – со смогом. По его мнению, убийства происходили в дни наибольшей плотности нависающего над городом смога.

Си-ноор выжидающе посмотрел на Слизня и, не дождавшись продолжения, спросил:

– Это все?

– Ну, еще он считал, что смог порождает бесхозных призраков Ночи, которые убивают людей.

Си-ноор усмехнулся и покачал головой.

– Ты всерьез предлагаешь рассмотреть эту версию?

– Я просто рассказал о том, что мне известно, – недовольно насупился Слизень.

– Спасибо, – кивнул си-ноор. – Но давайте все же вернемся к более правдоподобным гипотезам. Убийства совершаются с периодичностью в один средний и два малых цикла. Один и два, в сумме – три. – Си-ноор наклонился и поднял с полу толстую книгу в темно-красном переплете. – То-Кабра, – показал он книгу собеседникам, – сборник сакральных текстов культа Ше-Шеола. Книга первая, глава вторая, стих третий. – Он положил книгу на стол, быстро перелистал, нашел нужную строчку и прочитал: – «Да будут прокляты лживые языки и слова, что, слетев с них, обращаются в монеты». – Прижимая прочитанную строчку пальцем, си-ноор чуть приподнял голову. Глаза его блеснули из-под густых бровей – хитро, а может быть, лукаво, как у ребенка, загадавшего всем известную загадку и тем не менее уверенного, что никто не сумеет ее разгадать. – Ну как?

– Это о языках, засунутых в кошельки? – осторожно, боясь ошибиться, высказал предположение Хази.

Брови си-ноора недовольно сошлись у переносицы.

– А о чем же еще! – он еще раз ткнул пальцем в строку лежавшей перед ним книги. – По-моему, все ясно, как дневной свет!

– Да, конечно, – поспешил согласиться Хази.

Ше-Кентаро тоже кивнул: точно, мол, какие могут быть сомнения.

– Рассмотрим другую комбинацию тех же цифр, – продолжил си-ноор. – Цифры 2 и 1, написанные рядом, дают нам число 12. Снова обратимся к То-Кабре. – Он положил руку поверх раскрытой книги. – Книга первая, глава вторая, стих двенадцатый. – Си-ноор перелистал страницу и посмотрел на замерших в ожидании слушателей. Ему не нужно было заглядывать в книгу для того, чтобы процитировать: «И я разрушу эти обители лжи, населенные призраками, что пожирают их изнутри».

Пауза.

– Какое это имеет отношение к убийце? – спросил Хази.

– Самое непосредственное, – хлопнул ладонью по книге си-ноор и посмотрел на Ше-Кентаро, предлагая ему ответить на вопрос Слизня.

– И в первом, и во втором случае речь идет о лжи, – начал рассуждать вслух Ону. – «Лживые языки» – это понятно, вот они, в бумажники уложены. А «обители лжи»… – Ону задумчиво постучал согнутым пальцем по подбородку. – Должно быть, это какой-то эвфемизм?

– Совершенно верно, – кивнул си-ноор. – Под «обителью лжи» последователи культа Ше-Шеола подразумевают душу человека, не обратившегося в истинную веру.

– А «призраки, пожирающие их» – это, выходит, призраки Ночи? – догадался Ше-Кентаро.

– Именно так, – снова наклонил голову си-ноор. – В соответствии с учением Ше-Шеола призраки Ночи терзают души тех, кто отвергает истинную веру. И тут мы плавно переходим к другому вопросу: что объединяет между собой жертвы?

– Ничего, – уверенно ответил Слизень. – Я раскопал о них все, что только можно. Ни один из убитых скорее всего даже не подозревал о существовании других.

– Они могли не знать друг друга, но между ними непременно должно быть что-то общее, – с не меньшей убежденностью произнес си-ноор.

Захлопнув То-Кабру, он отодвинул книгу в сторону. При этом с угла стола упали толстая тетрадь в коленкоровом переплете и пара дискет. Си-ноор не обратил на это внимания, а Ше-Кентаро поднял и снова вернул упавшие предметы на стол.

– С чего вдруг ты взялся читать То-Кабру? – спросил у си-ноора Ону.

– Не понял? – озадаченно посмотрел на него глава общины просветленных.

– Ну, То-Кабра – это же священная книга культа Ше-Шеола. – Ше-Кентаро сделал жест рукой, как будто эти слова должны были все объяснить. Но си-ноор смотрел на него с прежним непониманием. Тогда Ону наклонился вперед и спросил: – Зачем тебе это? Ты же не знал, что встретишь там ключевые фразы.

– А, теперь понял! – едва не рассмеялся си-ноор. – Ты заблуждаешься, если думаешь, что я взялся читать То-Кабру в надежде найти в ней разгадку убийств. Я давно знаю эту книгу. Видишь ли, друг мой Ону. – Си-ноор поднял руку, собираясь еще раз хлопнуть ладонью по То-Кабре, но, не обнаружив книги перед собой, поискал ее взглядом, а когда нашел, пододвинул поближе, при этом предметы, что минуту назад поднял Ше-Кентаро, снова оказались на полу. – Видишь ли, друг мой Ону, – си-ноор звучно хлопнул ладонью по переплету, – врага нужно знать не понаслышке, а в лицо.

Мысль, не сказать чтобы очень уж свежая, прозвучала для Ше-Кентаро подобно откровению. Быть может, обстановка храма, прочистившая ему мозги, была тому виной, но Ону вдруг ясно осознал, насколько глуп он был, пытаясь уйти от мира, замкнуться в своем крошечном жизненном пространстве, чтобы таким образом отсечь все лишнее, ненужное, то, что постоянно напоминало ему о том, что вода – мокрая, лед – холодный, а жизнь – дерьмо. Ше-Кентаро так и не понял, догадался ли о его мыслях си-ноор, – глава общины просветленных как-то очень уж напряженно кашлянул в кулак и перенес внимание на Хази.